Оплаченные долги (Капризная, упрямая)

Дансер Лэйси

Каприс смотрела на Силк и изумлялась той глубине, которую не подозревала в своей внешне беззаботной сестре, жившей, как она считала, сегодняшним днем.

– А я считала, что только я одна никак не могу забыть, – в конце концов призналась она, чувствуя, как каждое слово выходит словно из загноившейся раны. – Я проклинала себя за то, что каждое утро просыпаюсь и оглядываюсь, пересчитывая предметы мебели и одежду, напоминая себе, что посредине ночи я не поменяла места жительства, сбегая от очередного отца. Я не позволяла себе думать о Леоре

и Ноэль. Просто бездумно принимала: какие они есть, такими всегда и останутся. – Ей было стыдно своей слепоты, стыдно, что Силк со всеми ее вечеринками смогла увидеть больше ее самой. – Я должна перед тобой извиниться.

В ответ на виноватый взгляд Каприс, Силк покачала головой.

– Нет, не должна. Я создала для тебя и всех остальных некий образ. И смешно плакать или осуждать кого-то за то, что мне поверили.

Каприс посмотрела на бокал, который продолжала держать в руке, предпочитая глядеть на него. а не в прекрасные золотые глаза, видевшие ее лучше, чем видела себя она сама.

– Здесь нет ни капли спиртного, правда? – спросила она, вдруг заметив, что, несмотря на большое количество выпитого, нисколько не опьянела.

Силк встала и на секунду повернулась спиной к Каприс и ее проблемам. Она не готова была показать свое истинное «я», но, похоже, судьба и ее собственный язык решили иначе.

– Да. Здесь только немного ананасового сока, несколько капель мятной эссенции, лимонно-лаймовая вода и апельсиновый сок. И, конечно, вишенка.

Она повернулась, готовясь к следующему вопросу.

Каприс пристально рассматривала сестру, пытаясь понять, что еще она не заметила в своей добровольной слепоте.

– А помолвки?

– Достаточно настоящие.

– Кто кого бросал? Мы все считали, что это ты уходила, что они тебе надоедали, И ты искала чего-нибудь нового.

Силк чуть не улыбнулась. К полной откровенности она не готова, но часть правды сказать может.

– Они меня бросали.

– Почему?

– А вот этого, милая сестричка, я сказать не готова. Может, и никогда не скажу.

Каприс хотела было возразить, но промелькнувшая в глазах Силк мука настолько поразила ее, что она промолчала.

– Если тебе когда-нибудь понадобится выговориться, я буду счастлива, если ты выберешь меня.

Силк посмотрела на нее: она была так же поражена предложением Каприс, как та – ее проницательностью.

– Ты это честно, да? – пробормотала она наконец. – Знаешь, а я ведь даже не думала, что могу с кем-нибудь поговорить.

– Я тоже. – Каприс встала и босиком прошла к бару, перед которым стояла Силк. Там она взяла бутылку водки. – Я начинаю соглашаться с матерью, как мне это ни противно.

Она открутила крышку и плеснула в бокал с остатками сока щедрую порцию прозрачного напитка. Такой нехарактерный для Каприс поступок заставил Силк изумленно поднять брови.

– Что это ты делаешь?

Каприс ответила улыбкой, которая могла бы озорством соперничать с обычной ухмылкой Силк.

– Собираюсь

надраться впервые в жизни. А потом ты отведешь меня на одну из своих вечеринок. – Она осмотрела себя и поморщилась, словно впервые увидела свой скучный наряд. – Но перед этим ты одолжишь мне какую-нибудь из твоих вещей. Даже если бы я захотела вернуться к себе, чтобы переодеться, у меня не нашлось бы ничего подходящего. Но к себе я возвращаться не собираюсь. – Она искоса посмотрела на Силк. – Как ты отнесешься к непрошеной гостье? Я не храплю и не расхаживаю во сне по квартире. И если необходимо, умею держать язык за зубами.

Силк рассмеялась, впервые оценив чувство юмора, которому Каприс уже очень давно не давала воли.

– Одну ночь я выдержу, только не превращай это в привычку. Но должна тебя разочаровать: я сегодня никуда идти не собиралась.

Каприс изумленно подняла брови.

– Совсем никуда? – ошарашенно переспросила она.

Ее удивление заставило Силк расхохотаться еще громче.

– Совсем. Жаль, что ты не можешь увидеть свое лицо! У тебя такой вид, словно я только что увела у тебя из-под носа самого любимого клиента.

Каприс решила проигнорировать упоминание о ее работе. Она знала, что наутро пожалеет о собственной невоздержанности, но сейчас об этом думать не хотела.

– Но я, наверное, больше никогда не буду такой храброй! – Она сделала глоток приготовленного ею коктейля и решила, что он получился настолько вкусным, что стоит сделать второй. – Или такой пьяной, – добавила она, почувствовав, как по ее телу разливается приятное тепло.

Тут Силк стало совсем смешно. Каприс была настолько сильно разочарована, что ей даже захотелось в эту ночь повести свою сестру по дороге, освещенной красными фонарями. Если бы не существовало опасности, что кто-нибудь свяжет Каприс с нею, и опасность эта не возрастала бы с каждым часом, Силк сделала бы это.

– А что, если я взамен приготовлю нам с тобой ужин?

– Ты умеешь готовить?

Силк попыталась увести Каприс от бутылки водки на кухню, но та решительно захватила ее с собой.

– Да, умею. И, если хочешь знать, очень хорошо.

– А я не умею.

Она подчинилась Силк и тяжело уселась на табуретку, стоявшую у кухонного столика.

Силк долила Каприс сока, надеясь немного разбавить водку. Но Каприс быстро выпила половину бокала и добавила туда водки, нарушив стратегию Силк.

– Я бы на твоем месте не стала этим увлекаться. Ты не привыкла к водке.

– Я меняюсь.

Покачав головой, Силк повернулась к холодильнику.

– Только потом не говори, что я тебя не предупреждала.

Киллиан смотрел на троих мужчин, сидевших в его кабинете напротив него. Он выбрал каждого с учетом его способностей и характера. Ни одного из них ничто не привязывало к Филадельфии.

– У каждого из вас было достаточно времени, чтобы познакомиться с досье. Вопросы есть?