Ордер на убийство
Шрифт:
– С чего… Ну, у вас есть с собой фотография мужа?
– Фотография мужа? – Помолчала. – Есть фотография, где мы вместе.
– Покажите.
Порывшись в сумочке, протянула фото. На карточке на скамейке сидели Юлия с сыном на коленях и обнимающий ее мужчина. За ними зеленели кусты. Мужчина ничего интересного собой не представлял, у него было самое заурядное лицо, русая бородка, светлые глаза, которые он зачем-то прищурил. Мальчику на вид было не больше четырех лет, значит, снимок сделан давно.
Изучив фото, спросил:
– Когда сделан снимок?
– Три
– Не очень. – Протянув снимок, подождал, пока она уберет его в сумочку. – А современные фотографии мужа у вас есть?
– Ну… Дома и на даче, конечно, есть.
– Хотелось бы их посмотреть.
– Пожалуйста.
– И одну или две фотографии взять – чтобы знать, как выглядит ваш муж. На этом снимке изображение слишком мелкое. Хотелось бы также поговорить, скажем так – без ограничения времени. Кроме того, я хотел бы увидеть некоторые вещи вашего мужа, а также осмотреть ваш дом и дачу. Дача у вас далеко?
– В Серебряном Бору.
– А дом?
– На Котельнической набережной. Но… это тоже нужно? Осматривать дом и дачу?
– Это необходимо. Без этого просто не получится расследования.
– Почему?
– Потому что вещи иногда могут сказать больше, чем люди. – Она промолчала, и он, подождав, спросил: – Когда я могу к вам подъехать?
– Когда хотите. Давайте завтра. Мы с Витей будем на даче.
– Давайте.
– Хотя… Завтра суббота. Вы сможете?
– Смогу, что делать. Вы же не хотите затягивать?
– Нет.
– Значит, завтра я подъеду к вам на дачу. Какое время вам удобно?
– Любое.
– Можно утром?
– Пожалуйста. Мы с Витей встаем рано.
– Скажем, часов в одиннадцать?
– Очень хорошо.
– Значит, завтра в одиннадцать я у вас.
Сделав пометку в перекидном календаре и записав со слов Юлии оба адреса, нажал кнопку:
– Оля, пожалуйста, помоги Юлии заполнить договор. И позвони Лидии Марковне, пусть примет аванс.
– Хорошо, – раздалось в селекторе.
Юлия вышла, он же некоторое время сидел, рассматривая вещи на столе. Вся оргтехника, которую он сейчас видел, – телефонные аппараты, подставки для ручек, пепельница, настольная зажигалка, перекидной календарь, прочее – все напоминало ему об Оле. Впервые появившись в агентстве, Оля сразу же заставила его изменить всю обстановку в кабинете, переставить стол, по-другому расположить кресла. Все, что стояло на столе, тоже было обновлено. На его взгляд, наиболее выдающейся вещью, купленной Олей в одном из антикварных магазинов, была старинная подставка для ручек и карандашей, выполненная в виде зайца из литого серебра. Заяц с плетеной корзинкой за спиной, оглядываясь на кого-то, шел на задних лапах, держа в передних посох и котомку. На сгибах и особенно там, где было много мелких деталей, серебро от времени потемнело, так что морда зайца, а также корзинка и котомка были совсем темными.
Предполагалось, что карандаши и ручки надо вставлять в корзинку, но время показало, что корзинка – подставка для ручек никудышная. Емкость была
Подумал: надо уметь терпеть чужие недостатки так же, как он терпит недостатки этого зайца. Об этом ему всегда говорил отец. Мама же, услышав это, добавляла, что нетерпимость – его главный недостаток. И поясняла, что он, Павлуша, как она называет его до сих пор, был нетерпимым с самого своего рождения, с момента, когда тридцать четыре года назад появился на свет в Москве.
Взяв увесистого серебряного зайца, Павел повертел его в руке. Идти с повинной к Оле и признавать свою вину страшно не хотелось, но он знал, мириться придется все равно. Жить без нее он не сможет.
Подумав, что бы такое сказать в свое оправдание, поставил зайца на прежнее место. Нажал кнопку:
– Оля, что делаешь?
– Вот, составляю договор.
– Юлия рядом?
– Нет, она сдает деньги Лидии Марковне.
– Мальчик?
– У компьютерщиков.
– Слушай, когда закончишь – сходим в «Арбатское»? Уже время.
Ему казалось, она молчит целую вечность. Наконец, услышав в селекторе негромкое «Хорошо», он осознал, что чувствует себя счастливым.
В кафе «Арбатское» они сели за свой обычный столик, в углу у окна. Заказали, что заказывали обычно – курицу с рисом, кофе и яблочный пай.
Пока официантка брала заказ, Павел отметил, как несколько мужчин обернулись, разглядывая Олю.
Вот этого он совершенно не понимал – почему мужчины всегда ее разглядывают. Обычная брюнетка сред него роста со светло-карими глазами. На первый взгляд вообще ничего особенного. Да, у нее хорошая фигура, стройные ноги, но он знал: мужчины обращают на нее внимание, даже не видя ее ног и фигуры. Они смотрят на Олю, где бы он с ней ни появился и в каком бы дальнем углу она ни сидела.
Первое время это ему льстило, потом начало выводить из себя. Сейчас он с этим просто смирился.
Официантка ушла. Оля, склонив голову и умильно улыбнувшись, что было явным издевательством, спросила:
– Как поездка в Тверь?
Он смотрел на нее довольно долго, надеясь, что умильная улыбка уйдет. Но улыбка не уходила.
– Нормально. Откуда ты знаешь, что я ездил в Тверь?
– Позвонила в Тверь. Не так трудно было догадаться, к кому ты ездил. – Улыбки уже не было, были серьезные глаза. – Нельзя?
– Оля… – Накрыл ладонью ее ладонь. – Слушай… Я понимаю, что виноват.
– Хорошо хоть, понимаешь.
– Понимаю. Давай не будем?
Несколько секунд она смотрела в упор. Наконец, осторожно высвободив руку, отвела глаза:
– Учти, если в следующий раз я увижу, что ты ушел из дома, – меня тоже в доме не будет. Не найдешь, след простынет.
Отделяя каждое слово паузами, спросил шепотом:
– Оля, о чем ты говоришь? Я ушел из дома? С чего ты взяла?
– С того, что я проснулась, а тебя нет.