Оракул прошлого.
Шрифт:
Цербер с хмурым видом опустился в ближайшее кресло. Я старался не смотреть ему прямо в лицо, всё же краем глаза удерживая его фигуру в поле зрения.
– Возможно, кто-то из технического персонала и мог знать адрес, по которому проживает Дэн, – пробурчал он, – быть может, этот кто-то мог видеть, как Дэн покидает Центр, направляясь к себе домой. Но тогда, как он так быстро связался с бандитами?
– Телефонные звонки из Центра в город проверили? – Спросил я, чтобы хоть как-то поучаствовать в беседе, прекрасно зная, что служба безопасности контролирует все телефонные
– Ничего необычного, – ответил Цербер уже более спокойным голосом. По всей видимости, привычная рабочая атмосфера быстро излечила его угрюмость. – Каждодневные звонки родителям, жёнам, любовницам.
Босс удивлённо посмотрел на него. И шеф службы безопасности понял этот взгляд без слов.
– Я не прослушал ещё записи сам, – поторопился сообщить он, – был занят, – короткий кивок головой в мою сторону, – так мне доложили. Но я сейчас же поднимусь в операторскую и проверю лично. – Он, было, поднялся с кресла, но Босс жестом усадил его обратно.
– Успеете, – произнёс он, – меня сейчас больше интересует, что нам делать, если предатель один из двух?
Можно было не называть имён, ибо мы все трое знали, о ком идёт речь.
– Если даже это один из них продал меня боевикам, – позволил себе предположить я, – то это ещё не значит того, что он решится ввязаться в дело с такими могущественными людьми, как члены «мирового правительства».
– Но, мы-то ввязались, – грустно усмехнулся Цербер.
– Да и выгоду можно поиметь, как минимум, на порядок выше, чем от лесных рэкетиров, – вздохнул Босс. – Поэтому давайте исходить из худшего сценария развития событий.
Он прав, согласился я про себя, это азы планирования – всегда готовиться к самому худшему, чтобы не быть застигнутым врасплох и потом не расстраиваться.
– И, тем не менее, – продолжил он, – уже одно то, что благодаря тупоголовой мстительности бандитов, мы точно знаем о наличии предателя, это уже хорошо, это очко в нашу пользу, предупреждён – значит вооружён. Итак, ваши предложения.
Отменить операцию, хотел предложить я, но промолчал, вспомнив, что, по словам Босса, отказ от задания грозит нам бедами не меньшими, чем его провал. А доверять его суждениям я привык, так как многократно имел возможность убедиться в их точности.
– Операцию отменить мы не можем, – словно подслушав мои мысли, произнёс Цербер, – значит необходимо, как можно быстрее проработать и осуществить её. Нашему иуде не так-то легко будет быстро выйти на нужных ему людей и связаться с ними, да и они потратят какое-то время на сбор сведений о нём, и, скорее всего, потребуют доказательств.
– А чтобы максимально усложнить предателю его задачу, – подхватил Босс, – с этой минуты никто не покинет территории Центра без моего личного разрешения. Замете, – особо подчеркнул он, – не звонка, не записки, не со слов третьего лица (пусть даже самой Анны), а личного – глаза в глаза!
Мой слух резанули слова, относившиеся к секретарше. «Даже самой Анны», – произнёс он так, будто значимость этой женщины в иерархии Центра находилась выше всех, и почти на одном уровне с ним самим. Хотя, что я собственно знал про Анну? Я никогда
– В общем, переходим на осадное положение. – Продолжал тем временем наш руководитель. – Все возможные линии связи с внешним миром отключить, мобильные аппараты конфисковать.
– Но, портативные рации охранников необходимы для работы, – возразил шеф безопасности.
– Вы можете контролировать их переговоры?
– Разумеется.
– Тогда ужесточите контроль. Никаких личных разговоров, ни одного лишнего слова в эфире. Нарушителей строго наказывать и проверять их возможные связи с кем-либо из персонала. Предупредите всех, что это меры необходимые, но временные.
– Надо ещё ограничить доступ сотрудникам к получению информации о подготовке операции, которая не касается лично их должностных обязанностей.
– Разумно, – согласился Босс.
– Постойте, – вмешался в их диалог я, – но если основных подозреваемых двое…
– Скорее пятеро, – перебил Цербер, метнув недобрый взгляд в мою сторону.
– То, – не обратив внимания на его реплику, продолжил я, – перекрыть доступ финансового директора к технической и стратегической информации ещё реально – его дело только финансы, а как перекрыть доступ Доктору Цейтлину? Вся техническая и научная часть нашей операции лежит на нём!
Перед моим внутренним взором предстал наш учёный, лысоватый, седой, с непременной искренней, а не привычно приклеенной улыбкой на лице, с излучающими несомненный ум и доброту глазами. Я просто никак не мог представить его в роли предателя, за деньги продавшего мою жизнь убийцам из леса. Ибо более приятного и искреннего в общении человека мне было трудно себе представить. После гибели родных в войне, он жил одной наукой, финансово был обеспечен, а жадности до материальных благ я, по крайней мере, за ним никогда не замечал, хотя мы вмести работали уже не один год.
– Вот поэтому, – прервал мои размышления голос Босса, – и необходимо действовать, как можно быстрее.
– Наспех подготовленная операция может нам аукнуться во время её проведения непредвиденными проблемами, – пожал я плечами.
– Ты, как исполнитель, если что, геройски погибнешь в бою, – съязвил Цербер, – а нас здесь, если что, просто превратят в кучу мусора.
Мне показалось, или он специально нажал голосом на словах: «куча мусора»? Это намёк на то, что осталось от моего дома и моей семьи? Я вскочил из-за стола, готовый броситься и придушить этого человека. Вдруг, он и есть иуда, тогда я даже большую пользу Центру принесу, убив его. Всего один бросок и я его достану.