Орден Превыше Всего
Шрифт:
Павел Андреевич задумался. Брат был прав, он хоть и Великий магистр, но охотничьего опыта ему не занимать и физические возможности позволяют. Он всё-таки один из немногих живых охотников, кому доводилось сразить и оборотня, и джина – одних из самых опасных тварей. Его опыт несомненно пригодится. А вот он сам, к сожалению, находился совсем не в том состоянии, что раньше и годился лишь для того, чтобы руководить войсками.
– Я тоже хочу пойти! – вдруг выпалил до этого молчавший Александр. – Я способен сопротивляться атакам на разум, моя помощь не будет лишней! Возьмите меня в Гатчину!
– Ты не готов! – категорично заявил сыну Павел Андреевич. –
– Я бы не был так категоричен! – Петру Андреевичу понравилось рвение племянника, да помощь и вправду не помешает, и он подмигнул ему, – Я согласен, что эта охота не для новичков, но ввиду отсутствия более опытных охотников, способности Александра не поддаваться атакам на разум могут нам помочь. Если не сейчас, то, когда ему ещё проходить боевое крещение!? Его обучение почти подошло к концу, да и я буду рядом.
Александр не подал виду, но в душе он ликовал. Первая охота, да ещё какая! Если всё пройдёт удачно, он пополнит ряды Ордена на год раньше. А вот его отец был иного мнения, он боялся за сына, но пойти против мнения Великого магистра он не мог:
– Как прикажет Великий магистр! – хмуро ответил Павел Андреевич, он поменялся в лице и весь нахмурившийся вышел из-за стола. – Я буду у себя в кабинете, у меня должен был быть план дворцовых катакомб. Александр, прикажи слугам, пусть подадут ужин. – Проходя мимо брата он остановился рядом с ним. – Твари забрали у меня жену, не дай им забрать у меня и сына…
Когда отец покинул гостиную, Пётр Андреевич сказал Александру:
– Не волнуйся за него. Сейчас он обо всём хорошо поразмыслит и согласится с моими словами. Ему тяжело, он слишком часто видел смерть, но иногда, чтобы победить, нужно рискнуть и самому отправится в логово твари!
Александр ничего не ответил, он приказал слугам подать ужин, а сам удалился в свою комнату, сославшись на то, что не голоден.
После ужина к нему в комнату пришёл дядя с большим свёртком в руках. Без стука открыв дверь, он увидел племянника, лежащего в полной темноте на кровати. Вид у того был мрачнее тучи, он уже сожалел, что попросился на охоту.
– Всё думаешь о словах отца? – спросил Пётр Андреевич, включив свет. Александр промолчал. – Как я уже сказал, он боится тебя потерять, считает, что ты не готов, я же совсем иного мнения. Завтра ты отправляешься на охоту вместе с нами не потому что твой дядя Великий магистр, а потому, что ты можешь нам помочь. В фехтовании тебе нет равных, ты отлично стреляешь, а твоему уму может позавидовать любой охотник. – Александр не ответил и продолжал молчать. – Отправляясь в Петербург, я не думал брать тебя в Гатчину, но и без подарка я прибыть не мог.
Пётр Андреевич развернул свёрток. В нём оказался чехол с новеньким винчестером, точно таким же, что и у охотников внизу, а также кобура с пистолетом кольт и серебряная сабля в ножнах.
– С огнестрельным оружием думаю ты знаком, в прошлом году тебе уже доводилось его опробовать. Мне оно так понравилось, что я решил перевооружить им всех охотников. – начал расхваливать американское оружие Пётр Андреевич. – А вот сабля, прибыла к нам прямиком из Германии!
Пётр Андреевич вынул саблю из ножен и повернул клинок к свету. С виду обычная офицерская пехотная сабля образца тысяча восемьсот пятьдесят пятого года. Судя по клейму, подобные ей стали производить оружейная фирма Карла Айкхорна в городе Золинген, с тысяча девятьсот шестого и по настоящее время, но эта изготовлена специально для охотников из Ордена в серебряном исполнении.
– Скажем так, подарки на день рождения! Я ведь его пропустил. – улыбнулся дядя и Александр заулыбался в ответ, подарки пришлись ему по душе. – Ладно, мне ещё нужно поговорить с твоим отцом и рассмотреть план катакомб. Оружие не заряжено, патроны получишь завтра. Можешь ещё всё сам как следует рассмотреть и ложись спать, завтра отбудем в Гатчину рано, нас ждёт сложный день.
Дядя удалился, а Александр ещё долго рассматривал подарки, которые привели его в восторг и, вдоволь насмотревшись, он сложил всё в шкаф и лёг спать. Завтра и правда предстоит тяжелый день.
Глава 3
Александра разбудили с первыми лучами солнца. Он, нехотя поднялся с кровати и увидел, что на его стуле висит одежда: суконная рубаха, походный мундир, шаровары, белые валенки с обшитыми коричневой кожей носками, серая офицерская шинель и папаха. На стуле также висел кожаный патронташ, наполненный патронами двенадцатого калибра, набитых серебряной дробью, пять магазинов для кольта, тоже с серебром, один из которых, он сразу зарядил и фляга, наполненная святой водой. Парня словно собирали на войну, а не на охоту.
Одевшись, он спустился вниз, где его уже ждали остальные. Охотники и его дядя были одеты точно также, последний разве предпочитал орудовать массивным серебряным топором, нежели саблей или шашкой. Рядом стоял отец. Павел Андреевич держался уверенно, но было видно, что в глубине души он сильно переживал за сына. Отец ничего ему не сказал, лишь молча поцеловал в лоб и проводил охотников до порога.
На улице охотников ждали два хороших автомобиля марки «Mercedes», точно такие же имелись и в гараже императора; машины были заведены заранее, дабы прогреть двигатель. В каждый автомобиль сели по трое. Александр, его дядя и охотник Соловьёв в один автомобиль, охотники Берг, Краснов и Тимирязев в другой. Все ещё раз осмотрели своё снаряжение, и Пётр Андреевич отдал команду отправляться в путь. Машины тронулись, Александр невольно обернулся и посмотрел в сторону дома. Отец стоял на пороге и молча смотрел им вслед. Увидев взгляд сына, он поднял руку, словно благословляя его.
Машины не спешно покинули Петербург и выбрались на дорогу, ведущую в Гатчину.
Дорога от Петербурга до Гатчины была чуть более сорока километров и добраться за час не составило особого труда.
Если обратиться к истории Гатчины, то можно узнать, что как город она стала именоваться лишь с тысяча семьсот девяносто шестого года, по повелению Павла I. Первые же упоминания о ней относятся к началу шестнадцатого века. Почти сто лет, принадлежала шведам, пока император Пётр I в результате Северной войны не вернул земли в прежнее владение. С тысяча семьсот двенадцатого по тысяча девятьсот четырнадцатый являлась собственностью сестры императора, Натальи Алексеевны, а после её смерти принадлежали разным знатным родам. Окончательно вернулась во владении царской семьи после смерти графа Орлова в тысяча семьсот восемьдесят третьем году, став собственностью будущего императора Павла I. Тот реконструировал дворец, строительство которого начал Орлов и как ранее было указано, присвоил Гатчине статус города. Сейчас в городе проживало около пятнадцати тысяч человек.