Операция «Вурдалак»
Шрифт:
17
«Правда».
Недавно с разоблачением ЦРУ выступила танзанийская газета «Мфанья кази». Газета отметила, что ЦРУ идет на все, чтобы остановить движение народов Африки к подлинной независимости.
В настоящий момент в недрах этой зловещей организации разрабатываются планы навязывания марионеточных правительств народам Зимбабве и Намибии, ликвидации таких движений, как Патриотический фронт Зимбабве и Народная
Кровавыми руками ЦРУ пытается задушить революцию в Эфиопии, посеять рознь между независимыми африканскими государствами.
С телетайпной ленты.
По решению президента Мозамбика в стране создан центр по координации помощи хквободительным движениям юга Африки.
Полковник Дорожкин подъезжал к Ярославскому вокзалу. Он видел, в какую камеру хранения профессор положил сверток, а теперь знал и ее шифр.
Еще по дороге к гостинице полковник распределил одну часть своих людей так, чтобы они не мешали его дальнейшим действиям, а вторую – чтобы помогли справиться с «соседями», если те появятся. Работа на ГРУ и Страну Советов закончилась, начиналась работа исключительно на себя.
Завладев пакетом профессора, в котором находился его зашифрованный дневник, Дорожкин направился к выходу из вокзала, но тут его вежливо оттеснили двое в штатском. Разговор был недолгим. Подоспевшие люди Дорожкина обезвредили гэбистов и проводили шефа до машины. Полковник приказал им следовать на северо-восток, а сам направил «Жигули» на юго-запад, в аэропорт Внуково.
Выход за границу Дорожкин планировал таким образом: от Риги до Таллинна на машине, от Таллинна до Стокгольма паромом, а затем на перекладных – до Берега Слоновой Кости. Весь маршрут был просчитан заранее. Что-то могло сорваться лишь в том случае, если вмешаются агенты КГБ или ГРУ, которые непременно должны будут спохватиться, как только разберутся с пожаром в гостинице «Россия» и в тихой заварушке на вокзале и окончательно поймут, что полковник Дорожкин сменил окраску.
О самом пожаре Дорожкин узнал по дороге в аэропорт. Он оказался очень кстати. На некоторое время это собьет с толку обе спецслужбы, и Дорожкин сможет улизнуть из Союза.
То, какими идиотами выставили себя и братья-комитетчики во время проведения операции, да и сотрудники родной конторы, Дорожкина не столько удивило, сколько насторожило. И хотя полковник знал, что в работе спецслужб каких только причуд не бывает, но на сей раз было уж слишком чудно. Скорее, навязчиво.
Но странными Дорожкину показались не только действия спецслужб, но и агента ЦРУ. Когда от Ярославского вокзала Никифоров проследовал до гостиницы «Россия», полковник даже не поверил своим глазам. Гостиница во все времена прослушивалась, просматривалась и была до предела напичкана агентами КГБ. Американцы это прекрасно знали, но тем не менее направили профессора именно в «Россию». Создавалось такое впечатление, что Богомолов специально хотел сдать Никифорова КГБ. И сдал.
Все
О том, что человека, похожего на'профессора Никифорова, засекли в гостинице «Россия», Корнеев узнал через пятнадцать минут после столкновения с ЗИЛом, то есть тогда, когда стало ясно, что Богомолов сумел выйти из кольца захвата и скрыться в неизвестном направлении. Но и «неизвестное направление» тоже было заранее просчитано. Имея на руках удостоверение гражданина Соединенных Штатов Америки, Богомолов-Бэтфорд проскочил под самым носом спецслужб в здание посольства и спрятался за его стенами.
Полковник Шаров решил взять реванш с профессором Никифоровым и дал указание выслать в гостиницу группу захвата. Корнееву и его людям предписывалось также проследовать в «Россию» и проконтролировать ход операции, а точнее, выяснить, не заинтересован ли в этом деле кто-нибудь из коллег по ремеслу. В это время в «России» уже во всю разворачивались трагические события.
Когда гэбисты подъехали к гостинице, страшной силы огонь пожирал одиннадцатый этаж здания. Территория была оцеплена милицией, всюду стояли пожарные машины, машины «скорой помощи» и МВД. Санитары наспех накрывали простынями бесформенные, размазанные по асфальту тела людей, которые, не выдержав нестерпимого жара и духоты, предпочитали выбрасываться из окон, нежели сгореть заживо.
Картина была жуткая. Огонь распространялся стремительно, и этому способствовало преступное нарушение норм пожаробезопасности, начиная с замены положенных по стандарту материалов на легковоспламеняющиеся и заканчивая откровенной халатностью службы противопожарного контроля. Если бы не дежурившие в гостинице офицеры КГБ, проявившие поразительное мужество при спасении людей из огня, если бы не героические действия пожарных – жертв было бы значительно больше. Но не будь самого пожара – последствия от другой смертельной заразы оказались бы в тысячи раз тяжелее, если вообще не стали бы фатальными.
На столе затрещал телефон, оторвав полковника Быкова от приятной беседы с молоденькой девушкой-оператором из отдела информации. Девушка сделала движение, чтобы застегнуть лифчик, но полковник взглядом остановил ее порыв.
– Быков у аппарата.
– Здравствуйте, товарищ полковник, – послышался на другом конце провода слегка ироничный, ласковый голос. – Товарищ полковник, – продолжил голос после того, как Быков поздоровался. – Вам еще не надоело носить на погонах три звездочки?
– В каком смысле? – вздрогнул чекист.
– В прямом, – ехидно ответил голос, словно собеседник наблюдал за Быковым и был явно доволен его реакцией.
– Я не совсем понял…
– А вам и не надо понимать. – В голосе вдруг появились металлические нотки, и он стал противно скрипучим. – Заканчивайте дело Исламбека по второму варианту. Срочно!
– Есть, – выдохнул полковник, но на другом конце провода уже положили трубку.
Быков вытер вспотевший лоб и холодно посмотрел на девушку.