Операция «Испаньола»
Шрифт:
Лукашевич отшвырнул газету и, подхватив шлем, устремился к выходу. Через три минуты он уже сидел за штурвалом «МиГа», стоящего в начале взлетно-посадочной полосы — в шлеме с опущенными на глаза очками-светофильтрами и в наморднике кислородной маски. Двигатель истребителя работал на холостом ходу.
— Дежурный, я готов к вылету, — доложился старший лейтенант.
— Спокойно, Алексей. Жди распоряжений…
Капитан-инженер Никита Усачев не мог до конца поверить в серьезность доведенной до него информации. Он так привык к спокойно-размеренной жизни в части 461-13 «бис», к личной безопасности, которую, без сомнения, предоставляет служба в удаленном от центров цивилизации воинском подразделении в
«Или дежурный по КПП чего-то напутал, — думал Усачев, — и сейчас недоразумение разрешится, или это учебная тревога, запланированная Громовым».
Поверил Никита, только когда в офицерскую комнату ворвался Митя Фатюхин — мокрый и грязный, пахнущий мочой и с круглыми, как два блюдца, глазами.
— Там!.. Там!.. Там Женю убивают!.. — выкрикнул он с порога.
Усачеву сделалось нехорошо: прежде всего он был инженером, а уже потом — капитаном военно-воздушных сил.
— Кто убивает? — спросил он глупо. Фатюхин опустился без сил на стул.
— Я не знаю, — сказал он сдавленно и вдруг разрыдался.
Несколько минут Усачев пребывал в состоянии ступора. С того момента, как будущий капитан принял решение стать кадровым офицером, ему бесчисленное количество раз приходилось подниматься по тревоге или поднимать других, но никогда за эти годы к нему в кабинет не врывался мокрый и плачущий боец со страшной новостью, что кого-то прямо сейчас по-настоящему, взаправду убивают.
В это время процедура выдачи оружия шла своим чередом. Вовремя озвученная команда раскрутила маховик, остановить который могла теперь только другая команда — отмены тревоги. Были сорваны печати с оружейной комнаты, дежурный по роте засел над раскрытой «Книгой выдачи оружия», заполняя ее по мере появления всё новых военнослужащих, спешащих занять свои места согласно «тревожному» расписанию.
Усачев крякнул, почесал в затылке. Нужно было действовать. И действовать по приказу. Командир велел провести разведку — значит, нужно проводить разведку.
— Сиди здесь, — сказал капитан Мите и вышел из офицерской.
Встав у «тумбочки» дежурного по роте, Усачев осмотрелся.
— Смирнов, Рублев, Прозоров, Бельтюков, ко мне! — распорядился он.
Четыре бойца, вооруженные автоматами и в бронежилетах, подошли к нему, доложились по всей форме.
— Ставлю боевую задачу, — объявил им Усачев. — Контрольно-пропускной пункт нашей части подвергся нападению. Кто осуществил нападение, нам неизвестно, но кто бы он ни был, это враг, и его необходимо уничтожить. Сейчас мы отправляемся на разведку к КПП. Продвигаемся скрытно. Оружие держать наизготовку, но без приказа не стрелять. Если представится возможность, попробуем взять «языка». Задача понятна?
— Так точно…
— Пошли.
Легко сказать «продвигаемся скрытно», гораздо труднее это сделать — на ровном, как стол, и продуваемом всеми ветрами плато Рыбачьего полуострова. Случись подобное в средней полосе, естественным укрытием могли бы послужить деревья и другая-прочая растительность, а здесь ничего подобного нет — только олений мох ягель и мелкие гранитные валуны. Потому вместо скрытной разведки группа, возглавляемая Усачевым, столкнулась с нападавшими лицом к лицу.
Едва покинув «бочку», капитан увидел два «джипа», которые двигались по грунтовке в направлении городка. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, кто сидит за рулем этих «джипов». Противник тоже заметил группу Усачева, Передний «джип» притормозил.
— Ложись! — крикнул капитан.
Засвистели пули. Лежа на холодной земле, капитан ждал звука выстрелов, но так и не дождался.
"Серьезные
Кошмар обретал плоть и кровь. Всё должно быть совсем не так, всё должно быть совсем по-другому. Очередная пуля попала в валун в двух шагах от Усачева, и капитана с ног до головы осыпало гранитной крошкой. Он выругался. «Джипы» приближались.
64
«Вал» — российский автомат специального назначения, бесшумный, принят на вооружение специальных подразделений с 1987 года.
«Да они же у нас как на ладони, — сообразил Усачев. — Мы же их сделаем».
— Отряд! — крикнул он. — Слушай мою команду! По диверсантам — огонь!
Вот тут началась настоящая стрельба. От грохота выстрелов у капитана заложило уши. К сожалению, стрелковая подготовка рядовых воинской части 461-13 «бис» была не самого высокого уровня: сказывалось ухудшение снабжения, экономили каждый патрон, а потому до сих пор большинство из этих ребят стреляли из автомата два-три раза в жизни — перед принятием присяги и на плановых, но редких учениях. Да и зачем им уметь стрелять? — рассуждало высокое начальство, — У них другие задачи. Этот — механик, этот — на тепловой машине сидит, этот — в бане кочегарит, этот — в лаборатории гироскопов на подхвате. Зачем им стрелять? Поэтому, когда четверо бойцов Усачева высадили в приближающиеся «джипы» по полному рожку, в цель не попал ни один.
Тем не менее даже эта бесславная контратака возымела действие. Противник был не из пугливых, но когда по тебе стреляют очередями, а ты находишься на открытой местности, благоразумнее прекратить наступление и подумать об укрытии. «Джипы» остановились, дверцы распахнулись, неизвестные в камуфляже и масках разбежались в стороны от машин и залегли.
— Вот блин! — ругнулся Усачев. — Теперь их фиг выкуришь.
Он понимал, что противнику, кем бы он ни был, невыгодно долго отлеживаться в сторонке. Преимущество внезапности утеряно, и теперь дело решают секунды. Ползком-ползком они наверняка попытаются взять малочисленный отряд в клещи и расстрелять его из нескольких точек. Капитан уже хотел дать команду на отступление, но отступать его бойцам не пришлось.
Позади натужно ухнул миномет. Выпущенный снаряд с воем пролетел над головой Усачева и взорвался в нескольких метрах от переднего «джипа». Гранитное крошево разлетелось широкой волной. Усачев оглянулся. У «бочки-диогена» наблюдалась активная деятельность. Один миномет (так называемый «ротный», калибр — 60 миллиметров, дальность стрельбы — 1200 метров) был уже установлен, второй разворачивали. Эти минометы хранились в оружейной комнате воинской части 461-13 «бис» с незапамятных времен, Усачев считал их старым ненужным хламом, а они вишь как пригодились-то. Командовал доморощенными минометчиками самолично майор Громов. Усачев посмотрел на своих ребят. Те заметно повеселели. Со стороны городка доносились четкие громкие команды — майор действовал.
Вторая мина легла гораздо ближе к «джипу», чем первая. «Сейчас побегут», — подумал Усачев и приказал своим бойцам:
— Мужики, смените магазины! По любому, кто из этих козлов попытается сбежать, открывайте огонь.
— Есть, — ответили «мужики» с энтузиазмом. Третья выпущенная мина попала в «джип». Зрелище получилось впечатляющее. Мина пробила ветровое стекло, в салоне автомобиля ярко полыхнуло, и «джип» буквально развалился: вылетели стекла и двери, осколками раскурочило крышу, остов искалеченной машины охватило жаркое и жадное пламя.