Опустошенная
Шрифт:
Фрэнк повернул голову в сторону Малика.
— Ты не считаешь, что умение выдержать солнце — важно для вампира? Думаешь, они не могут столкнуться с такой ситуацией?
— Если Богу будет угодно, — прищурившись, сказал Малик, — чтобы они когда-нибудь попали в такую ситуацию, то это будет, когда они окажутся в руках врага, а не организации, которая существует, чтобы их защищать.
Эта ситуация полностью соответствует моему мнению о ГС, подумала я. Возможно, много лет назад они были созданы для
Возможно, пришло время пересмотреть возможность своего участия в Красной Гвардии. Вероятно, сейчас, после смерти Этана и когда на Малика оказывали давление, пришло время задуматься о защите всех вампиров, и не только тех, которые принадлежат Дому.
Когда солнце поднялось над горизонтом и двор озарили лучи солнца, доводы в пользу членства в КГ стали весомей.
Луч удлинился, потемнел, достиг столба Джульетты и пополз по нему вверх. Я с ужасом наблюдала, как носы ее кроссовок накалились до ярко-красного цвета.
— Джульетта? Ты в порядке?
У нее по щекам потекли слезы, но она сжала челюсти и стояла на месте, мужественно сохраняя молчание. Джульетта, наверное, испытывала колоссальную боль, но все же она стояла на вершине своего столба, отказываясь покориться.
Ее голод, казалось, тоже сыграл свою роль: ее глаза налились серебром, выступили клыки. Боль, голод и истощение пробудили хищника.
Я посмотрела на Фрэнка. Тот пил из своей кружки, оставаясь совершенно равнодушным к ее агонии.
— Вы должны положить этому конец. Разве вы не видите, что ей больно?
Он просто высокомерно выгнул бровь.
— Отлично, раз вы ничего не делаете, сделаю я. Я прекращаю испытание, — я было собралась спрыгнуть со столба, но его слова заставили меня замереть.
— Оставайся на своем месте, Мерит. Оставайся на этом столбе или ты будешь снята с должности Стража этого Дома. То же касается и Джульетты. Если вы не можете поставить всеобщее благо выше отдельного индивида, тогда ни один из вас не достоин своего места.
Всхлип эхом прокатился из той части лужайки, где стояла Джульетта, когда я изумленно посмотрела на Фрэнка.
— Вы не можете снять меня с должности Стража. Меня назначил на нее Этан. И только Малик уполномочен меня разжаловать.
— Ох, только я могу, — сказал Фрэнк. — На мне лежит обязанность навести в Доме порядок. Вампир, который добровольно отказывается от испытания и отказывается придерживаться установленных стандартов для своих братьев и сестер по оружию, вовсе не является вампиром, который в первую очередь руководствуется интересами Дома.
Я посмотрела на Джульетту. Ее трясло от невыносимой боли. Она рыдала, обхватив себя руками.
— Джульетта, спускайся оттуда!
— Н-не мо-могу! — заикаясь, ответила она. — Я не могу не быть охранником. Я только это и умею. Этот Дом —
Которой она бы лишилась, не предприми я что-то. Наказание было несправедливым. Но еще более несправедливо заставлять Джульетту страдать вдвойне: от солнечных ожогов и из-за потери работы в Доме.
Моя работа — защищать жителей этого Дома, настолько долго, насколько это возможно, пусть даже и на протяжении всего лишь следующих минут. Если бы я так просто могла списать со счетов ценность ее жизни, я вообще не должна была быть Стражем.
Решение далось просто, однако это не значит, что было легко выносить его последствия. Этан назначил меня Стражем. Этан провел мою Коммендацию в Дом и с легкостью поставил меня на эту должность. Пусть я возможно и не была готова принять ее тогда, сейчас она была моя. Моя, чтобы занимать и оберегать.
И как в случае с медальоном, моя, чтобы терять.
Я нашла лицо Малика в толпе. Когда он мне кивнул, я подняла руки вверх.
— Я сдаюсь, — заговорила я, — Я сдаюсь. Джульетта выиграла. Снимите ее!
Ринувшись к столбу Джульетты, Люк протянул руки, схватил ее и понес в Дом, сопровождаемый вампирами, которые укрывались в тени. Всходило солнце и мои физические и умственные способности покидали меня. Тело тряслось от усталости, но мне удалось спрыгнуть вниз, не угодив под ближайший луч света. Передо мной возникло ликующее лицо Фрэнка.
— Не стоило так изощряться, чтобы меня уволить, — сказала ему я ему и наслаждалась, когда с его лица исчезала улыбка.
Он сам удостоверился, чтобы мне достался самый безопасный столб. Ведь тогда мне бы пришлось сдаться, чтобы не допустить, чтоб кто-то сгорел. Полагаю, можно считать комплиментом, раз он считал, что я пожертвую собой… и что он находил меня достаточно опасной, раз решил, что лучше оставить Дом без Стража, чем меня на этой позиции.
— Не понимаю, о чем ты.
— Сомневаюсь, — ответила я, — Но это уже на вашей совести.
Я поспешила к Малику, который стоял в дверном проеме Дома, удостоверяясь, что все благополучно зашли внутрь.
Фрэнк зашел последним. Как раз перед тем, как солнце залило двор светом. К счастью, ставни Дома были уже опущены.
С минуту я стояла в тихой прохладной кухне, закрыв глаза и наслаждаясь темнотой.
Когда я открыла глаза, единственным, кого я увидела, был Малик.
— Мне жаль, — сказала я ему. — Возможно, это не самое лучшее решение для Дома, лишаться своей должности, но я не могла просто стоять там и позволить ей терпеть.
— Это единственный правильный поступок, — заверил меня он. — И все-таки, учитывая, что здесь Кабот…
Ему не нужно было заканчивать мысль. Я не могла оставаться Стражем пока Фрэнк и ГС контролировали Дом.
Ах, как же все изменилось. Всего за несколько месяцев Этан умер, и Дому назначили нового Мастера. Которого сразу же заменили. Офис Омбудсмена уничтожили. Меня сняли с должности Стража.