Опыты научные, политические и философские (Том 1)

Спенсер Герберт

Есть еще один факт, который не следует оставлять без внимания: в процессе развития большого общества из соединения нескольких небольших общин постепенно изглаживаются первоначальные черты разграничения, этому явлению мы можем найти аналогии и в живых телах: целый подкласс суставчатых представляет многообразные и ясные примеры. В низших типах этого подкласса тело животного состоит из многочисленных сегментов, во всем почти одинаковых между собою. У каждого сегмента есть свое наружное кольцо; есть своя пара ног, если животное имеет ноги; есть своя одинаковая с другими доля внутренностей или свой отдельный желудок; есть своя одинаковая с другими доля кровеносного сосуда или в некоторых случаях свое отдельное сердце; есть своя часть нервной системы и, пожалуй, своя отдельная пара узлов. Но в высших типах, как. например, в больших ракообразных, многие из этих сегментов вполне слиты вместе и внутренние органы уже не повторяются однообразно во всех сегментах. Те сегменты, из которых первоначально состоят нации, утрачивают свое отдельное внутреннее и наружное строение таким же точно порядком. В феодальные времена мелкие общины, управляемые феодальными владельцами, были организованы каждая сама по себе по одному и тому же грубому образцу и связывались между собою единственно подданничеством своих отдельных владельцев какому-нибудь одному сюзерену. Но по мере возрастания центральной

власти разграничения этих местных общин стали исчезать, и их отдельные организации слились в одну общую организацию. То же самое представляет в большем размере слитие Англии, Валлиса, Шотландии и Ирландии и слитие областей в континентальных государствах. Даже в исчезновении разграничений, установленных законом, проявляется аналогичный процесс. При англосаксах Англия разделялась на десятки, сотни и графства. Были суды графств, суды сотен и суды десяток. Суды десяток исчезли первые; за ними последовали суды сотен, которые, однако, еще оставили некоторые следы, между тем как судебная юрисдикция графств до сих пор еще существует. Но более всего достойно внимания, что с ходом развития возникает организация, не имеющая соотношения с этими первоначальными разделениями, но пронизывающая их все, по различным направлениям, как у животных, принадлежащих к только что названному отделу, и что в обоих случаях старинные границы нарушаются именно питающей организацией, тогда как следы этих границ сохраняются в управляющей или координирующей организации. Так, в высших суставчатых наружная оболочка и мышечная система никогда не утрачивают вполне следов своего первоначального разделения на кольца, тогда как в значительной части тела внутренности нисколько не сообразуются с наружными разделениями. Точно так же и в нации мы видим, что, между тем как ради правительственных соображений существует еще деление на графства и приходы, устройство, развившееся для питания общества, решительно не признает этих разграничений: наша главная хлопчатобумажная промышленность простирается из Ланкастерского на север Дербийского графства; Лейстерское и Ноттингемское графства давно делят между собою чулочную торговлю; один из главных центров производства железа и железных товаров включает в себе части Варвикского, Стаффордского и Вустерского графств; наконец, все разнообразные земледельческие специализирования, прославившие различные части Англии своими продуктами, оказывают границам графств не больше уважения, нежели наши возрастающие города оказывают приходским разграничениям.

Если по рассмотрении этих аналогий в строении мы спросим, существуют ли такие же аналогии между процессами органических изменений, - ответ будет утвердительный. Причины, ведущие к увеличению объема любой части политического тела, тождественны по существу своему с причинами, ведущими к увеличению объема любой части индивидуального тела. В обоих случаях такому увеличению предшествует усиление деятельности отправлений вследствие большого спроса на эту деятельность. Каждый член, внутренность, железа или иная часть животного развиваются упражнением, деятельным исправлением обязанностей, требуемых от нее целым телом; точно так же любой разряд земледельцев или ремесленников, любой мануфактурный центр начинает возрастать, когда община требует от него усиления работы. И в том и в другом случае возрастание одинаково имеет свои условия и границы. Чтобы какой-нибудь орган в живом теле мог развиваться от упражнения, необходимо соразмерное снабжение его кровью. Каждое действие предполагает известную затрату сил; кровь приносит материалы, нужные для вознаграждения этой затраты и для того, чтобы орган мог развиваться, нужно, чтобы количество доставляемой крови превышало количество, требующееся для одного только вознаграждения затраченных сил. То же самое бывает и в обществе. Если в каком-нибудь округе, разрабатывающем для общины один какой-нибудь предмет потребления (назовем для примера хоть йоркширские шерстяные изделия), появляется усиленный запрос на разрабатываемый продукт, если для удовлетворения этого запроса мануфактурная организация подвергается известным затратам и порче и если, наконец, в уплату за лишнюю против обыкновенного сумму высланных шерстяных изделий возвращается только такое количество товара, которым вознаграждаются сделанные расходы и затраты сил и машин, - то возрастания, очевидно, быть не может. Для возрастания нужно, чтобы произведений, добытых взамен высланного, было более чем достаточно для этих целей, и в таком случае быстрота развития будет в точной соразмерности с получаемым излишком. Из этого явствует, что то, что в коммерческих делах мы называем барышом, соответствует излишку питания над затратой сил в живом теле. Сверх того, в обоих случаях, когда деятельность отправлений усиленна, а питание недостаточно, порождается не развитие, а упадок. Если в животном какой-нибудь из органов работает так сильно, что кровеносные каналы, приносящие к нему кровь, не успевают поставлять нужное для восстановления сил количество ее, то орган этот истощается и умаляется; точно так же и в политическом теле, если какая-нибудь часть его была вызвана на усиленную производительность, а затем не получает полной платы за все свое производство, то некоторые из членов тела обанкрочиваются и размер производительности его уменьшается.

Есть еще одна аналогия, на которую следует здесь обратить внимание. Она заключается в том, что различные части социального организма, подобно различным частям индивидуального организма, борются между собою за пищу и получают большее или меньшее количество ее, смотря по большей или меньшей своей деятельности. Если в человеке чрезмерно возбужден мозг, то кровь отвлекается от внутренностей и пищеварение останавливается; если пищеварение совершается деятельно, оно может иметь такое влияние на обращение крови в мозге, что причинит сонливость; сильное мышечное напряжение может вызывать приток такого количества крови к оконечностям, что задержится пищеварение или мозговая деятельность. Таким же образом и в обществе часто случается, что усиленная деятельность по какому-нибудь одному направлению причиняет частные остановки деятельности в другом, отвлекая от различных отраслей капитал, т. е. продукты. Мы имеем такие примеры в задержке, причиненной коммерческим операциям внезапным развитием нашей системы железных дорог, и в случаях, когда сбор значительных военных сил временно останавливает развитие главнейших отраслей промышленности.

Последние параграфы приводят нас к следующему отделу нашего предмета. Почти незаметно пришли мы к аналогии, существующей между кровью живого тела и находящейся в обращении массой произведений в политическом теле. Теперь нам предстоит проследить аналогию эту от самых простых к наиболее сложным ее проявлениям.

У низших животных крови в собственном смысле слова не существует. Через небольшую агрегацию клеточек, из которых состоит гидра, просачиваются соки, извлекаемые из пищи. Нет аппарата для разработки сконцентрированной и очищенной пищи и разнесения ее по составным единицам; составные единицы эти непосредственно

вбирают в себя неприготовленную пищу или из пищеварительной полости, или просто одна из другой. Не то ли же самое бывает и в первобытных племенах? Все члены его, каждый сам по себе, добывают себе неразработанные предметы жизненной необходимости, и каждый порознь, как умеет, приготовляет эти предметы для своего потребления. Когда возникает положительное дифференцирование между управляющими и управляемыми, начинается некоторая передача предметов от тех низших индивидов, которые в качестве работников приходят в прямое соприкосновение с продуктами земли, к высшим индивидам, облеченным правящими должностями. Процесс аналогичен с тем, которым сопровождается дифференцирование ectoderm'ы или endoderm'ы: как в том, так и в другом случае передаются продукты почти или вовсе не разработанные и передача совершается непосредственно от единицы добывающей к единице потребляющей, не вступая предварительно в какой-либо общий ток.

Переходя к более значительным индивидуальным и социальным организмам, мы подвигаемся на шаг вперед от этого устройства. В сложных Hydrozoa, представляющих сочетание нескольких таких первоначальных групп, из каких составлены гидры, или в медузе, представляющей одну из этих групп, достигшую значительных размеров, - существуют грубые каналы, проходящие через вещество, из которого состоит тело, но они не представляют каналов для разнесения приготовленной пищи, а суть только простые продолжения пищеварительной полости, через которые неразработанная млечно-водянистая жидкость достигает более отдаленных частей организма и передвигается взад и вперед сокращениями животного. Не находим ли мы в некоторых из первобытных общин, достигших более высокого развития, подобного же состояния? Когда число людей, отчасти или вполне соединившихся в одно общество, становится значительным, когда, как это обыкновенно случается, люди эти покрывают поверхность страны, производящей не везде одинаковые продукты, когда, в особенности, возникают многочисленные непромышленные сословия, - неизбежно устанавливается какой-нибудь процесс обмена и распределения По местностям, покрытым растительностью, обусловливающей возможность существования человека, пролагаются не совсем еще определенные пути, по которым изредка провозятся предметы жизненной потребности для размена на другие, которые, в свою очередь, возвращаются тем же путем. Нужно заметить, однако, что вначале перемещаются таким образом почти одни только сырые продукты - плоды, рыба, скот, шкуры и пр.; обработанных же или приготовленных для потребления продуктов почти вовсе нет. Да и неприготовленные продукты развозятся только случайно, каким-то медленным, неправильным ритмом.

Дальнейший прогресс в разрабатывании и распределении пищи и других произведений есть непременная принадлежность последующих дифференцирований в отправлениях индивидуального или политического тела. Как только какой-либо орган животного ограничивается в своей деятельности специальной ролью, он по необходимости приходит в зависимость от остальных органов относительно получения всех тех материалов, которых его положение и отправление не дозволяют ему добывать самому, точно так же, как скоро какое-либо отдельное сословие общины исключительно отдается производству известного предмета, оно становится в зависимость от остальных сословий относительно получения всех прочих предметов, в которых нуждается. В то же время результатом более высокого специализирования группы питательных органов будет большее совершенство в выработке крови, потому что каждый из органов приспособляется в этом случае к приготовлению особых элементов крови; точно так же и произведения, обращающиеся в обществе, будут доброкачественнее по мере большего разделения труда между работниками Нужно еще заметить, что и в том и в другом случае масса обращающихся питательных материалов, кроме того что постепенно улучшается в составных частях своих, в то же время становится и многосложнее. Увеличение в числе несходных органов, передающих в кровь утраченные ими вещества и требующих от нее различных материалов, в которых каждый из них нуждается, предполагает более разнообразный состав крови. Это априористическое заключение подтверждается, по словам доктора Витишамса, индуктивно, путем исследования крови на различных ступенях животного царства. Точно так же очевидно, что по мере увеличения разделения труда в общине должно последовать и увеличение разнородности в произведениях, протекающих по всей общине.

Находящаяся в обращении масса питательных материалов в индивидуальных и социальных организмах, делаясь лучшей по качеству своих составных частей и более разнородной в своем составе по мере того, как возвышается тип устройства организма, прибавляет еще к этому типу в том и другом случае новый элемент, сам по себе непитательный, но облегчающий процессы питания. Мы разумеем в индивидуальном организме кровяные шарики, в социальном организме - деньги. Эта аналогия была указана Либихом, который в своих Популярных письмах о химии говорит:

"Серебро и золото должны исправлять ту же должность в организации государства, какую исправляют в человеческой организации кровяные частицы. Подобно тому, как эти шарики, сами не принимая непосредственного участия в питательном процессе, служат посредствующим и непременным условием обмена материи, произведения тепла и той силы, которою поддерживается температура тела и определяются движения крови и всех соков, - так и золото сделалось посредствующим условием всякой деятельности в жизни государства".

А так как кровяные частицы уподобляются деньгам и по функциям своим, и по тому факту, что они, подобно деньгам же, не истребляются при питании, то Либих указывает далее, что число этих частиц, протекающее через главные центры в известный промежуток времени, громадно, если сравнить его с их абсолютным числом, - точно так же, как громадно количество денег, ежегодно проходящих через главные торговые центры, если сравнить его с общим количеством денег в государстве Это еще не все. Либих упустил из виду то многозначительное обстоятельство, что только при достижении известной степени организации появляется этот элемент обращения. В обширных разрядах низших животных кровь не содержит в себе шариков, и в обществах, стоящих на низкой ступени цивилизации, нет денег.

До сих пор мы рассматривали аналогию между кровью в живом теле и предметами, потребляющимися и обращающимися в политическом теле. Сравним теперь те аппараты, с помощью которых распределяются и та и другие. В развитии этих аппаратов мы найдем аналогии не менее замечательные, нежели вышеизложенные. Мы показали уже, что оптовые и мелочные распределители, как сословие, исправляют в обществе ту же должность, какую исправляет в индивидуальном существе сосудистая система; что они являются на свет позднее других двух главных сословий, - как сосудистый слой клеточек появляется позднее слизистого и серозного слоев, - и что они занимают такое же посредствующее положение. Тут, впрочем, надо еще указать, что полное представление системы общественного кровообращения заключает в себе не только человеческих деятелей, которые направляют движение продуктов и регулируют их распределение, но и самые пути сообщения. На образование и устройство последних мы теперь и обратим наше внимание.