Орден демонов

Liny, Рокфэлл Таша

– Тебя вообще ничего не смущает в этой ситуации?

– Нет, - невинно хлопая ресницами, произнесла Николь.

– Тут без шансов, понимаешь? Как вообще можно о таком думать в ответственный момент, - легкомыслие Спенсер выбило его из колеи. "Я далек от логики женщин. Где витают ее мысли?"

– Я не серьезно, мы же враги, - Николь ощутила легкий укор совести, что заставила его волноваться. Надо было собраться с духом и сделать то, о чем он попросил. И побыстрее, ведь с ее сознанием начинало происходить нечто не объяснимое. Нахлынули

противоречивые чувства. Голос внутри завопил: "Вырви его сердце", и это точно были не ее мысли.

"Глупые голоса, не могут договориться о том, что делать! Эй, ребята, пожалуйста, определитесь, мне надо его убивать или нет? Мне бы не хотелось. Что? Ну, вот чего он должен умереть?"

– А может все же перенесем дату твоей смерти? Я сегодня не в форме, сам видишь, - попыталась затянуть она время.

– Ты уже согласилась. Приступай.
– Гастон не понимал ее медлительности. Девушка заметно поменялась в лице и в осанке, принимая форму жрицы.

"Она под управлением Амальтеи?"

– Николь!
– почти гаркнул рыжий, выводя ее из разговора с собственным "я".

На секунду он смог вернуть ее обратно.

– Нельзя... Не сейчас. Гастон, я не смогу воспользоваться твоим посохом. Ты умрешь навсегда, - ее глаза стали затуманиваться голубым светом. Жрица внутри боролась еще с кем-то.

Между ними материализовался Аривер.

– Ты что творишь! Не будь идиотом, - заорал Аривер, не веря, что рыжий решился на план "Б", который они обговаривали в случае, если королева пробудится. Но это было так давно, что он должен был забыть о нем...

– Пошел вон отсюда! Какого Агроса сюда приперся? Иди и гладь свои штаны!
– оскалился парень, желая быстрее от него избавиться.
– Вы все равно не воспринимаете меня как лидера. Это лучший вариант.

Аривер ядовито фыркнул.

– Мог быть, если б ее не одолевали сомнения, и она лучше собой владела. Не та Амальтея, - Аривер перевел все свое недовольство на Николь. Ему не нравилось то, что жизнь друга зависит от недожрицы. - Ребенок, получивший силу, которой не умеет пользоваться. Тебя использовали, как марионетку. Не выгонишь их и исчезнешь навсегда.

Николь стало досадно. Ей и так было сейчас тяжело. Он попал в точку. Она не справляется.

– Когда это закончится, я откажусь от хризолита и вновь стану человеком.

Во взгляде Гастона отразилось сострадание.

– Ты не знала, что больше не человек? Если ты стала жрицей, то умрешь как жрица, даже отказавшись от силы Амальтеи. Время после соединения с хризолитом, за которое вы могли от него отказаться, истекло спустя два дня. Ваш оракул не упомянул об этом? Конечно нет, ведь он ...

Николь не расслышала последние слова. Ее тело двигалось самостоятельно. Она смеялась. Не своим, злорадным смехом, с оттенком серебра. С оттенком темной ткани, проевшей барьер. С оттенком своего вырванного виталла...

– Тени, тени, все вы низшая форма демонов, и чтобы не задумали, всегда

будете у меня на виду. Оставьте посох себе, у меня для вас есть кое-что получше.

От Николь повеяло холодом. Браслеты рассыпались белой крошкой. Подхватываемая воздухом, она метнулась к теням, оседая на одежду. Таяла, проникала в ткань, и вновь застывала, сковывая их движения.

– Это тоже была часть твоего плана?
– украдкой поинтересовался Аривер, хватая пролетающую возле Гастона снежинку, еще свободной рукой.
– Острая.

– Нет, это не то, о чем мы договаривались.

– И она в твои планы не входила?
– кивнул Аривер на появившуюся девушку, чьи аккуратные выбеленные косички легкомысленно трепал ветер.

– Плохой был план...
– констатировал Гастон, когда его ноги срослись с замерзшей землей, усыпанной хрупким снежным бисером.

– Кто разрешил тебе сопротивляться, - разозлилась Спенсер, когда Келли воспользовалась защитным барьером. Кое-чему она научилась, побывав в шкуре Влэган.
– Не жрица, но возомнила себя бессмертной? Больше не дам тебе уйти. Хочешь, покажу, насколько я стала сильнее, пока ты пренебрегала помощью оракула? Ты ни разу не зашла в храм после того, как приехала. Почему? Не делай вид, что не слышишь, ты же вроде гения, можешь играть одновременно на две стороны. Или даже за три?

Пространство вокруг всколыхнулось и ощетинилось, зазвенело, словно трескалось стекло. Ожил десятиметровый купол, состоявший их трех рядов осколков, смотревших в центр, где находились "цели". Не хватало лишь красного круга под ногами. Реквием Амальтеи - одна из трех сильнейших атак. Ей не нужны были тени, она целилась в Келибрайт. Тени мешали герцогу, поэтому они также стали мишенью. Николь же никому не хотела причинять вред, но ее место было в зрительном зале.

– Отвечай, почему ты нас не навестила, пока мы усердно тренировалась? Ты планировала это до того, как мы стали жрицами или еще раньше? Я давно знаю правильный ответ, но что ответишь ты? От этого зависит, кто из вас останется жить.

– Какого Агроса она творит? Ты знаешь, Гас, эта ее игра лишит нас оболочек и выкинет в хаос на несколько столетий. Ты не должен был связываться со жрицами даже по приказу королевы.

– Молчи, Аривер, я пытаюсь сосредоточиться, а ты мне мешаешь, - предупредила Келибрайт, изображая мертвое спокойствие.

Даже для той Келли, которую знала Николь, эта была слишком спокойна.

– Скажи ей правду, не заставляй нас снова умирать.

– Это все и есть правда, но она уже не может ее увидеть.

– Это не правильный ответ. Знаешь, что дальше?

Девушка вздрогнула, опускаясь на пыльную землю. Зубы стучали от холода, пальцы на руках коченели, теряя чувствительность.

– Я не должна мерзнуть, от своей стихии. Почему виталл жрицы больше не защищает от холода?

– Потому что у вас их давно нет, - виновато ответила Келли, наблюдая за надвигающейся стеклянной лавиной.