Опиум для народа. Религия как глобальный бизнес-проект

Никонов Александр Петрович

Взаимопроникновение религиозных обычаев происходит и сегодня, даже во «враждующих» религиях — для этого нужно просто их тесное культурное соприкосновение. Скажем, в Египте абсолютное большинство населения — мусульмане.

Но есть и христиане. Так вот, в христианской церкви в Каире на полу лежат ковры, как в мечети, а при входе в храм верующие снимают обувь.

…Возьмите огромную мешалку, накидайте в культурный котел цивилизации разных разностей и постепенно вы получите причудливую смесь из, казалось бы, несмешиваемого…

Доктор философских наук Вячеслав Полосин обращает внимание на следующие факты: «Культы Озириса (Египет),

Орфея (Греция), Аттиса (Рим), Зороастры и Митры (Персия-Рим) и многие другие строились по одной и той же схеме бо-говоплощения: чудесное рождение богомладенца от девы — страдания за людей и смерть — схождение в ад — телесное воскресение и вознесение. Жрецы этих культов при огромном скоплении народа ритуально воспроизводили содержание мифов… причащали верующих кровью божества в виде: вина (греки), крови быка (римляне), красного пшеничного напитка (египтяне), считая, что это гарантирует им нарушение законов природы в пользу верующих».

«Хлеб причастия моего будет из белой пшеницы, причащаться я буду напитком из красной пшеницы» — это египетская Книга Мертвых.

В чем же генезис причастия? Почему христианин, поедая булку ситного и выпивая сброженный плодовый сок, говорит, что тем самым кушает тело Христово и пьет кровь Христову? Может быть, это культурный рецидив древнейшего каннибализма?

Истоки, конечно же, там. Действительно, древние верили, что поедание печени смелого врага придаст смелости; они пили кровь врага в надежде получить его жизненную силу… Если такое происходит после поедания обычных смертных, то каким же сильным и могучим станешь, съев самого бога! И ели. Правда, символически…

«Причастие телом и кровью божества характерно для большинства древних религий, — пишет тот же исследователь, причем развитие шло от жестокого натурализма в сторону гуманизации: у отсталых племен это могло быть замещающее человеческое жертвоприношение, затем человека заменило животное, со временем кровь животного стала олицетворяться вином или красным напитком, а плоть — хлебом…»

В Индии, например, роль бога-жертвы выполняли фигурки из вареного риса в виде усеченного конуса. Этим конусам делали подношения, им кланялись,*приносили жертву, падали перед ними на колени, как перед богами, а потом съедали.

А культ упомянутого чуть выше восточного бога Митры (который учил: «Кто ест мою плоть и пьет мою кровь, остается во мне, и я остаюсь в нем») был весьма популярен даже в Римской империи, в среде простолюдинов. Образованные люди типа Цицерона смеялись над причастием: «Когда мы называем хлеб Церерой, а вино — Вакхом, мы употребляем не более как общеизвестные риторические фигуры. Или вам на самом деле кажется, что на свете есть человек настолько безумный, чтобы искренне верить, что употребляемая им пища является богом?…»

Надо заметить, что христианские апологеты чертовски не любят, когда им указывают на подобного рода параллели и заимствования. Поскольку спорить с поразительными совпадениями они не могут — исторические факты есть исторические факты, а отмежеваться от язычества им ужасно хочется, христианские теоретики начинают голосить о том, что они, христиане, придумали свои магические обряды абсолютно самостоятельно и независимо от язычников. Доказательством чему служит… совсем иной смысл, вложенный в те же самые действия!

Вот вам типичный пример подобной «несознанки» со стороны одного христианского теоретика: «…факт, что в христианстве имеется священная трапеза и омовение

тела, якобы доказывает, что эти обряды были позаимствованы из аналогичных церемоний в языческих культах. Само по себе это внешнее сходство ничего не доказывает!.. Более важным вопросом является смысл языческих обрядов. Обряды омовения, существовавшие до Нового Завета, имеют иной смысл, нежели новозаветное крещение».

Но стоит ли христианам так активно отмежевываться от язычества? Не является ли само христианство просто разновидностью язычества? Его модернизированной версией?…

§ 4. Моно или стерео, или Как звали Бога и зачем?

В общем, все вышеуказанные открытия конца XIX — начала XX века произвели тяжелое впечатление на церковь и весьма развеселили светскую Европу, элита которой к тому времени давно уже была безбожной. А почему, кстати, безбожной?… Ответ на этот вопрос тоже связан с психологией.

Наверняка вы в детстве читали древнегреческие или древнеримские мифы. Чем они удивляют современного человека? Тем, что боги там действуют, как люди, и несут все черты человека той эпохи. Они антропоморфны, ревнивы, злобны, мстительны, алогичны, крайне примитивны в своих проявлениях и необыкновенно жестоки. Олимпийские боги едят, пьют, мстят за мелкие обиды, занимаются сексом… Их примитивизм прекрасно виден нам, но был совершенно незаметен людям древности, еще не развившимся психологически и умственно до высот современности. Боги древности были прямым слепком и отражением психотипа древности. По поведению олимпийских богов можно изучать психологию примитивных аграрных народов. Да и скотоводческих гоже, если вспомнить про Ветхий Завет. Потому что бог Ветхого Завета тоже несет в себе отражение примитивного психоти па — он жесток, мстителен, алогичен, примитивно хи-тер, забывчив, необыкновенно лжив. Его поведение — точно гак же, как и поведение дикаря, отличается внезапными вспышками эмоций, во время которых он совершает иррациональные действия. Все это мы вскоре увидим и еще не раз этому ужаснемся.

Немецкий историк Древнего Востока Фридрих Делич так писал о совпадении психотипов божеств и людей: «Одинаково наивные представления о божестве — подобно тому, как в Вавилоне боги едят и пьют, предаются отдыху, так и [библейский] Яхве, пользуясь вечерней прохладой, прогуливается в раю или наслаждается приятным запахом жертвы Ноя и спрашивает Валаама, кто гости, которых тот принимал. И здесь, как и там, тот же мир чудес и знамений и непрерывных откровений божества человеку во время его сна. И как в Ветхом Завете Иегова говорит с Моисеем, Аароном и пророками, так и вавилонские боги разговаривают с людьми или непосредственно, или через жрецов и боговдохновен-ных пророков и пророчиц».

Библейский бог не просто ходит ногами, простирает руки, кричит, но иногда даже дерется с людьми! Он забывает и вспоминает, раздражается, сердится: «Вы раздражали Господа, и прогневался на вас Господь…» Он и внутренне устроен, как все прочие млекопитающие, у него, например, есть мышцы, о чем неоднократно говорит Библия: «Такая ли у тебя мышца, как у Бога? И можешь ли возгреметь голосом, как Он?» (Иов, 40:4)

Бог древности — это, по сути, племенной шаман или вождь, только очень большого размера и владеющий магией, то есть умеющий совершать чудеса — летать, становиться невидимым, безнаказанно убивать, кого захочется, и в любой момент насылать болезни.