Опущенная
Шрифт:
Этот тип уставился на Настю, от его взгляда у нее отнялись ноги. Заметил ее и Женя. Увидел, встрепенулся:
– Настя, беги!
Но сзади кто-то толкнул ее в плечо. Толкнули несильно, но Настя от испуга сама сорвалась с места, заскочила в комнату, забилась в свободный угол.
В комнату зашел Анатолий Александрович по кличке Сластик. В одной руке он держал кружку с дымящимся чаем, в другой – ложечку, помешивая сахар.
– Добро пожаловать, красотка! – с глумливой вежливостью сказал он.
– Сластик, ее не тронь! – Женя
– Это кто тут вякает? – спросил Сластик, с брезгливым возмущением глянув на него.
– Я отдам тебе все до копья!
– У тебя нет столько денег.
– Я достану!
– Не надо доставать. Мне нужно здесь и сейчас.
Настя поняла, что ей нужно срочно уколоться. Если она этого не сделает, у нее разорвется сердце – от жалости к Жене. И от страха за себя. Все-таки проявил Сластик свое грязное нутро… Возможно, это от него прятался Женя. Если так, то эта мразь добралась до него. Осталось только убить. И Настю вместе с ним.
– Ну, хочешь, забери дом!
– Как я могу его забрать? На дом документы нужны, пока их переоформишь… Телочку мне свою отдай!
Сластик снова повернулся к Насте и навалился на нее взглядом. И мысленно уложил ее на спину.
– Как это отдать?
– Ну, документы на нее не нужны…
Сластик подошел к Насте. Пальто на ней было уже расстегнуто, осталось только развести полы. Он сделал это и заглянул под пальто с таким видом, как будто под ним она была совершенно голой.
– Не надо! – жалко пробормотала Настя, запоздало шарахаясь от него.
– Сластик, будь человеком! – простонал Женя.
– Это ты мне говоришь?! – У Сластика от злости перекосилось лицо. – Жоголь, кончай падлу!
Громила кивнул, наставил на Женю пистолет, и тот зажмурил глаза в ожидании выстрела. Но молить о пощаде он не собирался.
– Не надо! – Настя подалась к Сластику, схватила его за руку.
– А что такое? – удивленно и с восторгом протянул он. – Козла пожалела?
– Женя не козел! – мотнула она головой.
– Ты даже не представляешь, сколько он бабок закозлил.
– Он отдаст! – Настя взывающе приложила руки к груди.
– Я уже все взял. Осталось только тридцать косарей. Или я пристрелю его, или трахну тебя! – скривился Сластик, озверело глядя на нее.
– Нет!
Сластик вызывал отвращение, Настя и представить себе не могла, как ляжет с ним в постель.
– Жоголь!
Громила взвел курок, но Настя снова схватила Сластика за руку:
– Я у отца возьму!
Она не знала, где у отца тайник. Может, и нет ничего. Но все же она должна была проверить, обыскать всю квартиру. Надо будет маму куда-нибудь отправить. Но куда? Сказать, что тетя Арина звонила… Эти мысли пронеслись в голове пляшущим хороводом, Настю даже затошнило от мельтешения перед глазами.
– Отец у нее судья, – сказал Женя.
– Да знаю… Этот падла Солохин… – Сластик начал, но, передумав, оборвал себя взмахом руки.
– Послезавтра
– Или сейчас, или никогда… Жоголь!
И снова громила приготовился стрелять. И в этот раз Настя остановила его.
– Не надо, я согласна! – вырвалось у нее.
– Что ты согласна? – обрадовался Сластик, движением руки осаживая палача.
– Ну-у…
Настя чуть не свалилась в обморок, представив, как этот урод будет вдавливать в нее свою похоть. Но не свалилась. И ее даже не стошнило.
– Недельку со мной поживешь, – сказал Сластик. – Через недельку верну твой огород этому козлу.
– Через недельку?
Настя вспомнила о наркотиках. Да, под кайфом она смогла бы преодолеть брезгливость. Уколоться, забыться, а там уже ничего не страшно…
– Думай быстрей, – подтолкнул ее Сластик.
Женя молчал. Настя с надеждой посмотрела него. Но Женя, глянув на Жоголя, обреченно вздохнул. Он не принуждал ее, даже не просил, но и не отговаривал. Да и какая ему разница, ляжет Настя со Сластиком или нет, когда жить осталось считаные секунды? Сейчас ему выстрелят в голову, и Настя исчезнет для него навсегда. И уже все равно, что будет с ней дальше.
– Ну, если у вас есть морфий, – жалко пробормотала она.
– Чего?! – оторопело протянул Сластик, приложив к уху ладонь. – Я не понял, ты что, с Марфушей задружила?
Он перевел взгляд на Женю:
– Ты чо, девчонку на марафет подсадил?
– Да она сама…
– Ну, ты в натуре…
Сластик резко повернулся к Насте и уперся в нее взглядом.
– Если ты едешь со мной, пусть эта гнида живет. Если нет… Считаю до трех… Жоголь!
Настя увидела, как громила приставляет ствол пистолета к голове Жени.
– Да!
– Смотри, если попробуешь соскочить, козла твоего грохнут, как последнюю падлу!
– Я согласна.
Настю заколотило от ужаса. Хорошо, если у Сластика найдется средство от омерзения, которое он вызывал. Она примет дозу, и ей станет легче… А если не будет ничего? Если ей придется отрабатывать Женин долг наживую? Она же с ума сойдет от отвращения… А если ее будут держать где-нибудь в холодном подвале. Посадят на цепь, как собаку…
– Тогда поехали.
Сластик взял Настю под руку, вывел ее из дома, на улице к ним подъехала черная «Волга». Он открыл дверь, показал ей на заднее сиденье, подсел к ней сам:
– Как там в песне, «девчонки любят марафет»…
Он вдруг стал расстегивать ширинку. От страха Настя закрыла глаза. Сейчас эта мразь схватит ее рукой за шею, наклонит к себе…
– Эй! – Сластик взял ее пальцами за щеки, повернул к себе лицом.
Настя успела заметить, что ширинка у него застегнута.
– А чего не побежала? – спросил он, глядя ей в глаза.
– Куда?
– Дверь открыта.
– А Женя?
– Правильно соображаешь… Касыга!
Водитель, лохматый мужик с выпирающей нижней челюстью кивнул, и машина тронулась с места.