Операция "Рагнарёк"
Шрифт:
Пару раз Хеймдалю удалось слегка задеть ее, и только железная выдержка и самодисциплина удержали Кэрол на ногах, когда тяжелый меч прорубил арамид, оставив глубокий порез на бедре. Рана затянулась почти мгновенно, боль прошла секундой позже. Рыжая снова отступила, но ободренный успехом Ас занес свой клинок для смертельного удара сверху. Фламберг вонзился в открывшуюся грудь, и Кэрол отпрыгнула, выдергивая меч. Хеймдаль упал, и Великий Рог, Гьяллахорн, раскололся при падении, придавленный весом лат.
— Следующий Рагнарек отменяется, — с удовлетворением констатировала Рыжая, вытирая лезвие фламберга
159. Равнина Вигридр. Рагнарек (окончание)
Огромный клубок шерсти катался по бранному полю – грязно-черный, с золотистым боком. Бесстрашная Рысь и втрое превосходящий ее размерами Волк.
Норвик бросился туда, отшвыривая врагов с пути размашистыми ударами секиры, не заботясь, ранил или промазал, сбил с ног или оставил за спиной. Пару раз пропустил удары сбоку, но не остановился, и неглубокие раны затянулись на ходу, только прорехи на кожаной куртке с металлической клепкой остались на память.
Он уже мог разглядеть свирепый оскал Фенрира и блеск золотых глаз Ингрид, когда поскользнулся в луже крови, и едва успел принять удар светлого клинка на вовремя подставленную рукоять.
Отполированный до теплого блеска ясень отозвался мелкой дрожью, но рукоять выдержала, и Норвик выпрямился, отступив на шаг. Противник тоже отошел, развернувшись вполбока, заведя за голову левую руку с мечом, прикрывая грудь круглым щитом, на котором истекала кровью отрубленная кисть, нарисованная так живо, что с первого взгляда казалось, что она прибита. Светлые волосы свободно разметались по блестящим пластинам панциря, синий плащ спадал с широких плеч густыми богатыми складами.
Норвик слегка склонил голову в знак уважения к Тюру, воплощавшему не только воинскую доблесть, но и древние законы чести. Мельком взглянул через плечо Аса туда, где Ингрид оседлала громадного Волка, шагнул вперед.
— Не торопись, скальд, — улыбнулся Тюр, — мимо судьбы не пройдешь. Долго же ты бегал от Вальхаллы, Эгиль, сын Лысого Грима. Твое место с нами, воин Севера.
— И где ты был, когда Эйрик рубил мне руки? – процедил себе под нос Норвик. И добавил вслух, — Я – Норвик, Ас. Эгиль умер. Ищи его в Вальхалле, или оставь в покое. А у меня тут дела.
— Уже нет, — усмехнулся в светлые усы Тюр, и предсмертный вой Фенрира ответил его словам, — сразись со мной, мертвый скальд, и я попрошу Всеотца принять тебя в Золотой Чертог. Величайшие герои услышат твои висы. Это ли не достойная доля, сын Севера?
— Наш последний альбом разошелся миллионным тиражом, — нахально сверкнул бирюзовым взглядом Норвик, — меня больше интересует место в чарте «Биллборда».
Спор об элитарности настоящего искусства, безусловно, мог длиться бесконечно. Но если вооруженный мечом противник требует с ним сразиться, выбор предоставляется небольшой. Гордо отказаться, повернуться спиной и погибнуть ни за понюшку табаку, или принять бой.
Норвик перехватил рукоять широким хватом, резко ударив под щит. Тюр отбил удар краем щита, резко, почти без замаха сделал прямой выпад. Но скальд уже отскочил назад, полумесяц лезвия прочертил широкую дугу, врубаясь прямо в окровавленную руку на щите. Дерево треснуло, Тореадор нырнул под
Парировать удары широкого обоюдоострого клинка лезвием было сложно, и Норвик все чаще принимал их на рукоять, мысленно… Впрочем, взывать было не к кому, поэтому оставалось полагаться на свою ловкость и мастерство.
Норвик сократил дистанцию, клинок противника задел его плечо, направленный в лицо Асу топор врезался в живот Тюра окованной железом рукоятью, прямо под поднятым вверх щитом. Рана затянулась, но Норвик чувствовал, что в горячке боя потратил уже слишком много крови, чтобы позволить себе и дальше играть в неуязвимость. Верхний рог лезвия уцепился за край щита, сдернув его с культи на правой руке Аса.
Тореадор уходил от ударов меча, то пригибаясь, то резко отскакивая в сторону в последний момент. Секира врубилась в левое плечо Тюра, заставив того на мгновение опустить меч. Норвик немедленно воспользовался этим, впечатав свой лоб в нос противника. Брызнула кровь, Ас отступил. Но серебристый полумесяц в тонкой черной гравировке уже опустился на левый локоть Тюра, разрубая кольчужные звенья, и меч бессильно повис в единственной руке Аса.
— Не думал, что придется делать за Фенрира его работу, — хмыкнул Норвик, завершая бой тяжелым ударом в темя.
На этот раз не было ни крови, ни брызнувших мозгов. Аватар, телесное воплощение Тюра, растворился в воздухе, оставив на земле только расколотый щит.
К нему подлетела Ингрид, и в ее золотых глазах сияла гордость.
— Ты… Ты только что…
— Отказался от ангажемента, — улыбнулся Норвик, обнимая девушку.
— Хрень собачья, — пробормотал Крис, возвращая бесполезный револьвер в кобуру, — у тебя хоть сабля есть…
— Клыки, когти, — напомнил Войцех, — ты же Бруха.
— Против Асгардских панцирей и мечей?
— Попроси у Делии эспаду. У нее еще одна останется.
— Да не умею я, — вздохнул Крис, — это тебе не коров по прерии гонять.
— А чем ты их гонял? – с любопытством спросил Войцех. – Револьвером?
— Бичом и лассо, — Крис почесал в затылке и присвистнул, — а ты прав, чертов Малк.
Он метнулся к одной из оставленных в тылу спешившимися Ши колесниц и сдернул с сиденья возницы свернутый петлей кнут. Кончик бича щелкнул сухо, как револьверный выстрел, и Крис вручил Войцеху поднятую с земли стрелу.
— Страшная штука, — кивнул Войцех, — я еще ребенком видел…
— Это законы были страшные, — Крис сжал его плечо, — твоей вины в этом нет.
— Моя вина есть во всем, — трагическим голосом заявил Шемет, — в граде, неурожаях и черной чуме. Я в порядке, дружище. И мы с тобой слегка отвлеклись от темы. Идем, опробуем твою находку в действии.
В самую свалку они, конечно, соваться не стали. Пятифутовый бич с увесистой рукоятью требовал свободного пространства. Но долго искать, куда приложить пастушеские навыки Криса, им не пришлось. Группа эйнхериев, пятеро здоровенных викингов в круглых шлемах с мечами и топорами, пытавшаяся обойти основные силы противника с фланга, напоролась на друзей, неожиданно выскочивших из темноты. Бич свистнул, загребая вожака прямо под удар легкокавалерийской сабли образца 1798 года.