Оптинский патерик
Шрифт:
Как в спасительную гавань, стремились они в благословенный Оптинский скит к преподобному Варсонофию за исцелением не только телес, но и истерзанных, истомленных грехом душ, стремились за ответом на вопрос: "Как жить, чтобы спастись?". Он видел человеческую душу, и по молитвам ему открывалось в человеке самое сокровенное, а это давало ему возможность воздвигать падших, направлять с ложного пути на истинный, исцелять болезни, душевные и телесные, изгонять бесов. Его дар прозорливости особенно проявлялся при совершении им Таинства Исповеди. Духовная дочь преподобного Варсонофия рассказывала, как, приехав 26-летней девушкой в Оптину, она попала в хибарку, в которой принимал старец. Преподобный Варсонофий увидел ее и позвал в исповедальню и там пересказал всю жизнь, год за годом, проступок за проступком, не только указывая точно даты, когда они были совершены, но также называя и имена людей, с которыми они были связаны:
"Дошли
— Подойди поближе.
Я робко подошла.
— Стань на коленочки… У нас так принято, мы сидим, а около нас по смирению становятся на коленочки.
Я так прямо и рухнула, не то, что стала… Взял батюшка меня за оба плеча, посмотрел на меня безгранично ласково, как никто никогда не смотрел, и произнес:
— Дитя мое милое, дитя мое сладкое, деточка моя драгоценная! Тебе двадцать шесть?
— Да, батюшка.
— Тебе двадцать шесть, сколько лет тебе было четырнадцать лет тому назад?
Я, секунду подумав, ответила:
— Двенадцать.
— Верно, и с этого года у тебя есть грехи, которые ты стала скрывать на исповеди. Хочешь, я скажу тебе их?
— Скажите, батюшка, — несмело ответила я.
И тогда батюшка начал по годам и даже по месяцам говорить мои грехи так, как будто читал их по раскрытой книге…
Исповедь таким образом шла 25 минут. Я была совершенно уничтожена сознанием своей греховности и сознанием, какой великий человек передо мной.
Как осторожно открывал он мои грехи, как боялся, очевидно, сделать больно и в то же время как властно и сурово обличал в них, а когда видел, что я жестоко страдаю, придвигал ухо свое к моему рту близко-близко, чтобы я только шепнула:
— Да…
А я ведь в своем самомнении думала, что выделяюсь от людей своей христианской жизнью. Боже, какое ослепление, какая слепота духовная!
— Встань, дитя мое!
Я встала, подошла к аналою.
— Повторяй за мной: Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей. Откуда эти слова?
— Из 50-го псалма.
— Ты будешь читать этот псалом утром и вечером ежедневно. Какая икона перед тобой?
— Царицы Небесной.
— А какая это Царица Небесная? Тихвинская. Повтори за мной молитву…
Когда я наклонила голову, и батюшка, накрыв меня епитрахилью, стал читать разрешительную молитву, я почувствовала, что с меня свалились такие неимоверные тяжести, мне делается так легко и непривычно…
— После всего, что Господь открыл мне про тебя, ты захочешь прославлять меня, как святого, этого не должно быть — слышишь? Я человек грешный, ты никому не скажешь… Сокровище ты мое… Помози и спаси тебя Господь!
Много-много раз благословил меня опять батюшка и отпустил…."
Во время бесед с духовными детьми старец Варсонофий говорил:
"Есть разные пути ко спасению. Одних Господь спасает в монастыре, других в миру… Везде спастись можно, только не оставляйте Спасителя. Цепляйтесь за ризу Христову — и Христос не оставит вас".
"Верный признак омертвения души есть уклонение от церковных служб. Человек, который охладевает к Богу, прежде всего, начинает избегать ходить в церковь, сначала старается прийти к службе попозже, а затем и совсем перестает посещать храм Божий.
Ищущие Христа обретают Его, по неложному евангельскому слову: Стучите и отверзется вам, ищите и обрящете[ср.: Мф. 7, 7], в доме Отца Моего обителей много[Ин. 14, 2]. И заметьте, что здесь Господь говорит не только о небесных, но и о земных обителях, и не только о внутренних, но и о внешних".
"Каждую душу ставит Господь в такое положение, окружает такой обстановкой, которая наиболее способствует ее преуспеянию — это и есть внешняя обитель. Исполняет же душу покой мира и радования — внутренняя обитель, которую готовит Господь любящим и ищущим Его".
"Не читайте безбожных книг, оставайтесь верными Христу. Если спросят о вере, отвечайте смело. Нельзя научиться исполнять заповеди Божии без труда, и труд этот трехчастичный — молитва, пост и трезвение…."
"Жизнь есть блаженство… Блаженством станет для нас жизнь тогда, когда мы научимся исполнять заповеди Христовы и любить Христа. Тогда радостно будет жить, радостно терпеть находящие скорби, а впереди нас будет сиять неизреченным светом Солнце Правды — Господь… Все евангельские заповеди начинаются словами: Блажени— блажени кротции, блажени милостивии, блажени миротворцы…[ср.: Мф. 5, 3–12]. Отсюда вытекает, как истина,
"Вся жизнь наша есть великая тайна Божия. Все обстоятельства жизни, как бы ни казались они ничтожны, имеют огромное значение… Нет случайного в жизни, все творится по воле Создателя. Чтобы уподобиться Богу, надо исполнять Его святые заповеди.
Как спастись? Единственно — через смирение: "Господи, во всем-то я грешен, ничего нет у меня доброго, надеюсь только на беспредельное Твое милосердие".
Когда в сердце закроется клапан для восприятия мирских наслаждений, тогда откроется иной клапан для восприятия духовных. Но как стяжать это? Прежде всего миром и любовью к ближним: Любы долготерпит, милосердствует, любы не завидует, любы не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своих, не раздражается, не мыслит зла, не радуется о неправде, радуется же о истине…[ср.: 1 Кор. 13, 4–6].
Затем терпением. Кто спасется? — Претерпевший до конца[ср.: Мф. 10, 22; 24, 13; Мк. 13, 13].
Далее — удалением от греховных удовольствий, каковы, например, игра в карты, танцы…
Я не хочу сказать, что чтение произведений наших великих писателей было грехом, но есть чтение более полезное и назидательное. Во-первых — чтение Псалтыри… Книга эта, хотя и написана святым царем и пророком Давидом, но по внушению Духа Святого, сам пророк Давид говорит: Язык мой — трость книжника скорописца[Пс. 44, 2].
Затем — жития святых представляют незаменимое чтение, которое так благотворно действует на душу, особенно читаемое на славянском языке…
Посещайте монастыри, особенно в праздники… чтобы отдохнуть душой…."
"Хотя монашеская жизнь и полна скорбями и искушениями, но она же несет с собой и великие утешения, о которых мир не имеет ни малейшего понятия.
Впрочем, как бы не спастись, только бы спастись и достигнуть Царствия Небесного, которого да сподобит нас всех Господь".
Оптину пустынь за все время своей монашеской жизни преподобный Варсонофий покидал лишь несколько раз, и те — только по послушанию. В июле 1909 года старец был участником Всероссийского съезда монашествующих, проходившего в Троице-Сергиевой Лавре. В 1910 году, также за послушание, ездил на станцию Астапово по просьбе умиравшего Л. Н. Толстого. Впоследствии он с глубокой грустью вспоминал:
"Не допустили меня к Толстому… Молил врачей, родных, ничего не помогло… Хотя он и Лев был, но не смог разорвать кольцо той цепи, которою сковал его сатана".
Преподобный Варсонофий имел всю ту силу и полноту благодатных дарований старчества, что и его святые предшественники. В огромном количестве стекался народ в его хибарку, взыскуя его молитвенной помощи. Многочисленные воспоминания, которые оставили о старце его благодарные посетители и духовные чада, свидетельствуют о множестве случаев прозорливости, духовных прозрений, душевных и телесных исцелений, совершившихся в его келлии. Неизгладимое впечатление на души читателей производят и его "Беседы с духовными детьми", некоторые из которых были опубликованы, а большая часть еще ожидает своего часа.
В 1912 году старца Варсонофия назначили настоятелем Старо-Голутвина Богоявленского монастыря. Несмотря на великие духовные дарования старца, нашлись недовольные его деятельностью: путем жалоб, клеветы, интриг и доносов он был удален из Оптиной пустыни. Смиренно просил он оставить его в скиту для жительства на покое, просил позволить ему остаться хотя бы в качестве простого послушника. Преподобный Оптинский старец Никон исповедник говорил потом о тех тяжелых днях: "Старец воистину тогда страдал. Делясь со мною скорбию своею, однажды он сказал мне, что от великой внутренней борьбы и скорби он боится, как бы не сойти с ума…" (Поучение в 5-ю Неделю Великого поста).
Мужественно перенося это испытание, старец принялся за благоустройство вверенной ему обители, крайне расстроенной и запущенной. И как прежде, стекался к старцу Варсонофию народ за помощью и утешением. И как прежде, он, сам уже изнемогающий от многочисленных мучительных недугов, принимал всех без отказа, врачевал телесные и душевные недуги, наставлял, направлял на тесный и скорбный, но единственно спасительный путь.
Здесь, в Старо-Голутвине, совершилось по его молитвам чудо исцеления глухонемого юноши. "Страшная болезнь — следствие тяжкого греха, совершенного юношей в детстве", — пояснил старец его несчастной матери и что-то тихо зашептал на ухо глухонемому. "Батюшка, он же вас не слышит, — растерянно воскликнула мать, — он же глухой…." — "Это он тебя не слышит, — ответил старец, — а меня слышит", — и снова произнес что-то шепотом на самое ухо молодому человеку. Глаза того расширились от ужаса, и он покорно кивнул головой… После исповеди старец Варсонофий причастил его, и болезнь оставила страдальца.