Операция «Возмездие»
Шрифт:
Одновременно с этим, начались приготовления по отправке войск морем из Александрии и Афин в Измир. Черчилль намеривался биться за проливы с таким же несгибаемым упорством, как если бы речь шла о об обороне Дувра, Гастингса или Портсмута. Однако весь его пламенный напор вызвал законное опасение со стороны господина Иненю. Турецкий президент очень опасался повторения судьбы Ирана, Сирии и Ирака в которых англичане хозяйничали как у себя дома, опираясь на сталь своих штыков.
Иненю заявил, что миллионная армия Турецкой республики способна сама справиться с болгарами, которых Аллах видимо лишил разума. Единственное, на что он согласился, это на размещение в Измире десятитысячного британского
Нещадно проклиная турецкого президента за упрямство и несговорчивость, Черчилль приказал командующему английскими войсками в Греции генерал-майору Рональду Скоби перебросить часть войск к греческо-турецкой границе в районе Александропулюса.
— Это должно охолодить горячие головы болгар, готовых в угоду Сталину таскать каштаны из огня. Пусть знают, что мы не останемся в стороне, в случаи новой войны на Балканах — сказал Черчилль подписывая директиву.
Так, в спешных приготовлениях прошел август, наступил сентябрь, но ожидаемая война так и не началась. Болгарские войска упорно продолжали стоять в Бургосе, не делая никаких попыток переместиться к границе. Количество русских танков в Пловдиве увеличилось до полка, но больше никакого прибытия новых войск замечено не было.
Все эти факты заставили англичан заподозрить, что вся эта шумиха о скорой войне лишь попытка отвлечь их внимание от чего-то другого. После кропотливого и всестороннего анализа имперский генеральный штаб пришел к выводу, что русские готовят новое наступление. Максимально использовав ударный потенциал армий маршала Рокоссовского и частично Жукова, русские собирались нанести новый удар, но теперь на южном направлении армиями маршала Малиновского и Толбухина.
Именно этим объяснялось удаление с южного направления болгарской армии и замена их советскими частями. По мнению британских генералов, используя нахождение британских войск на севере Италии, Сталин намеривался захватить сначала Венецию, а при благоприятных условиях продолжить наступление на Геную.
Когда Черчилль услышал эти слова его пробил холодный пот. В случаи реализации этих планов даже наполовину, под угрозой оказывались все пути снабжения англосаксонских войск не только в Германии, но во всей Европе. А в том, что подобная задача русским по плече, после их стремительного марш броска по северу Германии и выходу к дуврскому проливу, британский премьер нисколько не сомневался.
Быстро усилить 8-ю британскую армию можно было только за счет сил находящихся в Греции. Несмотря на все энергичные призывы британского премьера оказать фельдмаршалу Уилсону помощь живой силой и техникой, американцы и бразильцы ответили категорическим отказом. Первые после июльской авантюры Черчилля, относились к любой британской инициативе настороженно, а для вторых, война уже кончилась и весь бразильский корпус ждал отправления на родину.
Оказавшись в столь затруднительном положении, Черчилль был вынужден сократить английское воинское присутствие в Элладе. С огромной болью в сердце, он отдал приказ об отправке английских войск в Италию через Афины и порты Эпира.
Сказать, что мощное наступление советских войск в Италии, блистательным умам британского генерального штаба привиделось, грешить против истины. Да, у генерала Антонова и его соратников имелись такие планы, но не желая обострять до крайности отношения с американцами, Сталин решил повременить с их реализацией.
Вместо этого, было решено создать у противника ложную иллюзию относительно намерений советской стороны и заставить врага максимально оголить Балканское направление перед началом Балканской операции. Блестяще
Все это было проведено так изустно, что противник ничего не заподозрил. Всю первую декаду сентября, англичане только и занимались, что перебрасывали войска на север Италии под прикрытием кораблей Средиземноморского флота. Груженые войсками транспорта уходили от берегов Греции один за одним туда, где по мнению британских генералов, очень скоро должно было разрешиться противостояние дикого Востока и цивилизованного Запада. Момент был напряженным, но даже тогда, Черчилль продолжал следить за проливами.
Желая быть подстраховать себя на случай непредвиденных обстоятельств, Черчилль приказал генералу Скоби в срочном порядке занять греческую оборонительную линию вдоль границы с Болгарией. Она была построена перед самым вторжением немцев и носила имя греческого министра Метаксаса.
Во время германского вторжения в Грецию, занимавшие её греческие войска дали достойный отпор войскам фельдмаршала Листа. Он был вынужден совершить обходной маневр по югославской земле и только тогда, смог принудить греков к капитуляции.
Тревоги относительно положения в Греции, постоянно присутствовали в думах британского премьера. Он очень ревностно и бережно относился к любому «трофею», который доставался ему в жестком и жестоком противостоянии со Сталиным. Даже когда русские начали свое новое наступление на Рейне, он не ослаблял своего внимания относительно дел в Греции и на Босфоре. Подобно персидскому царю Дарию, он начинал свой день с новостей из Греции, ожидая какой-нибудь каверзы от болгар или русских. Однако когда эта каверза произошла, она стала для него сильнейшим шоком. Ничто не предвещало такого мощного наступления которое осуществили малоизвестные генерал-лейтенанты Яковлев и Матвеев, прибывшие в Болгарию из Москвы. Именно под этими псевдонимами, больше месяца в Софии работали маршал Малиновский и генерал армии Захаров, подготавливая операцию «генерал Скобелев».
Горные балканские теснины серьезно ограничивали направление военных действий и потому, волей-неволей советские военачальники были вынуждены придерживаться немецкого плана вторжения в Грецию «Марита». Однако полностью повторять действия фельдмаршала Листа Родион Яковлевич не стал. Так как единого фронта противостояния советским войска не было, маршал решил не дробить свои силы и нанести по врагу один мощный удар.
Несмотря на горячие заверения греческих патриотов, что англичане не полностью заняли линию Метаксаса, Малиновский решил наступать в районе Струмицы. Главный удар наносился силами 6-й гвардейской танковой армии генерал-лейтенанта Кравченко. Переброшенная к греческой границе через Скопье, она должна была прорваться в тыл двух оборонительных позиций греков, имея последующее направление наступления на порт Салоники.
Чтобы отвлечь внимание противника и сковать его силы, слева от 6-й гвардейской наступали горно-стрелковые подразделения 46-й армии. Их задача заключалась в проведении разведки боем участка линии Метаксаса в районе форта Истобей и Аспра Петра.
В ночь с 13 на 14 сентября войска генерал-лейтенанта Петрушевского, без артиллерийской подготовки атаковали укрепления врага. Пройдя всего триста метров, на таком расстоянии от границы находились греческие форты, советские солдаты установили, что сведения полученные от полковника Стефаноса Серафиса в основном соответствуют истине. Ни форт Истобей, ни Аспра Петра, что контролировали дорогу из Болгарии в Грецию не были заняты англичанами.