Опьянение
Шрифт:
Охраной лично Ворон занимается. Если не сам, то из приближенных кого покрепче оставляет рядом. Один как-то полапал её, осмелился. Ворон потом публично в Логове ему руку отрубил. Даже топор достал где-то, слегка туповатый, что б помучить. Цепями виновного приковал и давай руку рубить, как полено. Кто из ребят видел, так теперь близко к ней не подходит.
Наблюдатель встрепенулся. Свет. Повезло. Его снова привели к Свету. Кваз как раз приближался к шумной компании, окруживший этот невероятный источник сияния. Наблюдатель
– Ой, кто это нашу девочку обижает?
– Кваз подкатил к компании первым. Следом подоспели еще несколько парней.
София смотрела на них с не меньшей неприязнью, чем на тех, кто только что отпускал в её сторону пошлые шуточки. Она невзлюбила Кваза с первой минуты. Их коротко представили в доме Головы, но девушка то ли испугалась его изуродованного лица, то ли наигранности его картинного поклона. Ну, принцесска же, надо кланяться. Так он рассудил. Но при виде него лицо девушки становилось непроницаемым, а взгляд тяжелым и слегка пренебрежительным.
– Кто сказал, что она ваша? Здесь центр. Общая территория, стало быть и девка общая, - ответил главарь второй банды, выступив вперед. Петух ощипанный.
Кваз не любил долгих разговоров, а с выпендрежниками и подавно. Эти ребята явно не принадлежали ни к одному из секторов. Банда отступников, не подчиняющаяся Голове. Таких все равно зачищать придется не сегодня, так через неделю. Едва заметный сигнал и Свора бросилась на обидчиков. Кваз подкатил прямо к девушке.
– Поехали домой, принцесса, нагулялась.
Девушка не стала спорить и, взяв из его рук шлем, устроилась сзади. Близость девичьего тела дразнила. Даже появились грязные мыслишки, а не свезти ли её в темный переулок, а потом кто-что докажет? Глядишь, понравится с мужиками, а не кисточками развлекаться. Да, эти фантазии Своры были еще занятнее, но о них он предпочел сейчас не думать.
Наобум он пальнул в убегающих обидчиков девушки. Черт, промазал.
Наблюдатель наслаждался близостью света. Даже черное, как ночь, сердце Квазимодо его больше не душило. Но перенестись внутрь девушки все равно не получалось. Это как биться головой в ворота рая. Вот оно - счастье, но ты его не получишь. Остается только наблюдать издалека. Собственно, это и есть его работа. Смотреть и запоминать. Жаль, что энергия для переноса вновь наисходе. Нужен здоровый сон.
***
Пару часов назад Квазимодо отчитался Ворону. Сообщил всю информацию, что удалось собрать псам, прежде чем они зачистили большую части банды. Недовольство сквозило в каждом слове Ворона, но перерезать ему глотку он пока не спешил. По телефону это сделать весьма сложно. А вот выдать пару новых заданий - легко. Взымать долги - то, что Кваз умел и любил больше
Врываться в дом проданных семей, видеть их страх, пить его по глотку. Брать мясо безжалостно, наслаждаться криками, пропитываться этой темнотой. Сегодня их цель очень вкусна - женщина и её десятилетняя дочь.
Время собирать свору.
Наблюдатель кривился, но старался перебороть отвращение изо всех сил. Пока Кваз бывает рядом со светом, он останется внутри него. Засядет и не сдаст позиций до последнего. Нельзя потерять связь со Светом. Возможно, со временем он найдет кого-то получше. Осталось восстановиться для нового переноса.
Ворон
Наблюдатель сам не знал, зачем вселился в этого человека. Хищник, как внешне, так и внутренне. Высокий рост. Крепкое сильное тело. Длинные, чуть вьющиеся волосы до плеч, темные, как сама ночь. Черты лица, которые в народе называют ястребиными: изогнутые черные брови, огромные карие глаза, крупный ровный нос, полные губы, которые женщины назвали бы по-мужски чувственными. Правая часть хищного лица обожжена дождем. На шрамы наложен витиеватый черный рисунок, словно выведенный рукой талантливейшего мастера.
Он одним словом остановил Свору и это внушало страх. Шериф третьего сектора. Устрашающий. Пугающий. Холодный. Вряд ли в его окружении удастся найти свет, скорее погрязнуть во тьме окончательно.
– Кваз, закрой рот, - Ворон спрыгнул с мотоцикла. Полы черного плаща развевались, словно крылья гигантской птицы. Высокие берцы позвякивали навешанными на них цепями. Мужчина выпрямился во весь рот.
Оппонент сжался и, кажется, уменьшился в размерах.
– Мелкая - моя, - небрежно бросил мужчина, отрывая десятилетнюю малышку от матери. Ребенок кричал, хватаясь за кофту женщины, но он был сильнее, конечно, сильнее. Слишком рано этой девочке придется узнать, что все в этом мире решает сила, в том числе и её судьбу. - Сцепились псы за кусок мяса.
– Ворон, вечно ты забираешь самый лакомый кусочек!
– возмутился кто-то из псов, но под взглядом черных глаз притих.
– Вы не люди, вы - звери!
– кричала женщина, вырываясь из рук псов Своры. Но куда тонкой сухопарой женщине против пары двухметровых мордоворотов. Никуда.
– Заткнись, старая шлюха! Когда жила на наши деньги, так не говорила. Кусок хлеба поперек горла не вставал. Время платить. Твой муж отказался. И от вас тоже отказался. Твои дырки не такие узенькие и стоишь ты дешево, но мои псы проголодались и их нужно накормить. Остальное отработает девчонка, - раздался за спиной Ворона противный высокий смех Квази.
Кольцо мужчин сужалось вокруг мечущейся женщины. Ворон увозил истошно вопящего ребенка подальше от места, где сейчас с её матерью случится что-то худшее, чем смерть.