Операция "Муравьиный бог"
Шрифт:
«Тэкс! — подумал Никита, внутренне холодея от увиденного и услышанного, — Поздравляю, товарищ бывший ученый! Вот вами уже и с ФСБ интересуется… быстро однако! «Страха, впрочем, не было. Мозг работал четко. Первым делом следует избавиться от микрофона, ну и от самого Николаева. Потом как-то смыться отсюда. Наверняка кофейня под наблюдением… да видимо с самого начала следили… вот откуда эта непонятное чувство тревоги… работает предупреждение об опасности-то! Кто-то им интересуется, браслетик сообщает. Хотя ощущения совсем не такие, как тогда, когда Мила кидала в него ножом, да видать и степень опасности не та… Мила, Мила… Надо срочно с ней связаться, пусть вытаскивает его опять.
Оглянувшись на официанток — не смотрят ли, он протянул руку и отлепил пластырь с груди Николаева. Тот сидел как сомнамбула. Молчал. Никита аккуратно
— Смотри на меня внимательно, Паша! Ты забыл меня… ты забыл все, что я тебе говорил… сейчас ты выйдешь из кафе… сядешь в машину… меня нет… Ты понял? Повтори!
— Я вас понял… я выхожу из кафе… сажусь в машину… вас нет…
— Правильно понял… нет меня… (а мне то что делать? В сортир? Бежать через заднее крыльцо? Через кухню как в боевиках, сшибая бачки с супом. Хотя бачков тут нет, непрофильно.) А кстати… телефон Березина…
Николаев вынул визитку, достал ручку. Написал номер.
Оставив Козлова, приказав ему застегнуть воротник и пить кофе, уткнувшись в свою чашку, Никита отправился в туалет. Хорошие сортиры нынче в общественных заведениях… чистые… удобные… Зашел в кабинку, закрыл за собой. Набрал телефон Милы: «Черт! Только бы ответила! Ну пусть не сама приедет, ну пусть хоть скажет что делать… гудки, гудки… нет! Снова не отвечает! Зачем тогда тебе телефон, чертова баба? Истинная называется!»
Вернулся… Николаев сидел уже застегнутый, с пустой чашкой (дисциплинировано выхлебал) и с удивлением вертел головой, оглядываясь. Видимо, действительно, забыв когда и с кем он сюда зашел. Чашек-то передним стояло две. Он посмотрел на наручные часы, пожал плечами, поднялся со стула и отправился к выходу. И тут Никита вдруг почувствовал, что он больше не испытывает это чувство тревоги преследовавшее в течение всего время общения с журналистом. Он не помнил, когда оно исчезло. «Когда снял микрофон? Или когда уже был в туалете? Или наоборот, еще раньше? Так, надо сосредоточиться…»
Никита подошел к барной стойке и заказал еще чашку кофе. «Куда теперь? Домой? Это значит навести чекистов на свою квартиру! Хотя, чего смеяться, наверняка меня уже пробили по своим базам, я ведь звонил Николаеву со своего мобильника. Дурак! Надо было из таксофона! Вообще-то и через Юльку могли… Хотя… тогда бы наблюдение вели бы от самого дома… а я сигнал почувствовал уже после того как махнул Николаеву! То есть, что получается? Они меня не знали, а знали только про место моей с ним встречи. Да какая впрочем разница, если и не знали, то теперь точно знают… всю подноготную уже знают… гады! Черт! Прокололся в первый же день работы… Наблюдатель! Что мне теперь за это будет интересно? Мила башку оторвет, а Наставник премии лишит? Хотя откуда мне было знать про этого фсбшника, что Климонтович с ним шашни крутил? Это они должны были знать про его агентурные связи! Подставили меня опять… начальнички. Так и что делать? Попробовать оторваться от чекистов? Потом где-нибудь спрятаться, посоветоваться с Милой… с Наставником, наконец, пообщаться!.. Блин! Шар же дома! Вариант не проходит! Да и как от них оторвешься… тоже мне нашелся Джеймс Бонд. Слушай… а ведь сейчас сигнала-то нет! Значит никто за мной не следит! С другой стороны, чего им следить… могут и возле дома подождать. В общем, видимо хрен с ними со всеми! Надо ехать домой и советоваться с шефом… с Наставником. Пусть разбирается! Собственно… чего я так переполошился? Ничего у фсбэшников на меня нет! Среднестатистический научный сотрудник без степени… не был… не привлекался… не состоял… Случайно узнал у своей любовницы про Климонтовича… зачем-то начал им интересоваться… выдавать себя за его племянника… плести про какое-то наследство. Ну и фигли? Подумаешь тоже… Скосила человека шиза… С научными работниками такое часто бывает… от большого ума и общей неустроенности.
Решившись Никита отставил чашку и подозвал официантку.
— Девушка, дайте счет и скажите, пожалуйста, адрес вашего заведения, я вызову такси.
Оплатив счет, Никита вышел из дверей заведения и стал прохаживаться взад-вперед в ожидании таксомоторного устройства, а также зорко поглядывать по сторонам, в поисках службы наружного наблюдения. Ничего, он
Наконец запел мобильник.
— Такси прибыло, — без выражения сказала диспетчер, — серая «волга» номер пятьсот сорок три.
— Спасибо, — также без выражения ответил Никита, — Ага, уже вижу.
Они проезжали Инструментальный, когда телефон зазвонил вновь:
— Здравствуйте, Никита Семенович! — сказал в трубке вкрадчивый мужской голос.
— Здравствуйте… а это…
— А это Березин. Вы ведь кажется, хотели со мной познакомиться?
— Хотел… да… и что… мы можем увидеться?
— Думаю, видеться нам, как раз не стоит… — в голосе Березина промелькнула насмешливая нотка, — Я знаете ли в курсе некоторых ваших способностей…
— Каких еще способностей?! — деланно удивился Никита, но голос его дрогнул, — И кого это — нас?
— Ну, зачем вы так, Никита Семенович? Знаете а спрашиваете. Я имею в виду способности Наблюдателей. Вы ведь Наблюдатель?
От удивления Никита, чуть не нажал кнопку сброса разговора. Но не нажал.
— Что в точку попал? — рассмеялся Березин, — Браслетик-то ваш, хоть бы прикрыли курточкой какой, что ли… Ну браслет ладно, может и совпадением быть… чего не бывает в жизни, но вы ведь и наблюдение сразу почувствовали… именно почувствовали. Я своих ребят хорошо знаю… просто так заметить их невозможно. А уж что вы с бедным Козловым сделали… А микрофончик-то зря вы того… — Березин хихикнул, — Зачем же так, с казенным имуществом? Я понимаю, у вас оборудование покруче, но задачи-то у нас одни и те же — государственные!
Никита, аж рот открыл от изумления — «Что он несет?!»
— Я вот только одного не понимаю, — голос Березина стал деланно обидчивым, — почему бы вашей Конторе не связаться было с нами напрямую… и Андрей Михайлович тогда тоже… Что вы через каких-то журналистиков… Обидно право! Впрочем лично я не в обиде… понимаю… погиб ваш лучший агент… маньяки тут беспредельничают… а он погиб, не ко времени. Да еще при таких странных обстоятельствах… но неужели ж вы подумали, что Контора имеет к этому хоть какое-то отношение? Нет, лично к вам, у меня претензий никаких… я ж понимаю, вы за начальство свое не в ответе. Начальству в Москве виднее, что делать. Но вы и нас поймите… к Андрею Михайловичу я был всей душой… А тут… Раз ростовская группа такая гордая… а нас тут на местах за мальчиков держат. Тогда сами и ловите своих маньяков! От нас сочувствия не ждите. Пусть теперь, ваше начальство, с нашим согласовывает. Официально! — добавил он с нажимом.
— Ростовская группа… — машинально повторил Никита, даже не заметив что делает это вслух.
— Именно Ростовская группа! — подхватил Березин, — Так что извините, больше никаких личных контактов. Если мое начальство узнает, что я с вами через его голову… короче, мне моя папаха дорога! Теперь все контакты только официально. Будет приказ начальства, всегда пожалуйста… обращайтесь, окажем помощь всеми имеющимися средствами…
«Вона как… — наконец сообразил Никита. — Климонтович наплел Березину, что существует какая-то спецслужба по поимке маньяков и он ее агент. «Ростовская группа» — забавно. В принципе остроумно…»