Операция «Ледокол»
Шрифт:
С каждым днем Аарнэ Тудеер — имя тогда он еще не сменил — становился все больше и больше недоволен своей компанией.
— Они вели себя как дешевые актеришки, — огрызнулся он. — Когда Перон был у власти, все они, конечно, повылезали. Даже проводили съезды и митинги. Конкурс красоты «Мисс Наци 1959»! Наконец-то, мечта фюрера воплотилась! — Он злобно, с отвращением фыркнул. — Это были одни разговоры! Ленивая болтовня. Они жили всего лишь мечтами. Они подчинились своим мечтам. Растворились в них. Они потеряли смелость. Забыли о былом героизме. Перестали понимать сущность идеологии, которую преподнес им Гитлер!. Понимаете,
— А Муссолини? — спросил Бонд.
В это раз фон Глёда хохотнул:
— Этот лавочник? Ленив и тщеславен, как сутенер. Не напоминайте мне о Бенито Муссолини. И о тех, кто появился за последние годы. Нет, Бонд, на свете существовал только один единственный настоящий Вождь. Гитлер. Гитлер был прав. Если национал-социализм и сгорел дотла, то ему суждено как фениксу восстать из своего пепла. В противном случае, коммунизм успеет заполонить Европу еще до конца этого века, а потом и весь мир.
Вскоре фон Глёда стал уверять горстку тех, кто еще жил мечтами, что главный удар надо нанести, когда в мире настанет хаос, когда мир потеряет цели и идеи, когда все начнут в панике искать вождя, который смог бы повести их за собой. «И тогда пробьет наш час, — заявил им он. — Коммунистический режим обязательно замнется перед своим решительным броском».
— Но все случилось совсем не так. — Бонд знал, что его единственная надежда — найти с этим человеком общую точку зрения, как у заложника, который должен расположить к себе террористов.
— Разве? — Тут граф даже рассмеялся. — Да получилось даже лучше, чем мы могли себе представить! Вы посмотрите, что в мире творится! Советы проникли в профсоюзы и правительства всего Западного мира, начиная от Британии и заканчивая Америкой. Они копают под самих себя. Ведь согласитесь, что Восточный блок медленно рушится!
Тут, конечно, Бонд был полностью с ним согласен. И каким бы сумасшедшим фон Глёда не был, он попал в самую точку. Для своего возрождения старой нацистской идеологии следовало начинать в форме очередной, так называемой, террористической группировки. В этом случае ее возьмут в штыки, а потом забудут, как очередную горстку фанатиков, которая рано или поздно сама развалится. Вот только фон Глёда успешно убеждал, что она не развалится.
— В прошлом году мы заявили о себе миру и провели несколько хорошо спланированных операций. «Трипольский инцидент» была первой из них. В этом году все будет по-иному. В этом году мы лучше вооружены и экипированы. У нас больше единомышленников. Мы получим доступ в правительства. На следующий год начнет действовать наша Партия. Легально. Пройдет еще два года — и мы станем настоящей политической силой! Гитлер будет оправдан! Порядок будет восстановлен! А коммунизм — наш общий враг — будет стерт из истории! Люди жаждут порядка! Нового порядка! Это будет мир для героев! Без холопов и жертв режима!
— Без
— Вы понимаете, о чем я, Бонд. Конечно, отбросам там будет не место. Уберем отбросы — и останется высшая раса. Но не немецкая высшая раса, а европейская высшая раса.
В возможности всего этого Аарнэ Тудеер умудрился убедить нескольких самых старых нацистов в Парагвае.
— Шесть лет назад, — гордо сказал он, — они выделили мне огромную сумму наличными. Почти все, что было на счетах швейцарских банков. Дело в том, что еще в конце шестидесятых я поменял паспорт и фамилию. Хотя лучше будет сказать: получил фамилию заново. Между моим родом и теперь уже несуществующими фон Глёдами действительно существуют кровные узы. Вот. Потом время от времени я приезжал в Парагвай. А четыре года назад с головой ушел в работу. Я исколесил мир, Бонд, организовывал, планировал, отсеивал зерна от шелухи. Я хотел начать проводить теракты в прошлом году.
— Фон Глёда явно увлекся своим рассказом. — Проблема, как всегда, была в оружии. Людей я мог обучить — у меня множество отрядов, полно опытных инструкторов. Другое дело оружие. Мне было бы нелегко покупать его от имени ООП (Организация Освобождения Палестины), Красных бригад или, скажем, от ИРА (Ирландская Республиканская Армия).
Фон Глёда вернулся в Финляндию. Его организация начинала постепенно формироваться. Оружие и секретный штаб были его основными проблемами. И тогда у него возникла идея…
— Я приехал сюда. Я хорошо знал эти места. Помнил здесь каждый камушек.
В частности он помнил об одном бункере, который был построен русскими, а позже укреплен немцами. Фон Глёда переехал в Саллу и прожил там шесть месяцев. Все это время он тайно посещал Россию, пользуясь контрабандными путями через границу. Граф был поражен: основная часть бункера осталась нетронутой! И тогда он официально, от имени Финского Министерства торговли обратился к Советским властям.
— Пришлось поторговаться, но в итоге они все же позволили мне проводить здесь работу: поиск подземных минералов. Каких — они не вдавались в детали, а я не заострял особого внимания. Ведь это было хорошее вложение капитала! И Советы ничего не теряли.
Прошло еще шесть месяцев, и с помощью команды, набранной из Южной Америки, Африки и даже Англии, бункер был заново перестроен. К этому моменту фон Глёда наладил связи с двумя местными оружейными складами.
— Один из них закрыли в прошлом году. Там я достал транспорт. Я достал «бэтээры», — он ударил себя в грудь, — и Я заключил сделку с этими предательскими тупорылыми мордами в «Русаке». Идиоты! Продали себя за гроши…
— Себя и уйму техники — ракет, которые, как я полагаю, вы еще не использовали. — Упомянув этот факт, Бонд получил взамен резкий взгляд.
— Потерпите немного, — кивнул фон Глёда. — Еще год — и мы прибегнем к тяжелой технике. И не только к ней.
Тишина.
Быть может, фон Глёда ждал поздравлений? Возможно.
— Я смотрю, удача буквально плыла прямо вам в руки, — сказал Бонд тоном диктора, читавшего по радио дешевый пародийный детектив, однако фон Глёда воспринял его всерьез.
— Да. Да, думаю так оно и сеть. Шутка ли — скупать оружие у русских солдат, у которых нет ни капли патриотизма. Не говоря уже о том, что они так и не поняли, с кем имеют дело! Болваны! Кретины!