Опыты научные, политические и философские (Том 1)

Спенсер Герберт

Поставьте кирпич стоймя и толкните его, - вы можете предсказать с точностью, в каком направлении будет он падать и какое займет положение. Если, подняв его, поместите сверху еще один кирпич, вы уже не в состоянии будете точно предвидеть результаты опрокидывания; как бы вы ни старались при повторении опыта сообщать кирпичам то же самое положение, ту же силу и в том же направлении, у вас не будет и двух совершенно сходных случаев. И по мере того, как сочетание усложняется прибавкой новых и несходных частей, результаты какого-нибудь возмущения будут становиться более разнообразными и многочисленными. Подобная истина очень явственно и очень интересно проявляется в паровозах. Что из машин, выстроенных, насколько это возможно, точно по известному образцу, не найдется и двух, действующих совершенно одинаково, - факт, известный всем механикам-инженерам и механикам-кондукторам. Каждая будет иметь свои особенности. Влияния действий и противодействий будут столь различны, что при сходных условиях каждая будет иначе работать; и каждый машинист должен ознакомиться с устройством своей машины, чтобы можно было употреблять ее с наибольшей выгодой. В организмах эта неопределенность механических реакций ясно заметна. Два мальчика, бросающих камни, будут всегда более или менее отличаться положением своего тела так же, как два биллиардных игрока. Общеизвестный факт, что каждая личность имеет характеристическую походку, представляет еще лучший пример. Мерное движение ноги должно, по гипотезе Кювье, действовать на тело

однообразно. Но вследствие незначительных отличий строения, которые не противоречат родовому сходству, нет двух личностей, производящих одинаковые движения туловищем или руками- эта особенность людей всегда подмечается их приятелями.

Если мы перейдем к возмущающим силам немеханического свойства, истина эта станет еще более очевидною. Пусть несколько лиц перенесут бурю с дождем; когда один из них не будет чувствовать никакого ощутительного беспокойства, другие будут страдать: кто кашлем, кто катаром, поносом или ревматизмом. Привейте коровью оспу детям одинакового возраста, одинаковым же количеством материи, приложенной к тем же самым частям, и симптомы не будут сходны ни в свойствах, ни в силе, в некоторых случаях разница будет весьма значительна. Количество спирта, усыпившее одного, делает другого необыкновенно бодрым, один становится веселым, другой раздражительным. Опиум производит или дремоту, или бессонницу; то же производит и табак.

Во всех этих случаях - механических или иных - некоторая сила приводится в соприкосновение сперва с одною частью организма и потом с остальными, и, по доктрине Кювье, части эти должны измениться вполне специфическим образом. Мы видим, что этого, однако, не бывает. Первоначальное изменение, происшедшее в какой-нибудь одной части, не находится в необходимом соотношении с переменами, происшедшими в других частях; перемены в этих частях также не имеют необходимого соотношения между собою. Перемена отправления, произведенная возмущающей силой в органе, подверженном прямому ее действию, не влечет за собою определенного ряда функциональных изменений в других органах; но она сопровождается каким-нибудь одним из разнообразных рядов изменений. А очевидное следствие отсюда то, что какое-нибудь изменение строения, происшедшее случайно в одном из органов, не будет сопровождаться некоторым особым рядом изменений строения в других органах, т. е. между формами не будет никакого необходимого соотношения.

Палеонтология, следовательно, должна основываться на эмпирическом методе. Ископаемый вид, который был вынужден изменить свою пищу или свои нравы, не должен был необходимо претерпеть тот особый ряд видоизменений, который обнаруживает, а мог бы при некотором слабом изменении предрасполагающих причин - как климат или широта - претерпеть некоторый другой ряд изменений: это составляет одно из тех определяющих обстоятельств, которые, по человеческому пониманию, называются случайными.

Смеем думать, следовательно, что дедуктивный метод значительно освещает этот назойливый вопрос физиологии; в то же самое время наша аргументация показывает и пределы применимости дедуктивного метода. Мы видим, что наш чрезвычайно общий вопрос может быть удовлетворительно разобран путем дедукции; но заключение, к которому мы пришли, само собою принимает, что более специальные явления организации не могут быть разрабатываемы таким образом.

Кроме того, есть еще другой метод исследования общих физиологических истин, - метод, которому физиология уже обязана одной светлой идеей, но который в настоящее время не признан формально за метод. Мы говорим о сравнении физиологических явлений с явлениями социальными.

Аналогия между индивидуальными организмами и организмом социальным есть одна из тех, которые с древнейших времен обращали на себя внимание наблюдателя. И хотя новейшая наука не сочувствует тем грубым понятиям об этой аналогии, которые выражались иногда со времен греков, однако она все более и более стремится показать, что аналогия существует - и очень замечательная. В то время как становится ясным, что нет такого специального параллелизма между составными частями человека и таковыми же нации, какой принимали прежде, - столь же ясным становится, что общие основания развития и устройства, обнаруживающиеся во всех организованный телах, проявляются и в обществах. Основное свойство обществ и живых существ заключается в том, что они состоят из взаимозависимых частей; и казалось бы, что это свойство заключает в себе общность разных других характеристических свойств. Большая часть людей, знакомых с фактами физиологии и социологии, начинает признавать это соответствие не только вероятным, но и научно истинным. А мы лично твердо держимся мнения, что оно мало-помалу будет приниматься в таких размерах, которые в настоящее время допустили бы весьма немногие.

Если существует подобное соответствие, то ясно, что физиология и социология будут более или менее объяснять одна другую. Каждая по-своему будет облегчать исследование. Отношение причины и следствия, ясно заметное в социальном организме, может привести к отысканию аналогических отношений в индивидуальном организме и объяснить таким образом то, что не могло быть объяснено иначе. Законы возрастания и отправления, открытые специалистом-физиологом, могут дать нам ключ к некоторым социальным изменениям, трудно понимаемым без этого. Обе науки могут обмениваться намеками, указаниями и подтверждениями; если они и не сделают ничего больше, то и это уже немалая помощь. Понятие о "физиологическом разделении труда", которым политическая экономия снабдила уже физиологию, далеко не лишено значения. Есть вероятность, что она доставит и другие.

В подкрепление этому мнению приведем несколько случаев, где была оказана подобного рода помощь. И прежде всего посмотрим, не доставляют ли факты социальной организации поддержки некоторым из доктрин, установленных в предыдущих частях этой статьи.

Одно из положений, которое мы старались установить, заключается в том, что процесс развития у животных производится не только посредством дифференцирований, но и посредством соответственных интеграции. В социальном организме можно заметить ту же самую двойственность процесса, и замечено, что интеграции бывают тех же трех родов. Так, есть интеграции, происходящие от простого возрастания смежных частей, имеющих сходные отправления, например, слитие Манчестера с его предместьями, занимающимися бумагопрядильным производством. Есть другие интеграции, происходящие таким образом, что из разных мест, производящих особые продукты, одно все более и более монополизирует известный промысел и ослабляет его в остальныхпримером может служить возрастание Йоркширского полотняного округа за счет округов Западной Англии или поглощение Стаффордширом посудной мануфактуры и последовавший упадок того же рода заведений, процветавших когда-то в Вустере, Дерби и других местах. Есть, наконец, еще интеграции, проистекающие из действительного сближения частей, сходных по роду занятий- сюда относятся такие факты, как стечение издателей в Paternoster Row, юристов в Теmр'le и его окрестностях, хлебных торговцев около Mark Lane, гражданских инженеров в Great George Street, банкиров в центре Сити. Находя, таким образом, что в развитии социального организма, как и в развитии организмов индивидуальных, встречаются интеграции так же, как и дифференцирования, и притом интеграции тех же трех родов, - мы имеем дополнительный повод считать их существенными частями процесса развития и должны включить их в его формулу. Далее, обстоятельство, что в социальном организме интеграции эти зависят от общности отправления, подтверждает гипотезу о подобной же зависимости их в индивидуальном организме.

Мы

старались доказать путем дедукции, что различия частей, замечаемые сначала во всяком развивающемся зародыше, составляют следствие различия условий, которыми обставлена каждая часть; что приспособление устройства к окружающим условиям составляет начало, определяющее первые изменения частей, и что, вероятно, можно, если введем в формулу такие приспособления, которые передаются по наследству, определить подобным же образом и все последующие дифференцирования. Не нужно долго всматриваться в факты, чтобы заметить, что преобладающие социальные дифференцирования произошли аналогичным путем. По мере того как размножались и распространялись члены общины, первоначально однородной, происходило и постепенное отделение частей, очевидно регулируемое различием местных обстоятельств. Те, кому случилось жить возле места, избранного (может быть, по центральности его положения) для периодических собраний, становились торговцами и строили город; жившие врозь продолжали охотиться или возделывать землю; население морских берегов стало заниматься морскими промыслами. И каждый из этих классов претерпел изменения в характере сообразно своей деятельности. Позже эти местные приспособления значительно усложняются с ходом развития Вследствие почвенных и климатических отличий занятия сельских обитателей в разных частях государства специализируются; одни начинают производить главным образом скот, другие - пшеницу или овес, третьи - хмель. сидр и т. д. Люди, живущие там, где находятся залежи каменного угля, становятся угольщиками; корнваллисцы делаются рудокопами, потому что Корнваллис богат рудою: железная мануфактура становится преобладающим промыслом там, где встречается в избытке железная руда. Ливерпуль принялся за доставку хлопка вследствие близости его к округу, где приготовлялись хлопчатобумажные произведения; Гулль, на подобном же основании, стал главным портом, куда ввозится иностранная шерсть. Ту же истину можно заметить даже в устройстве пивоварен, красильных заведений, аспидных ломок, кирпичных заводов. Эта специализация социального организма, характеризующая отдельные округа зависит в основе своей, как вообще, так и в частностях, от местных обстоятельств. Из первоначально сходных единиц, составляющих социальную массу, равные группы усваивают различные отправления определяющиеся относительным их положением и таким образом приспособляются к окружающим условиям. Следовательно, то, что было, как мы вывели a priori, главной причиной органических дифференцирований, оказывается a posteriori главной причиной и социальных дифференцирований. Далее, мы видели возможность эмбриологических изменений, вызываемых приспособлениями, передаваемыми по наследству; точно так же можем заметить и в зарождающихся обществах изменения, составляющие следствие не прямых приспособлений, а приспособлений, усвоенных породившим их обществом. Колонии, основанные разными народами, сходные по своим специальным занятиям, развиваются неодинаково в том смысле, что сохраняют в большей или меньшей степени организацию произведшей их нации Французское поселение развивается не так, как английское, и оба усваивают формы, отличные от форм, усвоенных римским поселением. Дифференцирование обществ определяется отчасти непосредственным приспособлением их единиц к местным условиям, отчасти же унаследованным влиянием подобных же приспособлений прежних обществ, - факт, составляющий сильную поддержку заключению, добытому иным путем и говорящему, что дифференцирования индивидуальных организмов зависят как от непосредственных приспособлений, так и от приспособлений организмов-предков.

От подтверждений, доставленных физиологией и социологией, перейдем к предположениям, которые порождаются этим же путем. Фактория, другое ли какое-нибудь производящее заведение, город ли, состоящий из подобных заведений, суть агенты для вырабатывания продуктов, потребляемых обществом, и в этом отношении аналогичны с железой или внутренностями отдельного организма. Если мы станем рассматривать, каким образом начало развиваться это производящее заведение, то найдем, что оно происходило таким путем: простой рабочий, сам продающий продукты своего труда, - зародыш. Промысел его увеличивается, он приобретает помощников - сыновей своих или людей посторонних; затем он становится продавцом произведений не только своих рук, но и чужих. Дальнейшее возрастание его промысла заставляет его увеличивать число помощников, и его сбыт растет так быстро, что он вынужден ограничиться процессом продажи, т. е. он перестает быть производителем и становится каналом, по которому доходят до публики произведения других лиц. Если его благосостояние будет еще возрастать, он найдет невозможным заведовать продажей даже своих произведений и пригласит других лиц, вероятно членов своего семейства, помочь ему в этом деле, т. е. к нему, как к главному каналу, присоединятся побочные, и т. д. Кроме того, когда в одном месте, как Манчестер и Бирмингем, развивается много заведений подобного рода, процесс этот идет еще далее. Так образовались факторы и торговцы, составившие каналы, через которые проходят продукты многих факторий; и мы думаем, что эти факторы были первоначально промышленниками, взявшими на себя распространение, вместе со своими продуктами, продуктов маленьких домов и только впоследствии сделавшимися исключительно торговцами. Все эти степени развития подтверждаются ясными примерами наших подрядчиков на железных дорогах. Есть люди, которые лично прошли весь этот процесс, люди, которые сначала копали и перевозили землю, заключали небольшие контракты, работали вместе с теми, кого нанимали, и впоследствии взяли на себя огромные подряды, пригласили рабочих, - а теперь заключили контракт на всю железную дорогу и раздали части ее мелким подрядчикам. Иными словами, у нас есть люди, которые были прежде рабочими и наконец сделались главными каналами, от которых расходятся второстепенные, разветвляющиеся на еще более подчиненные каналы, по которым проходят деньги (т. е. пища), посылаемые обществом действительным строителям железной дороги. Интересно посмотреть теперь, не таков ли ход развития отделительных и извергающих органов в животном. Мы знаем, что таков процесс развития печени. Из группы желчных клеточек, образующих зародыш печени, клеточки, помещенные в центре, возле кишек, преобразовываются в потоки, по которым отделение желчных клеточек периферии изливается в кишки; по мере увеличения числа клеточек периферии образуются второстепенные потоки, вливающиеся в главный; третьестепенные - в них и т. д. Новейшие исследования показали, что то же происходит и с легкими, - так образуются бронхи. Но аналогия, указывая, что это есть первоначальный способ развития подобных органов, не указывает в то же время, чтобы развитие должно было продолжаться таким же путем. В социальном организме мануфактурные заведения развиваются обыкновенно не только посредством ряда вышеописанных видоизменений, но и вследствие преобразования разных лиц в мастеров, приказчиков, подмастерьев, рабочих и т. д.; точно так же сближающий метод образования органа может заменяться в некоторых случаях прямым переходом органических элементов к определенному строению. Что существуют образующиеся таким путем органы, это факт известный. Дополнительный вопрос, указываемый аналогией, заключается в том, когда прямой метод заменяется непрямым?

Подобный параллелизм можно значительно расширить. И если бы можно было показать подробности скрытого соответствия между этими двумя родами организации, наше положение получило бы сильную поддержку. Однако ж эти немногие примеры достаточно оправдали мнение наше, что изучение организованных тел можно продолжить косвенным путем, изучая тело политическое: если это не дает нам покуда ничего положительного, то, во всяком случае, может внушить многое. Итак, смеем думать, что индуктивный метод, исключительно употребляемый большей частью физиологов, может получить значительную помощь не только от дедуктивного метода, но и от социологического.