Операция «Ы» и другие приключения Вицина, Никулина и Моргунова
Шрифт:
Этот выразительный эпитет был случайно снят и так покорил подлинной достоверностью и непредвзятостью, что эпизод занял место в картине и переадресован был герою Андрея Миронова.
В фильме Ю. Никулин снимался с женой и сыном. Татьяна Никулина играла роль бдительного экскурсовода:
— По одному не ходить! Ни с кем не разговаривать! Опасайтесь провокаций!
Максим Никулин был еще маленький — 10 лет. Он был задействован в сцене с Мироновым. Съемку решили проводить совсем возле берега, чтобы создать контраст брода и глубины, под водой, рядом с местом поглубже, закрепили доску. Максим шел по воде,
— Максим, в этот раз Андрей тебя толкать не будет. Этот момент снимем отдельно.
Максим успокоился, расслабился, не ожидая профессионального вероломства мастеров от киноиндустрии. Пошел послушно милой детской прогулочной походкой…
А Миронову Гайдай дал указание:
— Бей, да посильней!
Андрей вошел в образ и энергично наподдал мальчишке! Наивный ребенок бултыхнулся в воду, выплыл ошарашенный и только на спасительной земной тверди изумленно вскричал, задыхаясь от возмущения:
— Ну что же вы, дядя Андрей!
Нельзя не вспомнить один из самых гениальных эпизодов фильма по выразительности, по контексту, по мастерству исполнения, Светлана Светличная — актриса слишком стильная и пугающе сексуальная для советского кинематографа. Длинные ноги в разрезе соблазнительного халатика с перламутровыми пуговицами необратимо приближаются к мешковатому, по-мужски беззащитному герою в такой интимной ситуации. Сцена искрится запрещенным в СССР вопиющим эротизмом. и вдруг — резкий контраст! Никулин-Горбунков, «облико морале советикус», расценивает приближение ног не как неотвратимое грехопадение, а как угрозу целостности своего бокала вина. Юрий Владимирович своей блестящей актерской находкой спас эпизод от возможного уничтожения и внес его в классические образцы тонкой комедийной эксцентрики.
Работа над «Бриллиантовой рукой» шла оживленно и весело. Юрий Никулин предлагал множество вариантов поведения своего Семен Семеныча, но Леонид Иович, отсмеявшись, говорил: «Юрочка, все было прекрасно, но теперь снимем так, как написано в сценарии», — вспоминает Нина Гребешкова.
На съемках драматического эпизода с падением на шкурках бананов Никулин никак не мог на них поскользнуться. Пробовали и другие артисты — результат тот же. Зато на арбузных корках совсем другой эффект! Однако Юрий Владимирович в одном из дублей так приземлился, что возник вопрос: продолжать снимать эпизод или все-таки сохранить главного героя в живых?
Выручил Леонид Каневский. Он пообещал, что его ноги в кадре после падения на мостовую будут выглядеть так же, как никулинские. Семен Семенович сидел с гримасой боли на лице «после падения», а падал и задирал ноги дублер Каневский. Этот ловкий артист поставил и своеобразный рекорд в истории кино на съемках именно этого фильма.
Его персонаж произнес самое длинное ругательное слово из семидесяти трех букв:
— Поркомадоннадиумбестопербакокастеладимембранасхимаринчесарвеститхамдураля!
Что в «переводе» означало:
— Простите,
В ходе проверок фильма произошел очень интересный случай, который к мастерству Никулина прямого отношения не имеет, но отражает идиотизм советской цензуры.
В фильме был эпизод, где Мордюкова запугивает жену Горбункова-Никулина:
— Ваш муж очень изменился после этой заграницы! Поездки в булочную на такси, рестораны, игрушки всякие дурацкие… А эти странные слова: «Собака — друг человека!». Словом, я не удивлюсь, если завтра окажется, что ваш муж тайно посещает синагогу!
На очередном худсовете, после озвучивания, реплика про синагогу вызвала следующие далеко идущие рекомендации:
— Вы подняли еврейский вопрос. И никак его не разрешили!
Финал «Бриллиантовой руки» должен был быть другой. Семен Семенович ковыляет на костылях рядом с женой. И в это время она с заминкой, смущенно признается ему, что в семье ожидается пополнение. Но его величество случай разрешил финал в ином русле. Шли съемки прогулки на катере. Над причалом висел большой крюк, который раскачивался над лодкой. Амплитуда движения не опасная, но ее хватило, чтобы вдруг неожиданно приложить Никулина по голове. Все вокруг замерли, сцена испуга, пауза и перед работающей камерой Никулин мгновенно наполнил грубую неловкость своим комедийным дарованием Великого артиста: он сделал вид, что все так и задумано. Финал фильма был изменен самим фильмом.
Поэт-песенник Леонид Дербенев вспоминал:
— Меня часто спрашивают: почему я так люблю кино, почему я так много работал с песнями для кинофильмов? Но это же ясно: в то время более-менее острую песню можно было написать только в кино и, как правило, для «отрицательного» персонажа. Для Юрия Никулина мне велели написать песню так:
— Он, конечно, трус, но вместе с тем он и советский человек.
Я написал какую-то жуть, потому что не мог толком уяснить инструкцию. Принес. Какие-то «несоветские» фразы подправил. Потом еще. Смотрю: было глупо, а стало скучно. И тогда я подумал-подумал, вспомнил Юрия Никулина и написал песню почему-то. про зайцев: «А нам все равно!».
Потом мне рассказывали, как Фурцева топала ногами и кричала:
— Что — все равно?! Кому — все равно?! Рабочему классу — все равно?!
Ее успокаивали:
— Екатерина Алексеевна, это же клоун поет, пьяный, в кино.
Как-то обошлось».
В титрах фильма «Бриллиантовая рука» есть такая фраза: «Киностудия благодарит граждан, предоставивших для съемок золото и бриллианты».
Среди зрителей попадались такие, которые подходили к Юрию Никулину после просмотра и спрашивали: «И многие давали свои бриллианты?».
Стало очевидно, что юмор населения нуждался в планомерном и неуклонном развитии с повышением базовых показателей каждую пятилетку.
Лев Александрович Кулиджанов пригласил Никулина на роль Кузьмы Кузьмича в фильме «Когда деревья были большими». Юрию Владимировичу предстояло пройти совместные пробы с молодой и талантливой актрисой Инной Гулая. Только увидев Никулина, Инна спросила:
— Вы клоун?
— Да.
Еще один долгий, внимательный взгляд.
— Как интересно… Ни разу в жизни не видела живого клоуна. Меня зовут Инна, — представилась она.