Операцию 'Шторм' начать раньше
Шрифт:
– Товарищ Тараки, ну как же она может быть марксистско-ленинской, если ею управляют муллы, - попытался вернуть к земным армейским проблемам возбужденного Генерального секретаря Зотов.
– А что надо сделать? Как у вас? Мы дадим команду, исправим.
– У нас воспитанием солдат, поддержанием их боевого духа занимаются политработники.
– Да?
– Тараки задумался, потом отыскал взглядом министра обороны: Надо и нам сделать точно так же, товарищ Кадыр. Я забибу11 себе не нажил, и пока ничего страшного не случилось, - под улыбки присутствовавших потер свой лоб Нур Мухаммед.
–
– Товарищ Тараки, это долгая работа, мы лучше составим схемы, таблицы и передадим вашим товарищам военным. Первое, и главное, - это подобрать хорошего начальника Главного политуправления.
– Товарищ Амин, - повернулся Тараки в сторону Хафизуллы.
– Надо подобрать хорошего начальника Главного политуправления. Завтра сможете его нам представить?
– Смогу, - чуть подумав, утвердительно кивнул тот.
– Я думаю, товарищ Экбаль Вазири справится с этой должностью.
– Давайте назначайте, чтобы он мог поближе познакомиться с советскими товарищами. Армия - это цвет нашей нации, - опять перешел на любимую тему Тараки.
– Запад кричит, что у нас произошел военный переворот, а мы говорим - революция, свершившаяся под руководством военных и силами армии...
– Ну что ж, молодцы, - похвалил Огарков, когда вечером Зотов доложил ему о встрече и разговоре с Тараки.
– Я думаю, наш Главпур проявит расторопность и группа политработников еще успеет прилететь в Кабул до вашего отлета.
19 мая 1978 года. Москва.
Приемная начальника Главпура, с самого утра была заполнена генералами, принадлежность которых к родам и видам войск можно было понять по сувенирам, которые они держали на поздравительных адресах, - танки, самолеты, пограничные столбы, ракеты, опять танки, корабли... Епишев принимал поздравления с семидесятилетием, делегации; ревниво следили за очередью в кабинет, но генерал-майор Заплатин, глянув на часы, решительно протиснулся к столику порученца:
– Мне назначено на двенадцать.
Порученец сверил время, поднялся, неторопливо и с достоинством скрылся за дверью кабинета Епишева. Генералы, ждавшие приглашений, уныло посмотрели на рабочую тетрадь в руках Заплатина, вздохнули, стали занимать свободные стулья: не успели проскочить и откланяться - теперь жди. Сколько часов просижено вот так перед дверьми начальства!
– Пожалуйста, Василий Петрович, генерал армии ждет вас, - вышел порученец.
Присутствующие, в глубине души еще надеявшиеся, что в свой день рождения Епишев не станет заниматься делами, вздохнули уже окончательно и обреченно, начали перечитывать известные, наверное, до последней запятой тексты поздравлений.
Заплатин вошел в предусмотрительно оставленную открытой дверь. Алексей Алексеевич поднялся из-за стола, уже заставленного боевой техникой, встретил генерала посреди кабинета.
– Что, не дали мы тебе погулять по Германии?
– спросил с улыбкой и пригласил к столу заседаний, тянувшемуся вдоль стены.
– Сколько дней пробыл в командировке?
– Два.
– Что ж, мне вот тоже...
– кивнул на стол и на дверь в приемную Епишев, - не дают отдохнуть. А теперь скажи, тебя куда хотели советником
– В Алжир.
– А слышал, что в Афганистане произошла революция?
– Знаю, - расставил более точные акценты генерал.
– Там какие-то фракции в партии, знаешь?
– не оставил без внимания поправку Заплатина начальник Главпура.
– По газетам.
– Мы с министром обороны решили послать тебя советником к начальнику афганского Главпура, которого, кстати, еще не назначили. Как?
– Я солдат.
– Когда генерал говорит, что он - солдат, это отрадно слышать. Тем более от политработника. Но мы и не ожидали от тебя иного ответа. Как там действовать - решай на месте. Вот и все. Собирайся в дорогу. Подожди, Пономарев просил позвонить ему.
Епишев тяжеловато поднялся, прошел к своему рабочему столу. Поднял трубку "кремлевки":
– Борис Николаевич? Отобрали. Заплатин. Беседовать будете?
По согласительному кивку начальника Заплатин понял, что ехать на Старую площадь, в ЦК, придется. Но это хорошо, раз уж свалился ком на голову, надо отряхиваться. И как можно больше информации получить здесь, сейчас, в Афганистане уповать придется только на себя.
Выйдя из кабинета, с улыбкой посмотрел на подхватившихся со своих мест генералов. У кого-то упал, покатившись по красному ковру, медальон с Гербом Советского Союза, и все покрепче ухватились за свои подарки и поздравления. Не обращая внимания на откровенную ухмылку Заплатина - был бы на нашем месте, сам бы сидел здесь, - как на Бога, посмотрели на порученца: кому можно?
Василий Петрович выбрался из приемной, в дверях чуть не столкнувшись с новой группой поздравляющих - судя по форме, речников и авиаторов. Вспомнил, что скоро день рождения у жены.
– О-о, наш папа сегодня со службы раньше срока?
– неподдельно удивилась она, когда он пришел домой.
Выбежавшая из спальни дочь тоже остановилась, посмотрев на часы. И генерал, наверное, впервые остро почувствовал, насколько мало внимания он уделял семье, если даже приход со службы раньше семи вечера для них удивление и беспокойство. Виновато улыбнулся.
– Товарищ генерал, вы сбежали со службы?
– подойдя с одной стороны, лукаво спросила жена, стараясь скрыть за этим свое беспокойство: неожиданный вызов из командировки, задумчивый взгляд мужа говорили сами за себя.
– В честь маминого дня рождения?
– прошептала из-за другого плеча Оля, тоже как-то стараясь оттянуть известие, с которым пришел отец.
Он обнял их:
– День рождения будем встречать в Кабуле.
– Где?!
– одновременно отстранившись, хором спросили Вика и дочь.
– А вы что, не знаете, что Кабул - это столица Афганистана? Дочь, ты же в школе работаешь. Непонятно...
– Какой Афганистан? А сегодня звонили братья, сестра, обещали приехать...
Василий Петрович так посмотрел на жену, что она окончательно поняла, где будет праздновать свой день рождения.
– Папочка, а я? С вами?
– осторожно спросила Оля.
– Нет. Ты остаешься. Одна. Все, времени нет. Начинаем собираться.
30 мая 1978 года. Кабул.
– Экбаль.
– Генерал-майор Заплатин. Василий Петрович.