Оперативное вмешательство
Шрифт:
«Еще немного, потом уходить. Взять жену, детей и бежать, бежать. Пусть здесь все горит огнем». У него уже был свой, известный только ему, канал эвакуации, солидные счета в нескольких банках на Багамах и в Лихтенштейне и уютный дом, купленный в Аргентине.
Санкт-Петербург. Русь. 11 мая
– Шрифт! Готовность – минута!
– Принял! – подполковник Роман Родионов, заместитель командира антитеррористического отдела «Град» регионального управления СНБ по Санкт-Петербургу, кивнул и поднял вверх палец.
Стоящие за его спиной бойцы штурмовой группы подобрались, готовясь к броску.
– Не суетись, Диня! – веско осадил стажера майор Паперный, правая рука Родионова.
– Не дергайся, стажер, и все будет пучком. Делай, как я, одним словом!
Родионов усмехнулся под маской. Когда-то давно сам Рома Родионов был таким же, похожим на щенка дога, длинноногим, нервным стажером. Все с этого начинают.
«Тревожную группу» Родионова сорвали с базы на Литейном ровно в пять утра.
– Выезд на Песочную набережную. Поддержать оперов из третьего управления, – только и сказал дежурный, тут же бросив трубку.
Три одинаковых микроавтобуса «Форд» темно-синего цвета мгновенно сорвались с места, а по прибытии уже обнаружили на Песчаной набережной, улице, застроенной элитным жильем, целую армию. Перегородив въезд на улицу, торчал полицейский «Урал-Муромец» [11] , серьезно бронированная машина для защиты от мин и засад, созданная на Муромском тепловозном заводе при помощи южноафриканцев. Возле броневика толпились вооруженные полицейские из ОМОНа, которыми командовал румяный прапорщик со смешной фамилией Ягода, хорошо известный Родионову по командировкам на Кавказ.
11
Есть такой вариант бронемашины Casspir Mk6 производства BAE Systems Land Systems South Africa на шасси «Урал-4320». Вот эта машина и послужила основой для создания «Урала-Муромца».
Возле дома двенадцать, загнанный в заставленный BMW, «Мерседесами» и «Бентли» двор, торчал огромный, установленный на шасси трехосного армейского «КамАЗа», подвижной командный пункт «Града», во главе с самим начальником отдела полковником Гуляевым и исполняющим обязанности главы УСНБ по Санкт-Петербургу государственным советником [12] Максимом Михеевым. Помимо них и трех операторов, отслеживающих обстановку, здесь же находился начальник УБТ [13] полковник Сан Саныч Сундуков, от усталости под глазами у него появились черные круги.
12
В этом мире многие должности в МВД, СНБ, структурах Министерства Национальной обороны занимают гражданские специалисты со званиями государственной службы.
13
УБТ – управление по борьбе с терроризмом при региональных управлениях СНБ.
«Жалко мужика, честно говоря», – задумался Родионов. Единственный сын Сундукова, окончивший МКПВ [14] и служащий в дивизионе специальных катеров на Каспии, угодил в засаду пару месяцев назад и еле выжил. Сейчас молодой, ранее здоровый парень прикован к постели, и неизвестно, встанет ли он на ноги вообще… Пуля повредила позвоночник. Сан Саныч с женой
14
МКПВ – Морской корпус имени Петра Великого. Основное военно-учебное заведение ВМС Руси.
Рядом с Сундуковым, кивая головой на его слова, стоял Серега Малышев – знакомый опер, съевший с Романом не один пуд соли в совместных командировках. Чуть поодаль стояли еще парни из УБТ и двое незнакомых мужиков в штатском. Не иначе «контролеры» столичные…
Родионов подошел быстрым шагом к КП, пожимая протянутые руки знакомых оперативников.
– А, прибыли! – Сундуков тоже пожал протянутую руку. – Проходи!
В фургон командного пункта набилось с десяток офицеров, готовых выслушать приказ.
– Значит, так, господа. – Михеев поправил лацкан пиджака. Несмотря на ранний час и бессонную ночь, чиновник выглядел так, словно только что из дома: модный галстук, гладко выбрит, благоухает одеколоном. – Здесь на тринадцатом этаже в квартире 1307 проживает некий господин Воскобойников Борис Карпович пятьдесят пятого года рождения с супругой и двумя детьми семи и четырех лет. Этот господин – ведущий хирург частной клиники «Надежда». Именно Воскобойников делал операцию ветерану Батурину, который взорвался на Пискаревском кладбище…
– Вы думаете, что?.. – спросил Серега Малышев, нагло нарушая субординацию.
– Да. Взрывчатка, Малышев, была имплантирована внутрь тела Батурина. Еще есть вопросы?
– Никак нет.
– Тогда позвольте, господа, я продолжу. Так вот, в последний раз Воскобойникова видели ровно в девятнадцать тридцать семь, когда он вместе с женой вернулся из супермаркета с покупками, оставил машину в подземном гараже и поднялся к себе на тринадцатый этаж. Вскоре к нему пришли двое мужчин со спортивными сумками. – Михеев щелкнул пальцами и повернулся к стоящему сзади него референту: – Приведите этого, как его… Логачева из «Невского Эскорта».
Через полминуты в фургон, и так уже забитый людьми, протиснулся один из тех незнакомых штатских, принятых Родионовым за столичных контролеров. Высокий блондин с небольшой бородкой и в модных очках.
– Виктор Степанович Логачев, заместитель директора ЧОП «Невский Эскорт», – представил незнакомца Михеев. – Давайте по существу, Виктор Степанович!
– Так точно. Как свидетельствует журнал учета дежурной смены охраны этого объекта, в девятнадцать пятьдесят семь к Воскобойникову поднялись два человека, предъявив служебные удостоверения сотрудников 2-го управления Департамента полиции Санкт-Петербурга. Фамилии сотрудников – Голышев и Медянник. Майор Голышев и капитан Медянник, если быть точнее. Они поднялись к Воскобойникову и пробыли там ровно двадцать минут. Затем покинули квартиру и спустились вниз.
– На сервере есть видеозапись?
– Запись-то есть, но помехи! Ничего не видно с того момента, как сотрудники МВД прошли в здание.
Оперативники переглянулись.
– Портативный блокатор сигнала! Видимо, универсальный… – медленно проговорил Гуляев, потирая подбородок. – Интересно…
– Похоже на то! – кивнул Сундуков. – Давайте дальше, господа. А вы, Виктор Степанович, свободны.
Коммерсант, что-то пробормотав под нос, стал выбираться обратно с явным выражением облегчения на узком лице.