Опыты в стихах
Шрифт:
Восемнадцатый год. Расстреляли царя.
По Руси православной лютуют пожары.
Мордехай Цукерман, младший сын шинкаря,
Бросил свой ешибот и ушел в комиссары.
На гражданской войне он стреляет в упор
Генералов седых и безусых корнетов.
Лев Давидович Троцкий, наркомвоенмор
Награждает его именным пистолетом.
Отгремела война, боевой комиссар,
Был направлен в Москву за сноровку и хитрость.
И в центральной партшколе профессором стал
Философии Маркса учить коммунистов.
Пробил
Как лазутчика "Джойнта", и космополита,
И троцкиста к тому же, напомнив ему
О подарке припрятанном, но не забытом.
В МГБ на допросе он сразу признал,
Что убить Кагановича замыслы строил.
Без ненужных речей заседал трибунал,
И лубянский подвал услыхал: "Шма Исроэл!..."
Старинная баллада
(Подражание русским переводчикам немецких и английских романтиков)
В роскошном чертоге на смертном одре
Король, пораженный недугом.
Напрасно стремят свои взоры горе
Вассалы и верные слуги.
Молитвы их тщетны, и знают они,
Что дни повелителя их сочтены
А в замке смятенье и трепет –
Король умирает бездетным.
Погиб на охоте от пули шальной
Эрцгерцог-престолонаследник.
За власть и владенья грозятся войной
Кузены – монархи-соседи.
Весь двор в ожиданье кровавых интриг...
И вот государственный канцлер-старик
Садится в карету, и мчит он
В забытую всеми обитель.
В обители сей августейшая мать
От суетной жизни спасалась.
Печальную весть довелось ей узнать,
Что сыну недолго осталось.
Промолвив, что правит судьбою творец,
Вдова открывает заветный ларец,
Таинственный свиток из кожи
Она доверяет вельможе.
И вместе в карете, под кровом ночным
К соседнему городу едут,
О том, что известно им только одним,
Ведут по дороге беседу.
Всю ночь они едут, и вот уж видна
В рассветных лучах городская стена.
Куда же ведет их дорога?
В еврейский квартал, в синагогу.
Пришедших встречает встревоженный взор
Молящихся шахрис [12] кагалом [13] ,
12
шахрис - ашкеназское произношение утренней молитвы (на литературном иврите - шахарит)
13
кагал - община (ашкеназское произношение)
Но ропот среди иудеев прошел -
Они королеву узнали.
И вот уже хором браху [14] говорят,
Которой евреи встречают царя:
Будь славен ты, единосущный,
Могущество плоти дающий!
Окончено чтение Торы. Кагал
Встает, и осанистый кантор [15]
Молитву о благе державы сказал
И за исцеленье монарха.
И
Недвижны. На хазана [16] смотрят в упор.
14
браха– благословление (иврит)
15
кантор - солист молитвенных песнопений в синагоге
16
хазан - «посланник общины», которому доверена общественная молитва, синоним "кантора".
И в недоумении хазан:
Чем честью такой он обязан?
А гости к нему направляются в дом,
Приняв приглашенье обедать.
Семья собралась за субботним столом,
Накрытым кошерною снедью.
Обычная радость еврейских семей:
Супруга, три дочери, пять сыновей,
Кидуш [17] , преломление хлеба
И песни для дома и неба.
Пока не закончился этот шабат,
Пока за окном не стемнело,
17
кидуш– благословение (в данном случае на хлеб, произносимая хозяином дома перед трапезой).
Нежданные гости покорно молчат:
В субботу ни слова о деле.
Но время идет. Наконец, авдала [18] .
Простившись с гостями, хозяйка ушла.
И время пришло говорить им
Про тайную цель их визита.
«Вы, кантор Иаков Галеви, узнать
Должны о великом секрете.
Сейчас пред собою вы видите мать
И вот документы об этом.
Для всех ваш отец – знаменитый раввин,
Но вы – короля предыдущего сын.
18
авдала– церемония отделения субботы от наступающих будней, завершающая часть празднования субботнего дня в иудаизме.
А брат ваш теперь на престоле,
Но неизлечимо он болен.
Родились два мальчика, два близнеца,
Два принца по праву рожденья,
И вот одного по решенью отца
Лишили святого крещенья,
Сокрыли от челяди и от двора
И прочь из дворца увезли до утра,
Чтоб во избежанье раскола
Один был наследник престола.
Какая же участь могла ожидать
Младенца, чей жребий неласков?
Сиротство безвестное? Может быть, яд?
Тюрьма и железная маска?
О, нет. Наш король его отдал туда,
Откуда пути во дворец никогда
Не будет несчастному сыну –
В семью городского раввина.
В обмен на обет навсегда запретить
Кровавый навет на евреев,
Раввин обязался ребенка растить
По заповедям Моисея,
В столицу его не возить никогда.
Король был не жаден. Раввину он дал
Четырнадцать тысяч дукатов,
Чтоб мальчик рос в доме богатом.
Но вот умирает ваш царственный брат,