'Операция
Шрифт:
Он мысленно выстраивал все возможные вопросы и ответы в этой предстоящей беседе. Нет, не сможет Малинов ответить на все его сто восемьдесят миллионов вопросов.
Телефонный звонок ничего не дал, зато встреча будет из напряженных. У Сомова, как у хорошей гончей, уже раздувались ноздри от предчувствия добычи.
С утра он надел все чистое и глаженое. Не было у него жены и не было даже любовницы, все приходилось делать самому. А на прачечную денег не хватало. Куда-то разлетались они моментально.
Служебную машину не дали. Пришлось добираться
Но поспел Сомов на встречу вовремя. За две минуты до срока. А ждал еще двадцать минут.
Дежурный на входе ничего про следователя не знал. Вежливо, но настойчиво отвечал:
– Гражданин, не мешайте проходу. Отойдите в сторонку.
Сомов начинал закипать. Мимо него шмыгали туда-сюда генералы-полковники-майоры, все холеные, сытые, чистенькие, на следователя – ноль внимания, фунт презрения.
– А что же вы тут стоите? – наконец раздался сладкий голос прямо за спиной.
Откуда вынырнул Малинов, Сомов не понял. Вероятно, из-под земли, как черт из табакерки.
Собственно, Малинова Сомов видел первый раз. Ну конечно, по телику там, в газетах, но вот так, можно сказать живьем, впервые.
И был страшно разочарован. Потому что на лице Малинова никакого блуда, никакого греха написано не было. А совсем-совсем наоборот – приветливое, открытое лицо, добрые чистые глаза и ясная улыбка.
Сомов даже растерялся.
– Заждались? Вы уж извините, негодника, – виновато развел руками Малинов. – Шеф сегодня был весьма разговорчив. А мужик, должен вам сказать, крепкий. Говоришь с ним, и аж подтягиваешься изнутри. Знаете, там про погоду, ля-ля-тополя – не проходит. Он сразу в корень, сразу быка за рога. Без подхода.
На этом монологе Малинов увлек Сомова за собой, они беспрепятственно прошли мимо строгого дежурного, двинулись по холлу направо, потом по какой-то лестнице.
– Я и сам только подъехал, – продолжал Малинов. – Кстати, вовремя. Но как тут обойдешься без доклада. Министр к себе кличут! – иронично улыбнулся генерал. – Докладывай подробно, обстоятельно… А сам с ним каждый день по телефону треплется.
Дверь распахнулась, и Сомов оказался в здоровенном кабинете. Обставленном соответственно.
«Соответственно, чему соответственно? – задал себе вопрос Сомов. – Что этот Малинов собой представляет?»
– Оказалось, что наше правовое государство совсем не в ладах с правом, – вдруг словно понял мысленный вопрос Малинов. – Вот и зовут толковых юристов. Я не про себя, конечно, я не волшебник, я только учусь. Но вот видите, даже я сгодился. Присаживайтесь, где удобно.
И вопреки ожиданию, Малинов не сел в начальственное кресло за мавзолееподобным столом, а по-простецки опустился на диванчик.
– Вопросы у вас, надеюсь, давно ко мне готовы. Мамочка родная, а сколько у меня вопросов! – всплеснул он руками. – Впрочем, я заболтался. Слушаю вас.
И он даже подпер ладошкой щеку.
– Я, собственно, по поводу «Голден АД»…
– Понятно-понятно, не стесняйтесь.
– Пропало сто
– Именно эта цифра! Ужас!
– Коровьев дал показания, что вся эта затея исходила от вас.
– Да, от меня.
– И…
Сомов запнулся. Дальше спрашивать было бессмысленно. Малинов сам сознался. Все, его можно брать тепленьким.
– И? – напомнил ему незаконченный вопрос Дима.
– Вы только что подтвердили, что вся операция была предложена вами? – переспросил Сомов.
– Да, подтвердил. Коровьев не врет.
– Выходит… – уже совсем растерялся Сомов.
– Выходит, что Дима Малинов, этот мальчик-мажор, надул государство на сто восемьдесят миллионов долларов. Верно. Но вы же понимаете, что я не президент и даже не премьер, чтобы запустить всю операцию. Я только предложил. Кстати, вы с деталями знакомы?
– В общих чертах.
– И это хорошо, товарищи, – передразнил горбачевский говорок Малинов. – Меньше знаешь – крепче спишь. Там действительно такие силы задействованы… Лучше в общих чертах.
– Тем более странно – «Голден АД» пропадает бесследно…
– Это не странно, это ужасно. Собственно, я сегодня с шефом и говорил об этом. Ничего, их найдут. И все вернется на круги своя.
Сомов прищурился.
– И не надо даже думать, – поймал его взгляд Малинов. – Я вас прекрасно понимаю. Мое слово для вас – не закон. Но я же не буду себя бить кулаком в грудь и клясться. Я вас просто отправлю к самому главному человеку. Он все и подтвердит.
– К шефу? – иронично спросил Сомов.
– Нет, зачем, шеф этим не занимался, он только дал добро. Занимался этим Петр Иванович Чабрец. Вот к нему, дорогой вы мой следователь, мы и поедем.
Сомов непроизвольно сглотнул. Имя Чабреца знала вся страна. Это был, пожалуй, самый близкий к президенту человек. Одни его люто ненавидели за то, что упорно и даже фанатически проводил в России западный образец рыночной экономики. А другие, таких было, увы, меньшинство, в основном «новые русские», поддерживали его. Конечно, вокруг Чабреца ходили темные слухи типа того, что он агент ЦРУ, что он скупил половину России. Но такие слухи ходили вокруг каждого видного политика. Сомов же знал точно – ничего из этих слухов не подтверждалось. Прокуратура время от времени тайно или открыто пыталась проверить Чабреца – он был чист.
– Когда? – наконец вымолвил следователь.
– Хороший вопрос, – улыбнулся Малинов, удовлетворенный произведенным впечатлением.
Глава 26. Лондон, Париж
Брайан Спенсер и Патрик Силлитоу наблюдали за Лидо из соседнего кабинета, сквозь зеркальное с одной стороны окошко.
Спенсер, подтянутый, седовласый, безупречно одетый мужчина чуть за пятьдесят, вот уже почти четверть века возглавлял подразделение британской контрразведки МИ-5. Силлитоу, тучный загорелый детина с одутловатым лицом и кулаками-булыжниками, был шефом внешней разведки – МИ-6.