Оранжевая страна. Фехтгенерал
Шрифт:
Усиленно работая эрзац-ластами, я попытался выскочить из потока течения. Сука… да я так весь газ моментом выработаю! Твою же…
Чтобы вырваться, мне пришлось спуститься на глубину. Но все равно без потерь не обошлось – я уничтожил почти весь запас кислорода. А вдобавок, когда из-под воды уже стали просматриваться громадные туши британских кораблей, началась дикая тошнота, в глазах все поплыло.
«Твою же мать!!! Кислородом траванулся…» – Едва не теряя сознание, я добарахтался до пирса, подковой охватывающего вход в бухту, притаился среди громадных валунов и содрал с
Пришел в чувство только через час – чувствовал себя как выжатый лимон, но уже мог относительно нормально соображать.
– Вот же курва… – со злостью бурчал себе под нос, сквозь туман в глазах рассматривая стоянку британских судов. – А мог бы вообще сдохнуть… Жив – и то ладно. Вот только… с долбаным ребризером придется попрощаться… А как назад? А вот хрен его знает. Думать надо…
Решение пришло само по себе. Конечно, как и вся моя самодеятельность в Южной Африке, похожее на откровенный идиотизм, но… Но при достаточном везении и тщательном расчете времени вполне может сработать. Благо бритты, того не ведая, сами мне подыгрывают.
Дождавшись пока последние постэффекты отравления ослабнут, я избавился от бесполезного уже дыхательного аппарата, приладил дыхательную трубку и скользнул в воду.
В бухте вода была жутко мутная, и мне удалось добраться до транспортника незамеченным. В общем… есть два варианта. На пирсе стоят тележки с торпедами, но там полно людей. Незаметно приладить мины никак не получится. Крепить ее к борту судна – бесполезная затея, толку никакого не будет. Остается вариант… Ну да: взобраться на судно снабжения – а оно под завязку забито ящиками со снарядами, отработать там и сваливать. «Гладиатор» и «Фьюриос» стоят по обеим сторонам «снабженца», и все равно должны пострадать. На особый эффект надеяться не стоит – все-таки бронепалубные крейсера, а не рыбацкие шхуны, но… В общем, какой-никакой урон все одно получат. Увы, все что могу.
Взрыватели у меня с десятиминутным замедлением. Примерно с десятиминутным. То есть теоретически я успею добраться до мола и укрыться в валунах. Таким образом от гидроудара я уйду. Дальше… А дальше течение огибает мыс возле бухты и идет почти у самого берега. Как-нибудь выкарабкаюсь. Наверное.
«М-да… всем планам план. Мать его ети… Прям торопишься ты, Мишка, на встречу с боженькой… Забыл, куда он тебя прямым ходом отправит? Э-эх… сюда бы пару-тройку моих бывших сослуживцев да спецоборудование соответствующее… А так… авантюризм чистой воды… Куда ты прешьси, идиет конченый…»
Вот так, иллюстрируя собой пословицу: «Голова боится, а руки делают», – я перебрался к корме транспортника, примерился и отстрелил кошку на его борт.
«Так… меня отсюда никто не видит… Спокойнее… Вдохнуть-выдохнуть… Пошел…»
Аккуратно перебирая ногами, я стал взбираться на транспортник. Добрался до верха, оглянулся и скользнул между двумя штабелями, покрытыми брезентом. Первое дело сделано.
Тихо скрипнула ткань, расходясь под лезвием кинжала. Что у нас здесь?..
– Какой идиот засунул при погрузке шестидюймовки к пироксилину? – раздался совсем рядом бормочущий голос. – Клятый Уиллис… Это он, голову готов прозакладывать…
В закутке между штабелями неожиданно возник плюгавый мужичок в белой форменке. Одной рукой он держал открытую папку, а второй ожесточенно чесал лысину под береткой с помпоном.
– Ага… – Он поднял голову и застыл как соляной столб. – Матерь божья…
Ну да, видок у меня сейчас еще тот – тут кто хочешь остолбенеет. Чисто чудовище морское.
Мысль мгновенно мелькнула и пропала, а золингеновский клинок беззвучно вошел мужичку в подключичную впадину. Извини, браток. Не я такой, жизнь такая… сучья она… несправедливая… Придержал ему пастишку и аккуратно опустил на палубу. Готов. Работаем дальше.
Отлично! Унитарные к пятидюймовкам! А это ящики с пироксилиновым порохом в картузах! То, что доктор прописал!
Засек время на ручном хронометре и раздавил колпачки на взрывателях. Уходим, уходим! Сейчас каждая секунда – на вес ограненных алмазов!
Отход прошел без сучка и задоринки. Подныривая и стараясь подольше держаться под водой, я поспешил из бухты.
Десять метров…
Двадцать…
Тридцать…
Сорок…
Пятьдесят…
Пять минут…
Семь…
Восемьдесят метров!
М-мать!!! Я на пирсе! Надо бы спрятаться за валунами, а то может так прилететь – мало не покажется. Не заметили? Нет. Ну…
Десять минут. Ну!
Не понял… Уродский Веник! Конструктор фуев… Разорву стервеца! Су-ука!!! Все впустую!
Я чуть не получил разрыв сердца от обиды. Но, к счастью, мины все-таки сработали. Когда, матерясь от бессилия, я надул карманы костюма и уже выбрался из бухты.
На корме транспортника вспухло огненное облако, расцвеченное огненными росчерками. А еще через мгновение корабль исчез в жутком взрыве, превратившись в груду взвившихся в воздух обломков. Даже не корабль. Вся бухта превратилась в жерло вулкана.
Что было потом, я не помню. Мне на голову свалилось что-то очень тяжелое…
Глава 9
Южная Африка. Наталь. Дурбан. Яхта «Золотая Звезда»
15 июня 1900 года. 19:00
– Мистер Вест… Мистер Вест… – как сквозь ватные подушки, доносился до меня чей-то женский голос.
Приятный женский голос…
Знакомый женский голос…
Не понял… А она-то тут откуда? Стоп! Для начала надо сообразить, где я нахожусь… Ну и где же? Помнится… М-мать… до чего же голова раскалывается…
Попытался открыть глаза, но ни на йоту не преуспел в этом занятии. Все суставы разрывала дикая боль, а внутренности, казалось, были завязаны на один морской узел.
– Михаэль, да очнитесь вы наконец! – В женском голосе проявилась изрядная толика отчаяния. – Мириам, Курт, да сделайте же что-нибудь!
– Все в руках Господа, госпожа Пенелопа, – смиренно ответствовал еще один женский голос.
– Счас… – пробасил уже мужской. – Один момент…
И в ту же секунду на меня обрушилась увесистая пощечина. А через мгновение еще одна.