Опять вы, Иможен?
Шрифт:
О'Флинн засмеялся еще громче.
— Тогда к чему столько выкрутасов? Почему бы четко и ясно не сказать, о ком речь!
— Фуллертон поделился опасениями со мной одной. Теперь нужно найти доказательства. Для того я и приехала в Пембертон. А за сим — желаю вам спокойной ночи!
И, не думая больше о том, что начнется в столовой после ее ухода, Иможен встала, с самым важным видом отвесила легкий поклон и направилась к двери. Однако, прежде чем шотландка успела удалиться, ее окликнул Оуэн Риз:
— Мисс Мак-Картри!
Она обернулась:
— Да, мистер Риз?
— Не забудьте покрепче запереть
— Спасибо за участие, мистер Риз, но, интересно, чего ради вы советуете мне принимать такие предосторожности?
— Если вы сказали нам правду, мисс Мак-Картри, теперь, когда преступник знает, что его имя известно вам, и только вам одной… вашей жизни угрожает большая опасность!
Раздеваясь, Иможен, в точности исполнившая рекомендации Оуэна Риза, думала, что вела себя как последняя дура. Она швырнула на стол все карты, насторожила убийцу, а меж тем, вопреки ее собственным утверждениям, понятия не имела, кто он. И что означают слова Риза? Искреннюю заботу или завуалированную угрозу? А может, он предупреждал сообщника, как действовать дальше? И героине Калдендера вдруг стало страшно. В полной панике мисс Мак-Картри бросилась к наконец привезенному Конвеем чемодану за револьвером, но оружие, к ее величайшему ужасу, исчезло. Револьвер украли. А кто это мог сделать, если не убийца Нормана Фуллертона?
Когда колледж уже готовился ко сну, Кейт Мак-Дугал, вцепившись в телефонную трубку и чуть не плача, рассказывал суперинтенданту Копланду, какие несчастья обрушила на его голову Иможен.
— О том, как мисс Мак-Картри обошлась с нашим лучшим преподавателем, я вам уже говорил, но, мало этого, теперь, когда О'Флинн уезжает, она вдобавок нанесла еще и сокрушительный удар по репутации колледжа. Мисс Мак-Картри не только надавала пощечин Элисон Кайл, дочери «джема» Кайла, которого вы наверняка знаете, мистер Копланд, не только подбила левый глаз Джерри Лиму, единственному наследнику «линолеума» Керкольди (хотя, если этих двух детей заберут, дело обернется катастрофой для Пембертона). Нет, этого ей показалось недостаточно! Ладно, пусть она распространяла гнусные сплетни, будто между моей женой и мистером О'Флинном существуют некие внеслужебные отношения — да, так и сказала публично! — но за ужином эта особа к тому же громко объявила, что убийца Нормана Фуллертона — один из наших преподавателей и она не уедет, пока не разоблачит его!.. Вот я и спрашиваю вас, мистер Копланд: какие грехи навлекли на меня это тяжкое наказание? И почему в такой короткий срок на меня свалялось сразу столько несчастий?
Эндрю Копланд слушал сначала недоверчиво, но потом, по мере того как несчастный директор называл все новые и новые беды, обрушившиеся на его колледж с появлением мисс Мак-Картри, начал про себя посмеиваться. К концу повествования суперинтендант проникся невольным преклонением перед незаурядной личностью Иможен. Мисс Мак-Картри казалась какой-то могучей стихией, всегда готовой сеять страх к разрушения.
— Мне говорили, мистер Мак-Дугал, что это довольно необычная женщина, но я никак не думал, что до такой степени! Может, я и ошибаюсь, но, по-моему, очень скоро она станет истинной королевой Пембертона!
— В таком случае мисс Мак-Картри придется управлять пустыней! Уверяю вас, никто не сможет выдержать
— Да ну же, Мак-Дугал, не говорите глупостей! Завтра утром я приеду в Пембертон и постараюсь умерить рвение мисс Мак-Картри. Надеюсь, до тех пор не случится ничего страшного. Спокойной ночи.
Вопреки надеждам суперинтенданта, ночью произошло еще одно несчастье. Рано утром на скамейке в парке, где Элисон и Джерри назначали друг другу ночные свидания, нашли тело Патрика О'Флинна. Голову математика пробила пуля.
ГЛАВА V
— Повторяю вам, Сэмюель, вы не имеете права так двигать коня! Смотрите: раз, два, три… четыре! Или вот: раз, два, три… четыре! Это же совсем не трудно! А может, вы нарочно так делаете, Сэмюель?
Констебль Тайлер вздохнул. Он терпеть не мог шахматы и ровно ничего в них не понимал. Сержант Мак-Клостоу понимал не намного больше, но не отдавал себе в том отчета и самоуверенно пытался научить благородной игре несчастного констебля, превращая таким образом каждую минуту отдыха в нестерпимую пытку.
— Ну а теперь что скажете, Сэмюель? Здорово разыграно, а?
Радуясь удачному ходу, Мак-Клостоу требовал восторга и одобрения от подчиненного, иначе он не мог в полной мере насладиться успехом.
— И — хоп! Вам конец, Сэм! Мой ферзь держит вас с этой стороны, а ладья и кони готовы наброситься, если попытаетесь бежать, с другой! Чертовски красивая комбинация, Сэм! Вы согласны со мной?
— Знали б вы, шеф, до какой степени мне на это плевать…
Сержант сурово посмотрел на Тайлера.
— Отвечая мне так, констебль, вы проявляете неуважение к начальству и ясно показываете, что недостойны моей дружбы! Вы неблагодарны, Сэм!
Обличения сержанта прервал телефонный звонок. Он снял трубку.
— Полицейский участок Каллендера! Я вас слушаю… Что?.. Вы уверены?.. Ладно, договорились… Ничего не трогайте, мы выезжаем!
Положив трубку, Мак-Клостоу встал.
— Поехали в Пембертон, Тайлер, там только что убили преподавателя.
— Опять?
— То есть как это? Что вы имеете в виду?
— Ну, помните, шеф, того типа, которого убили на матче по регби… Фуллертон его звали…
— Господь Всемогущий! А ведь верно! Он тоже преподавал в Пембертоне!
— Да, шеф!
Застегивая последнюю пуговицу, Арчибальд Мак-Клостоу проворчал:
— Хотел бы я знать, кому взбрело в голову уничтожить всю пембертонскую профессуру…
— Маньяку или сумасшедшему.
Сержант на мгновение замер.
— Иможен Мак-Картри! — вдруг завопил он.
Констебль подскочил.
— Где? — с тревогой поинтересовался он.
Арчибальд, в странном возбуждении, схватил его за руку.
— Сумасшедшая! Вот что натолкнуло меня на мысль… И она сейчас в колледже! Значит, за убийцей далеко ходить не надо! Вы знаете, что я думаю об этом гнусном создании, Сэм… Не сомневаюсь, что и Фуллертона прикончила она, а теперь добавила к другим охотничьим трофеям еще одного преподавателя. Что может быть естественнее? Раз этой кошмарной женщине все дозволено, то почему бы ей не охотиться на учителей, как другие на куропаток?
Констеблю страшно не нравилось стойкое предубеждение сержанта против Иможен.