Оранжевая страна. Книги 1-3

Башибузук Александр

Бальфур пришел в себя, наконец опустил протянутую руку и зло бросил своему телохранителю.

— Немедленно уберите оружие, — потом успокаивающе обратился к своим коллегам. — Простите, господа, это просто недоразумение… — опять повернулся ко мне и уже совершенно спокойно сказал. — Примите мою личную благодарность, генерал. Британия ценит мужество даже… — премьер сделал паузу и тихо выдавил из себя, — даже своих врагов.

После чего замолчал и отошел в сторону.

Опередив коллег, первым ко мне шагнул император Николай

и схватил за руку.

— Вы герой, господин… — русский царь запнулся и беспомощно оглянулся.

— Генерал Михаэль Игл, — добродушно улыбаясь, подсказал ему кайзер.

— Да-да, генерал Игл! — подхватил Николай. — Вы настоящий герой. Мы представляем вас к ордену святого Георгия за заслуги пред Российской империей!

— Он был не один… — ехидно вставил Вильгельм, показывая взглядом своему кузену на Клеопатру. — А с этой милой дамой. Он тоже внесла лепту в наше спасение.

— Моя спутница, Клеопатра Бергкамп… — представил я девушку.

Николай недоуменно уставился на Клео, немедленно исполнившую грациозный реверанс, но быстро спохватился, рассыпался в похвалах и по подсказке кого-то из своей свиты, представил ее к ордену Владимира четвертой степени.

— Поздравляю с кавалерством Красного Орла, — сменив Николая, шепнул кайзер. — А ловко ты это устроил, мальчик мой. Бальфур выглядит, словно в штаны нагадил. Мы с тобой еще пообщаемся сегодня…

— Я горжусь знакомством с вами, генерал! — громко заявил Рузвельт. — За проявленный героизм, представляю вас к медали Почета!

От французов перепал орден Почетного Легиона.

Император Австро-Венгрии Франс-Иосиф и его коллега король Бельгии Леопольд наградили орденами своего имени.

И пошло-поехало…

Награды посыпались ливнем.

Какой-то смуглый тип в попугайском мундире из непонятной страны, даже сорвал с себя бляху размером с чайное блюдце и тоже сунул ее мне.

Черт, пожалуй, я стал первым в мире человеком, которому разом накидали столько наград. Впрочем, Клео тоже получила свое сполна.

Мало того, дальше вся эта шобла выступила с речами, где всячески хвалила оного генерала Игла со спутницей.

После речей, всех гостей, ради успокоения, наконец отправили в фуршетный зал. У фотографов жандармы начали изымать фотоматериалы и технику, ну а нас с Клео пригласили на празднование в узком кругу.

Честно говоря, мне больше всего хотелось назад в пансион, чтобы тяпнуть чего-нить покрепче и завалиться спать. Увы, я не железный. Но пришлось заставить себя идти.

И как очень скоро выяснилось, совершенно не зря. Мне представилась совершенно уникальная возможность…

Но не буду забегать вперед, а посему, обо всем по порядку.

Началось все довольно уныло. Тихонечко играет музыка, все такие чинные, слова лишнего не скажут и так далее и тому подобное. А еще на столах не оказалось виски и мне пришлось заменять его коньяком. Правда великолепным.

Но с каждым

бокалом атмосфера все больше разряжалась, чему я особенно не удивился. Собственно, чему удивляться, все люди, пусть даже президенты, премьер-министры и всякие императоры, да и перетрухали они сегодня изрядно. Что говорить, мне самому хотелось побыстрей нажраться.

После первой перемены блюд все разбрелись из-за стола и стали кучковаться эдакими клубами по интересам. А нам с Клео, пришлось переходить от группы к группе, в качестве героев дня. Черт побери, у меня даже руку и скулы свело от бесконечных рукопожатий и улыбок.

А вот Клеопатра чувствовала себя словно рыба в воде и откровенно наслаждалась вниманием. С мужчинами она вела себя величественно, холодно и надменно, а дамам изображала милую простушку, за что, удивительно быстро была принята в их общество.

Не обошлось без встречи с Уинстоном и Франсин.

Парочка старательно обходила меня стороной, но я выбрал момент и специально столкнулся с ними. Зачем? Да просто хотелось посмотреть в глаза, перед тем, как подписать Уинни приговор.

— Уинстон, Франсуаза, позвольте представить вам мою спутницу, Клеопатру Бергкамп…

Взгляды дам скрестились как клинки рапир. Но первый выпад сделала Франсин.

После обязательных формальных условностей, она с ехидцей бросила.

— Вы прекрасно выглядите, мадемуазель Бергкамп. У Мишеля всегда был прекрасный вкус, но даже не представляю, как супруга отпустила его с вами?

— Благодарю, мадам Черчилль… — с отчетливым и оскорбительным превосходством ответила Клео. — Мы решили этот вопрос в узком семейном кругу. Советую вам тоже лично выбирать спутниц для вашего мужа. Конечно, если он решится довериться вам в столь интимном вопросе…

Франсин скривилась, словно набила рот хиной и дальше только молчала.

— Поговорим, Майкл? — неожиданно предложил Черчилль.

— С удовольствием, Уинстон.

Мы отошли на несколько шагов в сторону.

— Мне кажется, нам следует объясниться… — первым начал Черчилль.

— Если ты так считаешь, почему нет, — спокойно ответил я.

— Не буду ничего объяснять… — резко бросил Уинстон. — Но готов дать вам сатисфакцию, в любой угодной вам форме.

— Мы уже на «вы»?

Черчилль явно растерялся.

— После всего того, что нас связывает? — с намеком продолжил я, мягко улыбнувшись.

— Когда приходится выбирать между другом и родиной… — начал Уинстон.

— Всегда выбираешь родину, — закончил я за него. — Да, выбор трудный, но очевидный. Уинни, ты мне ничего не должен и никогда не был должен. Не нужно объяснений и нет никакого повода для сатисфакции. Как говорят «русские», proehali. Тебе с Франсин ничего не грозит. Живите и радуйтесь жизни. Клянусь, я не собираюсь вас убивать. Даю свое слово. Но если твоя нога ступит на землю Африки, сам понимаешь, все изменится.