Опередить дьявола
Шрифт:
— Что он сказал? Что происходит?
— Мы делаем все возможное. У нас есть несколько зацепок. Жена Проди дала нам кое-какие…
— Ну что-то же он сказал! — Роза мгновенно разрыдалась. Руки повисли как плети, рот превратился в застывшее О, лицо сделалось беззащитным, как у беспомощной девчушки в песочнице. — Хоть намекнул, где они? Скажите хоть что-нибудь… ради бога.
— Его жена дала нам несколько подсказок. К тому же в кармане у него мы нашли ключи — похоже, от гаража, который мы обыщем. И…
— Нет! — Неожиданно для всех Роза заголосила на высокой ноте, срывающимся голосом, и все, кто еще оставался на поляне, повернулись в ее сторону.
— Роза! Шшш, успокойтесь. Уже все прочесали. В туннеле пусто.
Но Роза, развернувшись, уже кричала последним сотрудникам полиции, дико размахивая руками:
— Еще раз! Еще раз проверьте!
— Роза, послушайте. Роза! — Ник пыталась поймать взлетающие руки. Прижать их к бокам. При этом ей приходилось уворачиваться и почти зажмуриваться, чтобы не получить шального удара в глаз. — Они не могут вернуться, слишком опасно. Роза! Да послушайте же! Они не могут сейчас туда спуститься… Роза!
Роза отскочила, крича и еще быстрее размахивая руками, точно раненая птица, пытающаяся взлететь. Прошла, покачиваясь, несколько шагов, пока не уткнулась в лежащее дерево, сделала полуоборот, словно меняя направление, но потом снова повернула, зашаталась и вдруг рухнула, как будто ее подстрелили. Она сложилась пополам и уткнулась лбом в землю. Руки ее сошлись на затылке — казалось, она хочет вдавить себя в землю поглубже. Она раскачивалась из стороны в сторону, воя в промерзшую твердь, которую обильно смачивала текущей слюной.
Джэнис подошла и опустилась рядом на колени, прямо в ежевику. Хотя у нее тоже сердце ходило ходуном, чувство самоконтроля только росло. Росло и крепло.
— Роза. — Она положила руку на спину старшей по возрасту. — Послушайте меня.
Услышав этот голос, Роза перестала раскачиваться и затихла.
— Послушайте. Нам надо идти. Мы оказались не там, где надо. Теперь нам помогает его жена. Мы их найдем.
Роза медленно подняла голову. Ее лицо, с маленьким шрамом, являло собой месиво из красной плоти и соплей.
— Правда, Роза, я обещаю. Мы их найдем. Его жена — она хорошая. Она нам поможет.
Роза потерла нос.
— Вы так считаете? — прошептала она слабеньким голоском. — Вы правда так считаете?
Джэнис глубоко вздохнула и окинула взглядом поляну. Судмедэксперт уже отъезжал, старший офицер возвращался на парковку, последние спасатели захлопывали двери своего фургона. Некая сила, замешанная на жесткости, горечи и отчаянии, уже готова была пробить броню внешнего спокойствия, вырваться из пустоты, которая уже никогда не будет заполнена. Но, сглотнув подступающий комок, она кивнула.
— Да. А теперь вставайте. Вот так. Вставайте, и пойдем.
81
Фли понятия не имела, что ей вкатили, но она отдала бы половину годовой зарплаты за повторную инъекцию. Она попыталась это объяснить парамедику, закрепившему ее каталку в вертолете для экстренной эвакуации, попыталась перекричать заработавшие на полные обороты несущие винты. То ли он привык к подобным просьбам, то ли у нее по-прежнему было плохо с членораздельной речью, но он просто улыбнулся в ответ, кивнул и показал ей жестом, чтобы она лежала спокойно. От дальнейших попыток она отказалась. Она смотрела, как вибрирует обивка на потолке. Вдыхала голубоватый свежий воздух, который шел через открытую крышку люка. А еще — запахи авиационного топлива и солнца.
Глаза сами закрылись. Она снова погрузилась в грезы. Пусть расправят над ней свои белые крылья. Она всего лишь точка в небе. Кружащееся
Семечко Фли завертелось и полетело поверх деревьев. Она видела вход в вентиляционную шахту, над которой кружился пепел. Сверху туннель просматривался до самого дна. До нее доносились звуки. Детский плач. Она вдруг вспомнила. Тело Марты. В яме. Оно и сейчас там. С этим надо что-то делать.
Фли подняла голову, озираясь. Полицейские и прочие машины уезжали с парковки. Местные дороги расползались во все стороны на многие мили, как желтоватая паутина, раскинутая поверх зимнего ландшафта. На одной из дорог, уползавшей змеей на юг в сторону большой автострады, тусклый солнечный луч отразился от крыши машины. Такой игрушечный автомобиль «Тонка» [36] . Она развернулась на лету в сторону этой крыши, ожидая, что сейчас ее подхватит воздушный поток. И поток, схватив за плечи, помчал ее головой вперед сквозь облака. Под ней проносились поля и деревья, вот возникла дорога, тут она спикировала и полетела так низко, что могла разглядеть каждую частицу уносящейся асфальтовой ленты. Впереди снова возникла крыша автомобиля. Ветер перекатывался через крышу как ртуть. Серебристый «мондео». Модель, популярная в некоторых полицейских подразделениях. Фли замедлила свой полет и, поравнявшись с автомобилем, пошла на снижение. Она зависла у пассажирского окна, положив руку на боковое зеркальце.
36
«Тонка» — американская компания, выпускающая игрушки. Особенно известны ее модели грузовиков.
Внутри сидели двое, в костюмах. Водителя она помнила смутно, но ее внимание привлек другой, сидевший ближе к ней с отрешенным лицом. Джек. Джек Кэффри. Единственный человек в мире, который одним взглядом мог разорвать ей сердце.
— Джек? — Она приникла к окну. Постучала в стекло. Он продолжал смотреть прямо перед собой, голова слегка качалась в такт движениям автомобиля. — Джек.
Он не отреагировал. Он выглядел потерпевшим поражение, потерявшим всякую энергию или надежду; казалось, вот-вот заплачет. Из-под бронежилета выглядывали галстук и рубашка со следами крови на рукавах. Он даже пытался затереть какие-то следы, но явно неудачно. На запястьях виднелись полоски ржавчины. Фли просунулась через стекло. Просочилась сквозь молочную прозрачность и оказалась в салоне с его густым перегретым воздухом. Здесь пахло смесью пота, выхлопного газа и лосьона после бритья. Она приникла губами к его уху. Почувствовала носом шевеление волос.
— Она лежит под туннелем, — шептала ему Фли. — Он ее закопал. В яме. В яме, Джек. Яма.
Кэффри вставил в ухо палец. Прочистил ухо.
— Я сказала «в яме». Яма под туннелем.
Кэффри никак не мог избавиться от натужного дыхания Проди. От его предсмертных хрипов. Они его преследовали. Постоянно звучали в правом ухе. Он похлопал себя по уху, потер его. Тряхнул головой. Странно. Как будто кто-то сидит рядом и что-то нашептывает.
— Яма. — Он вдруг поймал это слово. — Яма. Тернер бросил в его сторону беглый взгляд.