Опора на духовного учителя: построение здоровых взаимоотношений
Шрифт:
Великие учители в старом Тибете иногда выступали перед большими собраниями людей с лекциями по классическим текстам и передавали тантрические посвящения. Большинство этих событий происходило в монастырях, и навряд ли хоть немногие миряне посещали их. Правда, изредка учители проводили "церемонии долгой жизни", передавали посвящения и объясняли при этом базовые учения аудитории мирян. Большинство посещающих эти мероприятия людей даже не пытались понять, что происходит, и впоследствии не брались за медитацию. Преобладающим взглядом на вещи был такой, что они закладывали семена предрасположенностей для будущих, желательно монашеских, жизней.
В наши дни в эмиграции учрежденные заново монастыри
Великие учители иногда объясняют тексты и передают посвящения большим толпам людей, состоящим как из монахов, так и из мирян. Они прилагают особые усилия к тому, чтобы дать в самом общем виде духовное наставление мирянам, посещающим эти учения, но подход публики остается в большинстве случаев таким же, как и прежде. Люди приходят получить благословения и заложить предрасположенности для будущих жизней. У тибетцев нет обычая задавать вопросы, особенно в общей аудитории.
Контраст с западными духовными искателями
Ситуация западных людей, привлеченных тибетским буддизмом, отличается радикальным образом. Лишь некоторые начинают свое буддийское образование еще детьми, посещая некие классы, эквивалентные воскресным школам, организованные их обращенными в буддизм родителями. Так что почти все западные люди приходят к буддизму, уже получив современное образование и прочитав некоторые книги по буддизму. Поскольку книги эти написаны на современном языке, европейцы могут обучаться по ним и без учителя. Однако они обычно хромают в отборе материала, поскольку никогда не разучивают тексты наизусть и не дебатируют их попунктно.
Европейцы ходят в Дхарма-центры, а не в монастыри, и как миряне они жаждут изучать наиболее глубокие учения и обретать опыт в медитации прямо сейчас, в этой самой жизни. Хотя, подобно тибетцам, они получают посвящения задолго до того, как оказываются достаточно квалифицированными, чтобы практиковать тантру, многие хотят получить полные наставления и включиться в практику безотлагательно, не ожидая достижения квалификаций, требуемых в качестве предпосылок этого. Диапазон внимания большинства европейцев довольно ограничен, и, без периодического внешнего стимулирования, они быстро теряют интерес. Почти никто не думает о будущих жизнях и не удовлетворяется закладыванием добрых предрасположенностей. Некоторые европейцы, на самом деле, лелеют романтические фантазии, что они являются Миларепами (это известный тибетский йогин, занимавшийся медитацией в пещере и достигший просветления в той же жизни). Они, конечно, забывают при этом о тех трудностях, которые преодолевал Миларепа для того, чтобы получить учения. Тибетцы никогда не бывают столь самонадеянны.
С определенными исключениями, те немногие европейцы, которые в итоге стали монахами или монахинями, надели монашеские одежды только после длительных изучения и медитаций. Однако,
Исходя из принципа равенства, характерного для нашей культуры, западные миряне ожидают тех же возможностей, которые получают монахи или монахини. Далее, они не терпят дискриминации по критерию пола или любому другому. Они хотят, чтобы все тексты были доступны на их языке, а не на классических языках буддизма. Даже если они декламируют ритуалы по-тибетски, большинство из них станет проделывать это, только если они знают, что читают. Очень мало кто желает декламировать священные тексты, не говоря уже о заучивании их наизусть.
В отличие от тибетцев, большинство западных людей нетерпеливы при обучении медленными темпами. Это происходит из-за их делового образа жизни. Мало кто может потратить больше одного-двух вечеров в неделю и иногда выходные, чтобы ходить в Дхарма-центры. У многих бывает очень мало времени в течение дня, чтобы медитировать. Привычные к скоростям современных условий, они хотят срочного и полного доступа к учениям и быстрых результатов, особенно, когда они должны платить за наставления по Дхарме. Тибетцы вряд ли разделяют эти ожидания.
При таких обширных культурных различиях между западными людьми и тибетцами неудивительно, что часто возникает недопонимание, когда духовные искатели и духовные учители происходят из различных обществ. И крайне редки люди с глубоким пониманием и адекватной оценкой обеих культур.
2. Традиционное значение слов «духовный учитель»
Исправление терминологии
Титулы, а в особенности почерпнутые из иностранных языков, очень часто вводят в заблуждение западных людей. Последние зачастую соединяют их с романтическими образами, что неверно. В особенности это случается с различными титулами, прилагаемыми к духовным учителям, такими как (в тибетской буддийской традиции): гуру, лама, тулку, ринпоче, геше и кхенпо. Эти титулы довольно-таки сбивают с толку, будучи используемы для азиатских учителей, и становятся еще более интригующими, когда превращаются в титулы европейцев.
Классическая китайская философия учит, что недоразумения часто происходят из-за терминологии. Это прозрение полностью приложимо к вопросам перевода. Неточно переведенные термины часто несут ложные идеи, особенно, когда два задействованных языка относятся к далеко отстоящим друг от друга культурам. Если термины действительно содержат подразумевавшееся значение, тогда люди, которые стараются воплотить принципы, выраженные этими словами, могут пытаться действовать подразумевавшимися способами. Поэтому Конфуций призывал к «исправлению терминологии». Если люди знают, как должны действовать властитель и подчиненный или родитель и ребенок и что является правильными взаимоотношениями между ними, – тогда они могут стараться следовать этой модели. Успех их стараний принесет гармонию в общество. С другой стороны, если возникает заблуждение относительно социальных ролей и люди не следуют правильной линии поведения, тогда это влечет хаос и бедствия. Мы можем распространить этот принцип и на ситуацию духовного учителя с духовным искателем. Если мы небрежны в использовании терминов и позволяем кому угодно называть себя гуру или учеником, мы открываем дверь к несчастливым взаимоотношениям.