Оптимистка
Шрифт:
Вернувшись домой к Мэдди, решаю немного прибраться. Полагаю, она много работает и ей некогда, потому что в квартире чертовски грязно. Я, конечно, тоже не Мисс Чистюля, но думаю, это меньшее, что я могу для нее сделать. Прошлась пылесосом и привела в порядок кухню и ванные. Закончила около пяти, как раз, когда Мэдди вернулась с работы.
В пять пятнадцать она заявила, что умирает с голоду, так как у нее с утра не было ни крошки во рту и что я просто обязана попробовать суши в баре, находящимся вниз по улице. Я не фанат суши. Знаю, это святотатство в некоторых кругах, к тому же, я вегетарианка. Этот
— Отлично, пойдем.
Ресторан набит под завязку, но Мэдди знает метрдотеля по имени, так что нам быстро находят свободный столик.
— Ты часто сюда приходишь? — спрашиваю, потрясенная от такого обслуживания
— Нет, только два раза в неделю.
Киваю головой. Я уже начинаю привыкать к тому, что просто киваю, будучи в шоке от ее образа жизни. Моя мать прожила так всю свою жизнь, поэтому, полагаю, мне не стоило бы так удивляться, все-таки они сестры. Должно быть, тяга к роскошной жизни передается по наследству, хотя мы с Грейс определенно избежали этого.
Начинаю изучать меню в поисках чего-нибудь съедобного и вдруг понимаю, что Мэдди заказывает нам мартини. Мои глаза расширились по пять копеек, но она уже уставилась в меню.
— Что ты будешь заказывать?
Я нагибаюсь и шепчу ей:
— Мэдди, мне всего лишь девятнадцать. Подруга, мне нельзя употреблять спиртное. — Не то, чтобы я совсем не выпиваю, но определенно не настроена на это сегодня. К тому же, у меня даже нет фальшивого удостоверения личности на случай, если официант решить проверить его.
Она прерывает меня взмахом руки.
— Я здесь частый гость.
Это что, типа все объясняет? Я пожимаю плечами и поднимаю брови.
— Хорошо.
Когда принесут выпивку, я отдам ее Мэдди. Что-то подсказывает мне, что она не откажется.
—Ну что, вернемся к еде. Что тебя заинтересовало? — Мэдди радостно пожирает глазами меню.
— Вообще-то, я вегетарианка. Какой у меня есть выбор? — Я быстро пробегаю по ассортименту в попытке найти хоть что-то с овощами.
Она опять отмахивается от меня со словами:
— Я закажу на двоих.
В это время официант приносит наши напитки.
К тому моменту, как официант заканчивает расставлять тарелки с заказанными блюдами на столике, я понимаю, что весь стол заставлен длинными тарелками с разноцветными роллами, ярко-розовой и белой рыбой и кучей васаби. Я в шоке.
— Мэдди, тут какая-то ошибка. Здесь слишком много еды.
— Нет, это все наше.
Я хмурюсь.
— Но здесь как минимум шесть тарелок, а нас только двое.
Она пожимает плечами и смотрит на меня так, как будто я изъясняюсь по-японски.
— В суши мало калорий. К тому же, ты не знала, что выбрать, так попробуй всего понемногу.
Я опять киваю, наверное, уже в сотый раз.
—Хорошо. Мэдди, скажи какие из них без мяса, а то для меня они все одинаковы.
Она начинается смеяться так, как будто я сказала что-то ну очень смешное.
— Думаю, вот эти две тарелки тебе подойдут.
— Ты думаешь или знаешь? Мой желудок не готов к испытаниям.
Она
— Кейт, это отвратительно.
— Извини, я просто говорю, как есть. Если неподходящая еда попадет мне в желудок, реакция будет незамедлительной.
Она все еще морщит нос.
— Просто попробуй суши вот с этих двух тарелок. Все будет в порядке
Я доверяю ее выбору лишь на тридцать процентов. К сожалению, все блюда на столе пахнут для меня рыбой, поэтому я решаю последовать совету Мэдди. Откусываю небольшой кусочек. Непонятный вкус. Я не могу определить, где тут рис, а где рыба. В любом случае, с каждым куском мне приходится сдерживать рвотный рефлекс. Съедаю три куска, запивая каждый большим количеством воды.
Мэдди приканчивает оба мартини и огромное количество суши. Когда нам предлагают взять с собой оставшуюся еду, она отказывается. Я не шучу. Если бы эти суши не пахли так погано, я бы растянула на два дня то, что она сейчас собирается просто выбросить.
Когда приносят чек, она достает кошелек, а потом аккуратно бьется головой о стол. У нее явно тяга к драматизму.
— О боже, я, должно быть, забыла кошелек дома. — Она смотрит на меня щенячьими глазами и становится очевидным, что платить придется мне. — Без проблем. Я заплачу. — Все-таки я ее гостья и это меньшее, что я могу сделать за то, что она позволила мне пожить у нее несколько дней.
Она толкает мне счет. Я в ужасе. Сто семьдесят три доллара! У меня в кошельке только три бакса, поэтому протягиваю свою единственную кредитную карту. Ту, которую берегла на непредвиденный случай. Ту, которую стараюсь вообще не использовать. Я довольно экономна с деньгами, и не потому, что скряга, а потому что каждый месяц мне нужно оплачивать счета. Никто другой за меня этого не сделает.
Я всегда оставляю немного денег на развлечения или чтобы помочь друзьям, попавшим в затруднительное положение. Но вот сейчас я просто выбросила эти деньги на ветер, потратив их на ужин. Убеждаю себя, что все в порядке, так что к моменту возвращения официанта, я примирилась с тем фактом, что эта ситуация — еще один жизненный опыт и когда-нибудь я, скорее всего, просто посмеюсь над этим.
Мэдди извиняется и удаляется в уборную, пока я расписываюсь в квитанции. К моменту ее возвращения, мой желудок начинает издавать булькающие звуки. Это напоминание о том, что очень скоро мне придется платить за то, что я только что съела.
Мы несемся домой, и я едва успеваю дойти до ванной, чтобы не уделать штаны. Кульминационный момент моего суши-опыта носит яростный, взрывной характер.
Закончив тщательно прочищать свой кишечник, решаю просто поваляться в кровати и почитать. С девяти тридцати, начинаю смотреть на часы каждые пять минут. В десять начинаю ходить из угла в угол. К десяти тридцати я практически протерла дорожку на ковре. Руки все мокрые от того, что я вцепилась в телефон мертвой хваткой. Смотрю на него вот уже пятнадцать минут. В Калифорнии все еще рано. Говорю себе, что, скорее всего, он на пляже. Но что, если он пришел домой и просто избегает меня, потому что вчера мы оба чувствовали себя не в своей тарелке. Черт, Кейт, да позвони ты ему и все узнаешь, иначе неизвестность сведет тебя с ума. Нахожу его номер и нажимаю на кнопку вызова.