Орден. Дилогия

Гудков Андрей

– Я мстила убийце...

– Он тоже мстил! Мстил за реальную или мнимую обиду. А заодно мир спасал!

– Я...
– Марина опустила голову еще ниже.

– Ты понимаешь, как похожа на него?!

– Да...
– еле слышно ответила она.

– Тогда пошли обратно в камеру.

Суккуба шла, опустив голову, и не сказав по дороге ни слова. В своей камере Марина сразу легла на матрас и свернулась в клубок, но видя, что я не спешу уходить, повернулась ко мне и задала вопрос:

– Зачем ты мне это показал? Все равно

живой отсюда я не выйду.

– Зато теперь ты будешь умирать, не задавая лишних вопросов.

– Спасибо, - съязвила девушка.

– Трибунал будет через два или три дня. На нем тебе сделают предложение вступить в Орден.

– Что?!
– воскликнула она и резко подскочила с места.
– Ты серьезно?!

– Более чем.

– А как же убийство и все остальное?! Вы же не щадите нелюдей, посмевших хотя бы раз убить человека?

– Ты видела фильм "Люди в черном"?

– Да.

– Так вот, у нас примерно тоже самое. Вступая в Орден, ты получаешь право начать новую жизнь, а старая стирается, словно её никогда и не было.

– Но... мне же этого все равно не забудут? На меня будут коситься и контролировать?

– Да, будут. Ты окажешься под постоянным контролем чекистов. За каждый твой проступок с тебя спросят строже, чем с любого другого сотрудника Ордена. И друзей ты не найдешь. Ты будешь одна, отвергнутая нелюдьми за работу в Ордене, и непринятая в Ордене, как суккуба. На тебя всегда будут косо смотреть, но другого выхода у тебя нет.

– И ты мне этого предлагаешь? Сам бы так попробовал.

– А я живу именно так, - твердо ответил я, глядя прямо в глаза удивленной Марине.
– Только что я описал тебе именно свою жизнь. Я берсерк, а значит не совсем человек. На меня косятся, меня боятся и считают неадекватным. И меня постоянно контролируют. Даже единственный друг проверял меня на вшивость из-за сочувствия к тебе.

– И как ты со всем этим живешь?

– Очень просто, - пожал я плечами.
– Несмотря на все мне нравится моя работа. Она приносит пользу людям, а большего мне и не нужно. И если захотеть, то любое недоверие можно преодолеть и все-таки завести себе если не друзей, то приятелей.

– Понятно... а если я откажусь? Трибунал?

– Да. Смертной казни, конечно, не будет, но тебе никто не позволит жить среди людей. Вышлют в одну из зон проживания для изолированных от людей сверхъестественных существ.

– Не такая уж плохая альтернатива, если честно. А что ты мне посоветуешь?

– Ничего. Решать тебе самой. Скажу только то, что если ты согласишься на работу в Ордене то увидишь еще не один десяток разных нелюдей, уверенных в том, что они убивают "плохих" людей. И может быть сможешь спасти нескольких девушек, от таких как тот псих.

От моих слов Марина надолго задумалась над моими словами, а потом спросила:

– И все-таки, что ты мне посоветуешь?

– Принять наше предложения. В Ордене ты будешь жить настолько свободно, насколько

это возможно. Это лучше чем всю жизнь прятаться или жить в унылом поселке на одном из пустынных островков. Кроме того, - я хитро улыбнулся ей, - тебе ведь понравилась охота? Верно?

– Хорошо, я подумаю, - Марина смутилась и отвела взгляд в сторону.

По её голосу я понял, что она согласится.

Эпилог

Эксперты долго работали с маньяком, чтобы по полочкам разложить всю его жизнь. Так долго, что все уже и забыли про него, и многие думали, что он так навечно и останется в тюрьме.

Но неожиданно в начале зимы пришел приказ сформировать расстрельную команду. Владислав принес шапку со жребиями и обрадовал нас:

– Бойцам всего один жребий выпал. Феникс, как стажерка не участвует, а остальных прошу.

Мы выразительно вздохнули. Конечно, все мы не раз и не два убивали, но... было что-то гадкое в том, чтобы быть палачом. Добровольцев на это дело никогда не находилось, поэтому расстрельную команду набирали по жребию среди оперативников и бойцов.

Все по очереди подходили к шапке и не глядя доставали свернутую бумажку, разворачивали её и демонстрировали всем. Первым жребий вытянул Коля, скривившись он бросил листок с крестиком на стол. Потом повезло Виктору. Я подошел к шапке одним из последних и, не особо удивившись, вытянул третий помеченный листочек.

– Завтра ровно в час.

Командовал расстрелом лично Владислав. В отведенном для этого помещении кроме него находились медик, представитель трибунала и Игнат. В качестве конвоя за приговоренным к казни отправили нас. Мы уже обо всем догадались, поэтому ничуть не удивились, увидев Вадима Кархова.

– Послушайте, - мягким голосом обратился он.
– А можно мне другую подушку, на этой спать неудобно.

– Иди, давай!
– Коля грубо толкнул его вперед.

– Зачем так грубо?
– обиженно спросил он.

Я шел рядом с ним, смотрел на него и не мог поверить, что именно вот этот невзрачный, упитанный и добродушный человек и есть тот самый безжалостный маньяк. Я смотрел и не видел его. Перед глазами одна за другой вставали страшные картины с мест преступлений: аккуратно сложенные вещи, выпотрошенные тела жертв и сложенные аккуратными кучками их внутренние органы, снятая кожа...

Кархов не догадывался, что его ведут на казнь. Вернее он не верил в это даже тогда, когда его поставили к стенке. Настолько сильно он был убежден в собственной невиновности и безгрешности.

Представитель трибунала зачитал приговор и спросил его:

– Вам понятен приговор?

– Я... я... товарищи, это же какая-то ошибка...
– промямлил он.

– Смертная казнь будет проведена через расстрел, а ваше тело кремируют, - сухо сказал судья трибунала.
– Вам предоставляется право на последнее слово.