Оплаченный диагноз
Шрифт:
– Ничего, подождет. – Охранник забрал документ, вернулся с ним в дежурку и забубнил там, шурша страницами: – Мы с пацаном ждали-ждали, и таксист подождет, не облезет, ему за то деньги плачены…
– Дай ему денег! – шепотом сказал Сенька Сашке на ухо.
– Это за что же?
– За то, что сидел со мной, как нянька! И чаем с печеньем поил! И разговаривал!
– В какой еще приют?
– Для бездомных детей, вот какой!
– Да таких не бывает!
– Ой, много ты знаешь!
– Рюкзак свой не забудь. – Дядя Федя вышел из дежурки: в одной руке – Сашкин паспорт, в другой – Сенькин ранец. – Ну, все, теперь с вещами на выход!
– А вам, наверное, заплатить нужно? – маскируя деловитым тоном неловкость, спросила Сашка, пряча свой документ. – Только у меня налички нет, сейчас с ней никто уже не ходит, я вам на карточку переброшу, идет? У вас какая карта? К телефону привязана? Диктуйте свой номер.
– Плюс семь… – Охранник, подчиняясь неожиданно командному тону, послушно продиктовал цифры своего мобильного, а потом спохватился: – Какие еще деньги, старшая сестра?
– Ну, вам, за то, что с Сенькой посидели…
– Сдурела, девка? Чтобы я у детей деньги брал… Ты зарабатывать их сначала научись, потом транжирить будешь. Мамка с папкой небось на кино дали да на мороженое, а ты «я вам на карточку переведу», вот придумала!
– Вообще-то это мои деньги! Я сама зарабатываю! – обиделась Сашка.
– Это каким же образом? – Дядя Федя нахмурился и оглядел хорошенькую нарядную девушку с подозрением.
– Вы что подумали? – Сашкины щеки покраснели в тон варежкам. – Я блогер!
– Бло-о-гер… Тьфу! – Охранник обошел их с Сенькой и распахнул дверь: – Идите уже, блогеры…
Подгоняя сестрицу с братцем взмахом руки, дядя Федя пропустил их мимо себя и потопал следом, чтобы запереть за ними калитку. Он шел и ворчал:
– Блогеры они, слогеры, а нормальному человеку работы нет, сиди тут, школяров стереги за три копейки…
– Мое предложение про деньги в силе! – не оглядываясь
– Сам заработаю, без сопливых! – огрызнулся дядя Федя. – К приятелю пойду, ковидный госпиталь охранять. Там, конечно, чума, а не работа, зато по повышенной ставке платить обещают… Ну, малец, давай! Чтоб завтра на уроках был как штык, без опоздания! Мамке привет, скажи, второй раз такое не проканает – пусть сама тебя забирает, чужим детей отдавать не положено.
– Я не чужая! – возмутилась Сашка, но охранник, оставшийся по ту сторону ограды, уже закрыл калитку и задвинул на ней засов.
– Поехали уже, а? – попросил Сенька, поморщившись от скрипа мерзлого железа. – У меня не живот – а бочка с чаем, хочется чего-нибудь нормального поесть. И почему за мной ты пришла, а не мама?
– Очень, очень хороший вопрос. – Сашка потерла лоб мохнатой варежкой и, не зная правильного ответа, заторопилась: – Да, поехали! Дома все узнаешь.
Гречку я безобразно разварила. Получилась не рассыпчатая каша, о какой наша с Наткой бабушка говорила «крупинка к крупинке», а липкое бурое месиво такого вида, будто его уже один раз съели. Пахло оно, впрочем, хорошо, за что отдельное спасибо «гочтовской» (это непонятно, может быть, просто «фермерской» или это ошибка «гоСтовской»??) говяжьей тушёнке. Сенька, всегда готовый к новым авантюрам, бодро сказал:
– Будем есть это с закрытыми глазами. Так даже интереснее.
– Тогда берите ложки, а не вилки, меньше риск травмироваться, если вы с закрытыми глазами промахнетесь мимо рта, – поддержала я эту затею – даже не из желания, чтобы дети поели горячего, а пытаясь отвлечь Сеньку от беспокойства за куда-то пропавшую Натку.
– Я, пожалуй, и глаза, и рот закрою, – пробурчала Сашка, покосившись на кашу с нарочитым отвращением, но, с полминуты понаблюдав за братом, уплетающим несимпатичное угощение с ахами и причмокиванием, тоже энергично заработала ложкой.
Конец ознакомительного фрагмента.