Операция начнется в подень
Шрифт:
То, что произошло дальше, иногда случалось у Сергея на встречах с оперативными источниками женского пола. Есть неписаные правила агентурной работы, которые гласят, что оперативник должен держать некую дистанцию – личные отношения хороши до определенных пределов. Если их развивать и углублять, они со временем становятся серьезной помехой.
На этот раз, Сергей не жалел, что так произошло. Ему, как и Ирэне требовалась эмоциональная разрядка. Он подумал, что с её помощью сможет отрешиться от давящих на него проблем, забыться на короткое время в этом пустом гостиничном номере – временном пристанище для случайных людей. По сути, они с Ирэной
Так или иначе, но свою вину перед Маргаритой он совсем не ощущал, видимо, из-за этой непреднамеренности. Полностью расслабленный, отрешенный от всего, лежал он в кровати, обнимал затихшую Ирэну, и пытался ни о чем не думать.
За окном в это время деловито шумел солнечный день, агрессивно бился какофоничными звуками в стекла их закрытого окна, а в полутемной комнате с задернутыми шторами было тихо. Неспешно текло время.
Под этот, почти физически ощущаемый Забелиным медлительный ток времени, Ирэна своим негромким голосом, похожим на тихий плеск речной воды, рассказала ему о последних событиях, связанных с металлургическим заводом. О своей ссоре с Красовской. О своих мыслях, сомнениях и намерениях. Из того, что она ему рассказывала, Сергей почти всё знал, но не подавал вида, только изредка успокаивающе гладил рукой по её теплому плечу.
– Что же мне делать, Сереж? – спросила его Ирэна, после того, как все рассказала – я знаю Красовскую, прекрасно знаю! Она может мне устроить "веселую" жизнь здесь, в Уральске. Меня из-за неё никуда не возьмут!
В голосе Истоминой послышалось еле сдерживаемое рыдание. Сергей потянулся, взял сигарету из пачки, лежавшей рядом на тумбочке, закурил лежа.
– Ты уже написала заявление? – спросил он.
– Нет. Но она в любое время может меня вызвать к себе, потребовать написать.
– Не торопись – успокоительно сказал он, – твоя Красовская не монстр, не дьявол в юбке – обыкновенная баба с чрезмерными амбициями. Ты задела её самолюбие в истории с Плотниковым. Он что, действительно, положил на тебя глаз?
– Откуда я знаю! Заходил пару раз в кабинет с какими-то бумажками. Но ничего серьезного не было!
– Я тебе верю! – Сергей выпустил струю дыма в потолок.
– Конечно, веришь, ты же не Красовская! – отозвалась Ирэна и теснее прижалась к нему.
– Я поговорю с твоей дамой или, еще лучше с её начальником – председателем Фонда имущества. Я его хорошо знаю. Так что, уволить тебя не дам.
Забелин, настроение которого заметно улучшилось от сознания того, что он реально может помочь Ирэне, начал говорить на интересующую его тему.
– Ирочка, послушай, мне нужна твоя помощь в деле с Алексом Новоселовым – учредителем "Вест Финанс". Всё, что связано с ним меня чрезвычайно интересует. Ты, конечно, понимаешь, что Красовская хочет получить бабки за этот аукцион. А за её спиной маячит Плотников.
– Да, я это знаю.
– Все, что услышишь, любую мелочь, которая тебе покажется незначительной, но будет связана с аукционом, обо всем немедленно звони мне.
Сергей хотел погасить докуренную им сигарету, но пепельница стояла на столе, а подниматься не хотелось. Он оставил тлеющий окурок в руке.
– Если нельзя говорить по телефону – продолжил он, – скинешь мне на пейджер сообщение. Я брошу все и прискачу, как боевая лошадь.
Услыхав последние слова, Ирэна улыбнулась:
– А
– Ты же знаешь, – полушутя ответил он, – у меня есть подруга сердца.
– Мне хотелось, чтобы вы с ней расстались – вырвалось у Истоминой, – ну ничего, я подожду.
Она посмотрела на часы.
– Ой, мне уже пора. Красовская, наверное, обыскалась.
Они одевались, спокойно, совсем не стесняясь друг друга. Перед выходом из номера Истомина еще раз сказала Сергею:
– Спасибо тебе. Ты не представляешь как мне сейчас хорошо – легко и свободно.
Приобняв Истомину и поцеловав ее в щеку на прощанье, Забелин ответил:
– Отчего же не представляю, Ирочка. Я чувствую то же самое.
Еще в воскресенье у Аркадия Соколовского состоялся длительный разговор с Алексом Новоселовым. Алекс звонил из Франции, но слышимость была хорошей, и Соколовский без труда разобрал всё, что говорил ему западный бизнесмен низким приятным голосом с легким акцентом.
Новоселов был готов немедленно перечислить нужную сумму для участия в аукционе на депозит Фонда имущества. Они проговорили, через какой банк это лучше сделать, в какие сроки. Чувствовалось, что Новоселов деловой человек, не любящий терять ни минуты драгоценного времени.
В конце разговора возник деликатный вопрос об оплате услуг Красовской. Цена вопроса была известна. Однако, накануне, Красовская намекнула, что деньги нужны не только ей, но и людям, стоящим выше и, поэтому сумма должна быть почти в два раза больше. Соколовский, конечно, понимал, что она подразумевала Плотникова. Услышав это последние условие Екатерины Евгеньевны, он в глубине души чертыхнулся, поскольку сразу представил те трудности, которые возникнут у него на переговорах с Новоселовым. Так, собственно, и вышло.
При обсуждении размера взятки Новоселов проявил недовольство – в его приятном бархатном голосе послышалось глухое раздражение непомерным аппетитом русских чиновников. Аркадий почти полчаса слушал Новоселова, который убеждал его провести новые переговоры с Красовской и добиться снижения величины вознаграждения до приемлемой суммы.
В ответ Аркадий как мог, убеждал Алекса дать просимые деньги, если нет – взять частично у него. Он сказал, что Красовскую уговаривать бесполезно, а завод терять из-за такой суммы не следовало – все траты отобьются за первое полугодие. Он, Соколовский, смотрел баланс этого предприятия и, готов ручаться за свои слова. В конце концов, после долгих препирательств, скупой Алекс Новоселов согласился увеличить бонус.
Разговаривать с Екатериной Соколовский решил в парке.
Они с Красовской нашли пустую скамейку в глубине парка. Сверху беспорядочно нависли толстые ветви липы, образуя что-то вроде естественного шатра. Екатерина, подняв голову вверх, и оглядев их пристанище, иронично хмыкнула:
– Сидим здесь, как два любовника. Вдруг кто-то из знакомых увидит?
– Да кому смотреть-то, Екатерина Евгеньевна? Разгар рабочего дня, все на работе, трудятся в поте лица. Это мы с вами – два бездельника, праздно шатающиеся. Итак, приступим к нашим баранам. Я разговаривал с Новоселовым и убедил его согласиться на ваши условия. Мне это стоило больших трудов. Знаете, какие они, эти буржуи, упертые? Говоришь им, говоришь, а всё, как об стенку горох!