Операция «Юродивый»

Бортников Сергей Иванович

– Да пошёл ты…

– Так ты ничему и не научился… Пойдёшь еще на пять суток!

– А немца бить кто будет? Ты что ли с этими хлыщами?

– Чем они тебе не понравились?

– Будь моя воля, я б их всех – к стенке!

– За что?

– Чтобы остальные боялись. Понял? Мутные оне… Между собой перебрасываются какими-то непонятными словами…

– Например?

– Шеф, объект, юродивый…

Услышав это, Павел чуть не свалился со стула.

– Кто у них верховодит? – спросил сдавленным

голосом.

– А ты кто такой? – вызверился Сидоркин.

– Сколько можно повторять?.. – завёлся Макс.

– Успокойтесь, товарищ командир, вы же видите, мальчик давно не получал по рогам… Нарвется на отпор – будет, как шёлковый.

– Ты с кем так разговариваешь? Да я тебя, штабную крысу, в бараний рог, понял?

– Он такой! – подтвердил Макс. – Сам видел: пятерых из клуба гнал. Только пятки сверкали.

– Ладно, давай выйдем… Поболтаем, так сказать, тет-а-тет…

Вялов попытался обнять Сидоркина за плечи, но тот сбросил его руку. Ещё и толкнул больно в бок. Но к выходу пошёл. Первый.

– Ну, начинай! – оказавшись наверху, презрительно оскалил желтые клыки.

– Давай по старинке. Как наши деды, – миролюбиво предложил Павел. – Сначала бьёшь ты – я держу удар. Останусь жив – отвечу.

– Ну, смотри, как знаешь, – он замахнулся и заехал Павлу меж очи одним из «утюгов».

Капитан пошатнулся, но устоял.

Левый глаз задёргался и начал сразу набрякать.

– Ой, какая-то мошка укусила! Это всё? Тогда держи!

Любимый удар снизу вверх разрезал воздух.

Огромная туша, казалось, оторвалась от земли и, немного повисев в воздухе, свалилась без сознания на притоптанную траву.

Но ненадолго.

Через несколько секунд Афанасий поднялся и радостно заорал:

– Он меня побил! Макс, иди скорей сюда! Наконец-то я встретил человека, который свалил меня с ног! Причём одним ударом!

– Тише, ты! Карателей накличешь, – шутливо пожурил подоспевший командир.

– Как звать тебя, мужик?

– Паша.

– Давай по сто пятьдесят за знакомство!

– Не употребляю. И тебе не советую.

– Вот как? Не уважаешь?

– Уважаю, Афоня… Но пить не буду.

– Ладно, в следующий раз! Договорились?

– Договорились.

– А фамилия твоя как, Паша, чтобы знать, кто меня побил?

– Вялов.

– Не может быть! Вялов! Сам чемпион «Динамо»! А я-то думаю, кто ж это мне так в морду заехал? Паша, я ведь за тебя болел! В тридцать восьмом. Ты мне ещё руку из-за каната протянул… Проси, что хочешь, друг!

– Пошли назад, в землянку, расскажешь всё, что думаешь об этих, как ты говоришь, хлыщах.

* * *

– Значит так, старший средь них – Степан. Точно! Хоть и рядовой. Обоих в строгости держит, в том числе и офицера. Чуть что – сразу

в рыло. Но супротив нас с тобой, Паша, он никто. Мелкий шалунишка. Я ему щелбаном башку снесу. Легко! А вот в картах Кочергин силён. Они всё время в какую-то идиотскую игру резались. Очки подсчитывали… Я было попробовал – куда там, у нас в деревне в дурака не все знают как играть!

Про Юродивого только однажды разговор зашёл. Мол, как бы нас не опередили… А про объект они часто вспоминали. Как я понял – это дом, где живёт Юродивый. А шеф – их начальник. Кто – понятия не имею.

– Сейчас выясним! – пообещал Вялов, не перебивая выслушавший монолог партизана.

* * *

Всех троих снова доставили в землянку, где уже находились Макс, Вялов и Сидоркин.

– Ну что, земляки, будете упорствовать дальше или добровольно во всём признаетесь?

Задержанные продолжали молчать и обмениваться недоуменными взглядами.

– Что значит «объект»? – не унимался Павел. – И кто такой Юродивый?

– Отдайте их мне, товарищ капитан, я живо вправлю им мозги! – предчувствуя потеху, потёр ладони неугомонный Афоня.

– Отставить! К вам обращаюсь, господин Кочергин. Ну!

– Я не знаю, о чём вы говорите…

– Расстрелять!

– Есть! – весело воскликнул Сидоркин, обнажая пистолет. – Пшёл! – он пинками вытолкал толстяка из землянки.

Вскоре там, наверху, раздался гулкий выстрел.

– Нет, вы не посмеете, мы же свои, советские, – вдруг запаниковал младший лейтенант. – Я… Я хочу на фронт. Кровью искупить позор, – он явно начал заговариваться.

– Что ты мелешь, урод! – одёрнул его Гонтарь. – Держи себя в руках. Помирать так помирать…

– Нет. Не хочу! Меня мама ждёт! Денис, родненький, ну скажи им наконец, что мы не виноваты!

– Кто такой Юродивый? Гонтарь!

– Впервые слышу…

– Макс, приведите в исполнение…

Командир партизан скорчил на лице подобие улыбки, ехидной, злой, и повёл задержанного к выходу из штабной землянки.

Спустя несколько секунд младший лейтенант услышал ещё один хлопок и упал на колени.

– Простите меня. Я больше никогда…

– Встать! – заорал Вялов – Куда шёл, говори!

– В… В… В Весьегонск…

– Зачем?

– Шеф…

– Кто он?

– Альфред Розенберг! Рейхсминистр оккупированных территорий! Это он поручил нам выкрасть полоумного мальчишку. Мол, конкуренты из какой-то зондеркоманды не хотят шевелиться и уже больше года водят за нос фюрера…

– Что значит «как бы нас не опередили»?

– Три группы. Розенберг лично снарядил три группы, которые будут засылать в Весьегонск с интервалом в десять дней, если предыдущая не справится. После нашей отправки прошла неделя.