Оперативный псевдоним
Шрифт:
– Куда ты пропадаешь? – раздраженно спросил Крамской. – Я половину не слышал. Будут новости – информируй, я на месте. Особо выясните, что там делал Шипулин. Надо спецсообщение готовить...
О каждом случае гибели сотрудника милиции немедленно сообщают в Москву, в МВД. Но эта чрезвычайная мера не в состоянии защитить остальных.
Потому что трагическое сообщение не влечет ввод в город батальона внутренних войск, чтобы покарать убийцу и отбить у криминального мира и приблатненно-шелупенного мирка всякое желание поднимать руку на милиционера. Оно подшивается в папку и может
Это так, к слову.
– Я понял, – сказал Симаков. – Еще указания будут? Прием.
Но из динамика рвались короткие гудки отбоя. Переведя дух, он нажал кнопку отключения. В этот миг и раздался тональный сигнал вызова.
– Тэнь-нь-нь... Тэнь-нь-нь...
Симаков покрутил свою трубку в руках, но она не подавала признаков жизни.
– Откуда это?
Сигнал повторился. Савушкин нагнул лобастую голову, будто принюхиваясь, покрутил головой, поймал направление и подошел к трупу, рядом с которым валялась маска.
– Кажется, здесь. – Он осторожно опустился на колени и приблизил ухо к меховой куртке «пилот», будто хотел прослушать у лежащего биение сердца. – Точно здесь...
– Аккуратно, – предупредил Симаков, когда зам полез под куртку.
– Знаю... – На свет появилась крохотная и даже на вид очень качественная и дорогая рация с мигающим огоньком вызова.
– Отвечать? – В выпуклых и вечно усталых глазах Савушкина загорелся азарт охотничьего пса, почуявшего дичь. На другом конце связи мог быть только соучастник преступления.
– Давай! – Симакова тоже охватил азарт. Он был доволен, что сообщил генералу о пулевом отверстии в полу и пистолете неизвестной системы, – это показывало, что он умело работает на месте происшествия даже без эксперта и понимает все в деталях. Если сейчас удастся захватить тех...
Савушкин нажал клавишу.
– Слушаю, – коротко и мрачно сказал он. Именно так говорил бы парень, лежащий навзничь после того, что сделал. Если бы, конечно, остался жив.
– Все нормально? – Чувствовалось, что человек на другом конце связи взволнован и напряжен.
– Да. Но есть проблема, – тем же тоном импровизировал Савушкин.
– Какая? Он жив?! – Кристально-чистый эфир отчетливо донес то ли всхлип, то ли вздох.
– Нет. Все умерли. Он и еще семеро. Потому надо встретиться. Сейчас же.
Савушкин говорил короткими рублеными фразами, чтобы не выдать себя интонациями.
– Почему так много?! Почему семеро?! – Напряжение невидимого собеседника перерастало в откровенную панику. В таком состоянии он вряд ли сможет по голосу распознать подставу.
– По кочану! – огрызнулся вошедший в роль Савушкин. – Стройку напротив «Интуриста» знаешь?
Убитый никогда не стал бы обращаться к Юмашеву на «ты». Но оперативник этого не знал. Как охваченный азартом рыбак забывает все, вываживая заглотившую живца щуку, он думал сейчас только об одном: выманить напуганного собеседника в известное место и подцепить сачком, а если станет дергаться – размазать словно кровавую пиявку...
Банкир находился в таком состоянии, что не обратил внимания на допущенную ошибку.
– Знаю...
– Заезжай
– Ну... Ладно... – неуверенно промямлил Юмашев. Рация отключилась.
– Что там такое? – быстро спросил Тимохин, напряженно следивший за переговорами. Сейчас он был подтянут, бодр и абсолютно спокоен.
– Они побили кучу народу... Я этого не хотел. – Банкир с трудом налил стакан воды, выпил залпом, но в конце подавился и долго не мог откашляться. Он понимал, что говорит ерунду. Даже косвенная, очень опосредованная причастность к специальным операциям научила его, что, отдав «острый» приказ, надо быть готовым к любым последствиям. Потому что исполнитель с одинаковой долей вероятности может нажать спуск снайперской винтовки либо заложить бомбу в переполненный «Боинг». Все зависит от конкретных обстоятельств проведения операции, главным в которой является цель, а не средства ее достижения. Но теоретически знать что-либо – это одно, а услышать, что произнесенные тобой слова убили семерых посторонних людей, – совсем другое. Тем более что никогда раньше Юмашев не отдавал команд на ликвидацию.
– И они назначили встречу... Наверное, в связи с этим...
Юмашев встал, подошел к окну, потом к двери в комнату отдыха, зачем-то заглянул туда. Он явно не находил себе места.
– Дай мне эту свою таблетку...
Тимохин отрицательно покачал головой.
– Она может вывести вас из строя на шесть-восемь часов. Вы собираетесь ехать?
Банкир кивнул.
– Тогда лучше немного выпить.
– Питья не хочу...
– Кстати, – насторожился начальник СБ. – А вообще встреча планировалась?
– Только при чрезвычайных обстоятельствах... Если они выйдут из своего графика, я должен организовать «пересидку».
Тимохин успокоился. В делах подобного рода всевозможные накладки и случайности неизбежны. А когда находишься в «поле», неважно – в чужой стране или в чужом городе, без помощи местных обойтись трудно.
– Тогда поехали.
Пока шел этот разговор, в «Маленьком Париже» поднялся настоящий ажиотаж.
– Поднять всех, кто есть на местах! – кричал Симаков в трубку обычного телефона. – Сформировать три-четыре группы по три человека! Каски, бронежилеты, автоматы! Скрытно, ты понял, – скрытно! – выдвинуться к стройке оперного театра... Двум группам блокировать выезд, остальным контролировать территорию! Все скрытно, не привлекая внимания! Ты понял?
– Понял, – ошарашенно отвечал дежурный, совершенно не представляя, как десяток вооруженных автоматами людей в касках и бронежилетах могут скрытно действовать в самом центре миллионного города. Но с начальством не спорят.
– И сюда пришли людей, мы остались без прикрытия, некому даже машину с трупом охранять! Где группа копается? Следователя прокуратуры подняли?
– Так точно! Видно, за судмедэкспертом поехали... И к вам я направил ПА и два экипажа УО2, сейчас все подтянутся...
– Надо двух следователей или даже трех! – внезапно додумался начальник РОВДа. – И судмедэкспертов столько же! Чтобы работали одновременно, а то до утра не управятся! Давай, шевелись!