Операция начнется в подень
Шрифт:
"Чертова работа! – думал Сергей, – даже обнимая любимую женщину, все равно не можешь отвлечься и забыться. И так всегда. А как было бы хорошо уехать с Риткой в отпуск, куда-нибудь на море. Вечером пройтись по набережной – шашлыки, запах кофе, морской прибой. Никаких бандитов, вороватых чиновников, начальства – ничего. Только мы вдвоем".
Он виновато посмотрел на Риту, но та не обратила внимания на его взгляд, поглощенная сервировкой ужина.
– Так, так, – повторил несколько раз Шумилов, услышав доклад Забелина о встрече с конфиденциальным источником "Николаем". Он, как всегда, достал сигарету и засмолил её, пуская дым во все стороны: – Значит, ты считаешь, что нам надо браться за Красовскую, а, копнув её, мы выйдем на Плотникова?
– Да, Николай Поликарпович, думаю, что таким образом мы вскроем этот коррупционный нарыв, – с неким пафосом ответил Забелин.
– Ты что, в пресс-службу хочешь податься? – с подозрением спросил Шумилов, – там любят громкие словеса, а мы люди простые, тихо делаем свое дело – без шума и пыли. У нас были говоруны на партийных собраниях, говорили много и красиво. Только после 1991 все исчезли. То, что не ты встретился с Соколовским – неважно, еще успеешь. У тебя и так достаточно информации. Сейчас готовь Постановление на заведение дела и сразу план мероприятий. Я подпишу эти бумаги у генерала.
– Но нас, же Кислицын курирует? – удивился Забелин.
– Что касается дел о коррупции, то есть указание генерала нести материалы сразу к нему. Поэтому обоснуй всё четко, грамотно изложи, он не любит когда написано шиворот-навыворот. Как думаешь назвать дело?
– "Стрекоза".
– Почему "стрекоза"? – на сей раз, уже удивился Шумилов, – потому что очки носит?
– Не только. Она вся такая стремительная, легкая, быстро перемещается, хлопает крылышками. Вот я и подумал – пусть будет "Стрекоза". А вы, против?
– С какой стати? Иди и пиши бумаги – пора же, наконец, выполнить решение Коллегии. Только учти, вопрос о приобретении источников будет очень серьезным. Вводить их со стороны вряд ли получиться. Насколько я знаю, у нас нет там особых позиций.
– Да, это так. Но я думаю изучить в этих целях начальника отдела Ирэну Истомину – мне кажется она наиболее подходящий кандидат. В качестве запасного варианта можно использовать Белоглазова.
– С Белоглазовым надо поосторожней, – предупредил начальник, – он связан с группировкой Матвея, здесь риск должен быть минимальным. Возможно, по Белоглазову следует переговорить с Цыганковым, только не раскрывая никаких деталей. И обязательно привлеки к проверке Веревкина. Он теперь находится в интересующем нас учреждении, считай в самом центре событий. Я недавно с ним разговаривал. Он мне сказал, что вроде наладил отношения с Плотниковым, познакомился с сотрудниками облкомимущества. Эта надо обязательно использовать.
– Я доложу вам свои соображения, Николай Поликарпович. В самое ближайшее время.
– Договорились. Иди, работай!
Закрыв за собой дверь кабинета полковника, Забелин задумался.
Он вполне отдавал себе отчет, что впереди его ждет большая и напряженная работа. Совсем не факт, что она увенчается успехом. Может даже его постигнет неудача. Сколько служил в Управлении Забелин,
Наоборот, после неудачных попыток схватить за руку проворовавшихся чиновников, несколько оперативников было уволено или переведено в другие Управления. И всё же, всё же. В душе он был скорее идеалистом, чем циником и слово "справедливость" для него не было пустым звуком.
"Как там было у графа Толстого? – подумал Забелин, – если плохие люди объединяются, чтобы творить зло, то и хорошим тоже надо объединиться, чтобы им противостоять. Это же так просто!… Да, наверное, не сложно, но всё же наивно".
Эта, по своей сути глубокая мысль, выглядевшая на поверхности такой легко осуществимой, на самом деле была, вряд ли исполнима. Хорошие люди разобщены больше, чем плохие, потому что порочные связи, крепче добрых отношений.
Фаза II
Подготовка
Закрывшись в своем кабинете, Забелин сел за компьютер и ненадолго задумался. Он полистал имевшиеся у него справки, сообщения о встрече с агентурой и конфиденциальными источниками. Пальцы почти сами начали набирать текст Постановления на компьютерном экране. Следом Забелин набросал план оперативных мероприятий по делу.
Эти документы, вместе с сообщением агента "Николая" и несколькими другими справками он отнес Шумилову. Вскоре все необходимые формальности были выполнены. Он поставил дело на учет, получил пустые корки для подшивки листов и вновь вернулся в свой кабинет.
Первым делом надо было продумать, как найти подходы к заместителю Красовской Ирэне Истоминой. Она могла стать тем ключевым звеном, которое разорвет цепь коррупции. Вторым, кого, возможно, следовало привлечь, был Белоглазов.
Этот мальчик – фигура непростая. Белоглазов посредник – он, видимо, работает на Бондаренко, а через него и на Матвея.
Открыв дверцу сейфа, Сергей достал бланки различных заданий и начал их заполнять.
"Итак, Ирэна, – продолжил размышлять он, – вызвать её на беседу к себе? Глупо. Сразу возникнут вопросы у той же Красовской – зачем её заместителя вызывали в ФСК. Можно, конечно, придумать какую-нибудь легенду, вроде проверки дальних родственников или проверки на допуск к секретам, ещё чего-нибудь. Но любая придумка может вызвать обоснованные сомнения. Тогда вся работа насмарку".
Дверь кабинета открылась, вошел Цыганков.
– Что задумался, Серега? Гляди веселей и люди к тебе потянуться. Чекист должен быть с усталыми и добрыми глазами. То, что ты устал – вижу, наверное, Маргарита тебе по ночам покоя не дает. А доброта отсутствует – сплошная строгость в глазах!
– Тебе бы всё балагурить, – пробурчал Забелин, – как говаривал товарищ Сталин, да, я строг, но не к товарищам, а к врагам революции.
– Вон, оказывается, откуда ноги растут! – Цыганков прошелся по кабинету, – ну что, на обед пойдешь?
– Опять в пельменную? Уволь, у меня скоро изжога будет от уксуса.