Оранжевое Горлышко
Шрифт:
– Черр-вяк! Черр-вяк!
– неслось из ржаных зеленей.
"Чудилка!
– подумал Жаворонок.
– Нашёл одного червяка и кричит на весь свет".
Он знал, что куропатки наедаются хлебными зёрнами да семенами разных трав. Червяк для них - вроде сладкого к обеду. Сам Жаворонок умел находить в траве сколько угодно маленьких червячков и каждый день наедался ими досыта. Ему и было смешно, что сосед так радуется какому-то червяку.
"Ну, теперь мне будет с кем поболтать", - подумал Жаворонок и полетел разыскивать соседа.
Найти
– Здорово, Подковкин!
– крикнул, подлетая к нему, Жаворонок.
– Ты на всё лето остался?
Петушок приветливо кивнул головой:
– Да, да. Так решила Оранжевое Горлышко, моя жена. Знаком с ней? Очень умная курочка. Вот увидишь, этой зимой она непременно будет водить Большое Стадо.
Сказав это, петушок выкатил колесом голубую грудь с рисунком подковы вкусного шоколадного цвета. Потом вытянул шейку и три раза громко прокричал:
– Черр-вяк! Черр-вяк! Черр-вяк!
– Где же червяк-то?
– удивился Жаворонок.
– Ты съел его?
Подковкин обиделся:
– За кого ты меня принимаешь? Хороший я был бы петушок, если б сам ел червяков! Я, конечно, отнёс его Оранжевому Горлышку.
– И она его съела?
– Съела и сказала, что очень вкусно.
– Так и дело с концом! Чего же ты кричишь: "Червяк! Червяк!"?
– Ничего ты не понимаешь!
– совсем рассердился Подковкин.
– Во-первых, я вовсе не кричу, а красиво пою. Во-вторых, про что же петь, как не про вкусных червяков?
Маленький серенький Жаворонок много мог бы рассказать, про что и как надо петь. Ведь он был из знаменитого рода певцов, прославленных всеми поэтами. Но гордости в нём не было. И он совсем не хотел обидеть Подковкина, своего доброго соседа.
Жаворонок поспешил сказать ему что-нибудь приятное.
– Я знаю Оранжевое Горлышко. Она такая красивая, нежная. Как её здоровье?
Подковкин сейчас же забыл обиду. Он выпятил грудь, три раза звонко брякнул: "Ферр-вяк!" - и только тогда важно ответил:
– Благодарю вас! Оранжевое Горлышко чувствует себя прекрасно. Прилетайте навещать нас.
– Когда можно прилететь?
– спросил Жаворонок.
– Сейчас-то, видишь ли, я очень занят, - сказал Подковкин.
– Днём еду разыскиваю для Оранжевого Горлышка, караул держу, чтобы на неё не напали Лиса или Ястреб. Вечерами вот песни ей пою. А тут ещё драться надо с...
Подковкин не докончил, вытянулся на ножках и стал вглядываться в зеленя.
– Постой-ка! Никак он опять?..
Петушок сорвался с места и стрелой полетел туда, где в зеленях что-то шевелилось.
Сейчас же оттуда раздался шум драки: стук клюва о клюв, хлопанье крыльев, шелест ржи. Пух полетел к небу.
Через несколько минут над зеленями мелькнула пёстренькая спинка чужого петушка, и Подковкин вернулся, весь взъерошенный, с блестящими глазами. Из его левого крыла торчало переломленное перо.
– Ух!.. Здорово я
– сказал он, опускаясь на кочку.
– Будет знать теперь...
– Да с кем это ты?
– робко спросил Жаворонок. Сам он никогда ни с кем не дрался и драться-то не умел.
– А с соседом, с Бровкиным. Тут рядом, на Костяничной горке, живёт. Глупый петушишка. Я ему покажу!..
Жаворонок знал и Бровкина. У всех куропаток брови красные - и не только над глазами, а даже и под глазами. У Бровкина они были особенно большие и красные.
– Зачем же вы дерётесь?
– спросил Жаворонок.
– В Большом Стаде вы ведь друзья были с Бровкиным.
– В Большом Стаде - другое дело. А теперь то он к нам в поле забежит, то я ненароком на Костяничную горку попаду. Тут уж нам никак нельзя не подраться. Ведь мы - петухи.
Жаворонок так и не понял: зачем это драться, когда друзья?
Он опять спросил:
– Когда же приходить-то?
– Вот разве когда Оранжевое Горлышко сядет детей высиживать. Тогда, может, вздохну посвободнее.
– А скоро думаете гнездо завивать?
– Оранжевое Горлышко говорит: "Когда на снежных полях покажутся проталины и в небе запоёт Жаворонок, Большое Стадо разобьётся на пары и разлетится во все стороны. Когда люди кончат сев и озимая рожь отрастёт по колено человеку, настанет пора вить гнездо". Вот посмотришь, какое уютное гнёздышко устроит себе Оранжевое Горлышко, - загляденье! Запомнишь? Когда люди кончат сеять, а рожь отрастёт по колено человеку.
– Я уж запомнил, - сказал Жаворонок.
– Непременно прилечу. Ну, спокойной ночи!
И он полетел к себе спать.
Что делали люди, когда с полей сошёл снег,
и какое гнездо завила Оранжевое Горлышко
И вот Жаворонок принялся ждать, когда люди начнут и кончат сеять, а рожь отрастёт по колено человеку.
Каждое утро он поднимался под облака и пел там обо всём, что видел под собой.
Он видел, как день ото дня тает в полях снег, как с каждым утром веселей и жарче греет солнце. Видел, как прилетели ледоломки-трясогузки тоненькие птички с трясучими хвостами - и как на следующее утро река сломала лёд. И как только снег сошёл, люди выехали на тракторе в поле.
"Теперь они начнут сеять!" - подумал Жаворонок.
Но он ошибся: ещё не сеять выехали люди, а только приготовить к посеву вспаханную с осени землю.
Тарахтя и фыркая, выполз в поле трактор. Он тащил за собой длинный железный брус с двумя колёсами по краям. Под брусом широкие, острые стальные лапы резали и перевёртывали сырую землю, разрыхляли её, разбивали слежавшиеся комья.
Так прошло несколько дней. Потом люди приехали на гусеничном тракторе, позади которого были прицеплены два длинных узких ящика на колёсах. На доске сзади стояли колхозницы. Они открывали ящики, засыпали в них зерно, а в конце поля, когда трактор поворачивался и поворачивал за собой сеялки, они управляли рычагами и не давали семени сыпаться на дорогу.