Оперативный простор
Шрифт:
Послабления, коснулись прежде всего — Германии, одного из столпов западного доминирования. Промышленно-технологического сердца Европы. Она нам была нужна. Особенно старшему поколению династии, ощущавшему себя больше немцами, нежели русскими. Но в неё, западные элиты вцепились крепко. А провернуть с ней тот же фокус что и с Россией, было невозможно. Не тот уровень коррумпированности элит и ограбления населения был в стране. Приходилось ждать и работать на будущее. Создавая в стране благоприятный имидж со стороны Империи. Ни для кого не было секретом, кому Германия обязана таможенными послаблениями и коммерческими заказами. Более того, мы, без малейшего стеснения, постоянно подчёркивали это и напоминали через многочисленные СМИ и прочих блогеров и политиков.
Но, было уже понятно, по хорошему Германию нам не уступят.
Нет, я в свою очередь, не ставил задачи ограбить европейцев, ради того, что бы просто ограбить, или из за какой то личной неприязни. Да и в ресурсах особо не нуждался. Просто взаимодействуя, можно было развиваться гораздо быстрее, для чего собственно Европа мне и была нужна. Но параллельно, исподволь, это сотрудничество создавало основу для подрыва европейского же могущества — промышленно технологического доминирования. Китай, в 20-х годах текущего века, в моём мире это прекрасно начал демонстрировать, предварительно закупившись у Запада оборудованием и технологиями, научившись делать всё тоже самое, но быстрее и дешевле. Запад просто проспал момент, когда Китай, из дешёвой фабрики, превратился в могущественного конкурента. Они тупо проспали технологический скачок азиатов. При этом, сами же поспособствовав ускоренной индустриализации Китая, строя там совместные предприятия и продавая промышленное оборудование и технологии, обучая толпы студентов. Будущее Европы, да и Америки, в этих условиях, виделось довольно мрачным.
Мы тоже, параллельно, готовились внести свою лепту в этот процесс. Только не конкурировать с Китаем в дешевизне производства, хотя и это тоже было возможно благодаря нашим ресурсам, но в первую очередь в технологиях. Параллельных и сильно альтернативных, не рассматриваемых, а то и отвергаемых научным сообществом. Но, делать всё приходилось не торопясь, что бы ненароком не вспугнуть впадающий в летаргию и маразм Запад. Что происходит, когда он сильно пугается, продемонстрировала Вторая Мировая и хотя мы были вовсе не тем Советским Союзом, против которого всё тогда затевалось, но отличались от него, по сути, не сильно, приятного в этом противостоянии было мало. Мощь и иезуитское коварство современных военных технологий достигли такого уровня, что становилось просто страшно, на что они способны, случись у нас реально горячий конфликт.
Во многом, именно поэтому, я не давал пока хода закрывающим энергетическим технологиям вроде холодного термояда, вихревых генераторов, антигравитационных установок и многого другого, что радикально повысило бы ресурсную независимость и автономность противника. Пока Запад прочно сидел на углеводородной игле, он был нам не сильно опасен. Хотя, первые тревожные звоночки, в виде упорной войны в Африке, уже прозвенели. И если бы не патологическая жадность и тотальное воровство на военных подрядах, Запад бы нас задавил в Сьерра-Леоне. Надо то было чуть побольше потратиться на хайтэк оружие, а не уповать на разное утилизируемое старьё и толпы дикарей с автоматами. Смешно, но наш противник несколько раз пытался повторить китайский опыт корейской войны с бесчисленными волнами атакующих накатывающих на наш передний край с целью перегрузить оборону. Этакий чёрный зерг-раш, неизменно проваливавшийся и дававший очень незначительный результат, никак не соответствующий количеству положенных в атаке солдат.
Чем быстрее росла наша и китайская промышленная мощь, тем раньше Запад должен был столкнуться с убийственной конкуренцией дешёвых и массовых производств Востока, более дешёвых, благодаря лучшему доступу к минеральным ресурсам, дешевым рабочим и масштабу собственных рынков, позволяющих ещё больше снижать себестоимость благодаря масштабу производств. Но это в будущем, пока же, мы с готовностью и щедро снабжали Европу своими энергоресурсами и полуфабрикатами старательно погружая Запад в иллюзию, что это изобилие будет длиться вечно.
Однако, уже начали проводить агрессивную экспансию на развивающиеся внешние рынки
Кроме Эфиопии, мы в инициативном порядке предложили подобные свои услуги ещё ряду стран нуждавшихся как в энергии, так и воде. Среди наиболее значимых были Турция, Иран, Ирак, Афганистан, Марокко, Йемен, Иордания. Последние две, не столько в смысле гидроэнергетики, сколько элементарного обеспечения водой, которая сама по себе была в жутком дефиците в этих странах пухнущих от населения и при этом, очень засушливых. Западные страны, несмотря на их громкие декларации, как то не очень торопились помогать бедным и просто проблемным странам преодолеть энергетический и водный голод. Если только не видели в этом возможности как то нажиться. Очень близорукий и примитивный подход!
Наша стратегия вела сразу к нескольким результатам: увеличивала число наших должников, на которых мы получали серьёзное влияние, отсекая от такого Запад, наращивали сбыт нашей техники и прочих товаров и услуг, но одновременно, повышали благосостояние, уровень жизни, потребления и образованности населения данных стран. Рост энерговооружённости и усложнение инфраструктуры, вынуждали страны больше внимания уделять образовательному уровню своего населения. Иначе, кто бы смог воспользоваться возросшими возможностями и обслуживать всю эту техносферу? Мы уделяли внимание и этому аспекту приглашая студентов из данных стран на учёбу к нам. Это было, как выгодно чисто экономически, хотя мы тоже несли на это траты, так и с социокультурной стороны. Отучившиеся у нас студенты, ментально становились проводниками нашего влияния даже на чисто психологическом уровне. Никакого сравнения с советским прошлым, где иностранцы сравнивали неустроенность быта советских граждан и тоже самое кап. стран, в то время, куда более благоустроенных. Выводы оказывались зачастую не в пользу Советского Союза и его пути развития. Здесь же и сейчас, всё было куда иначе.
Казалось бы, мелочь — вода, а какие перспективы это открывало! Наличие достаточного количества воды, тут же сказывалось на развитии сельского хозяйства, промышленности, бытовой устроенности жизни и качественном росте городов. В купе с доступом к дешёвой энергии, это вело к общему росту уровня жизни, чего я, кроме всего прочего и добивался в развивающемся мире. В первую голову, конечно же к росту городов. Этой мине под демографию! Развивающийся Юг, очень нуждался в обуздании роста численности своего населения. Продвигаемый мной вариант, делал это естественно и приятно, не моря голодом, болезнями и войнами, а ростом благосостояния, пусть для него и требовалось хорошенько поработать, постепенно трансформируя патриархальный менталитет, на нечто универсальное — урбанистическое.
А ещё, рост благосостояния, вёл к росту потребления энергоносителей: угля, нефти, газа. Всего того, что доктор прописал Империи и её нефтегазовым союзникам. Рост потребления, поддерживал высокие цены и скорейшее исчерпание запасов в Развитом мире. Я не торопился, работал на перспективу. Противник должен был поглубже сесть на углеводородную иглу импорта энергоносителей. А вот союзникам мы с энергоносителями помогали искать их у себя, тем, кто не имел их в достатке, либо зарабатывать на них деньги. Ну и сами, естественно, стремительно наращивали их добычу. Особенно нефти и газа.