Орг 2. Возвращение домой
Шрифт:
– А вы что?
– Пошли к полицейским, которых полно рядом было. Их офицер даже слушать на стал, посоветовал убираться, пока и нас не повязали.
Вот же, блин. Настроение опять стало стремительно ухудшаться. Виталик тем временем продолжал:
– Серёга, ты ж у нас спортом боевым занимаешься. Можешь нас научить, как от дубинки защищаться?
– при этих словах вся четверка подняла глаза и уставилась на меня. Они что, всерьёз? И Илья, который всегда отличался спокойствием и рассудительностью?
– Народ, вы что, снова
Ответил Илья: - Пока нет, но больше дубинкой бить я себя не позволю. Сколько нужно времени, чтобы научиться самообороне?
– Против одного - несколько месяцев. Но их же много! И удар дубинкой - далеко не самое страшное, что с вами может случиться. Выбросьте эту идею из головы, займитесь чем-нибудь другим. Поверьте, скоро всё забудется.
Наступила тишина и я услышал мысль Ильи:
– Вот же трус. А ещё спортсмен. Был о нём лучшего мнения.
Ну вот, приехали. Попытки образумить друзей ничего не дают. Ладно, как там говорится? "Не можешь остановить процесс - возглавь его". Зайдём с другого края:
– Хорошо, народ, вижу вас не переубедить. Будем заниматься два раза в неделю.
– лица приятелей повеселели, а я добавил: - Илья, нужно поговорить с тобой с глазу на глаз. Можешь выйти на минутку?
Друг молча вышел и мы пошли к нему в комнату. Мы сели и Илья внимательно уставился на меня. Что ж, обсудим дела наши тяжкие...
– Илья, я научу тебя сражаться. Но ты же не просто хочешь руками махать, ты хочешь побеждать? Так?
– Да.
– И тебя не сильно удивит, если я скажу, что для этого нужна стратегия и тактика?
– Нет.
Односложные ответы стали меня беспокоить и я заглянул к нему в мысли. К моей радости, трусом друг меня уже не считал и был максимально сосредоточен. От сердца отлегло и я продолжил:
– Тогда начну с двух простых соображений. Первое: если тебя ударили молотком, глупо обижаться на молоток. ОМОН - это чей-то молоток. На него нет смысла обижаться. Ты с этим согласен?
После паузы, приятель произнес:
– Ты прав.
– Отлично. Тебе надо подумать и разобраться, кто на самом деле виновен во вчерашней жестокости. Это первое. Второе - мы имеем дело с организацией. А бороться с организацией может только другая организация. На данный момент её нет, не существует. Ты готов её создавать?
– Не знаю.
– Придётся решать. Я буду рад, если вы займетесь спортом и самообороной. Каждый должен быть сильным, уметь воевать, и быть готов защищаться когда необходимо. Но просто так ввязываться в войну никому не советую. Ты догадываешься, что я делаю это не из трусости?
– Да, я тебя понял. Спасибо, Серёг. Я подумаю над твоими словами.
– Пожалуйста. Я сейчас пойду к Игорю, ему похоже совсем плохо. А ты всерьёз поразмысли над организацией. Помнишь сказку Толстого о венике и прутиках? Вместе мы - сила, по отдельности - никто. К сожалению, плохие люди быстро сбиваются в банды и начинают всем
Глава 17
Я постучал в комнату Игоря и, не услышав ответа, стал открывать дверь своим ключом. Из комнаты буквально струилось раздражение, достигшее пика в тот момент, когда я сделал шаг вовнутрь. Столкнувшись с огненным взглядом Игорька, я осторожно улыбнулся, а он произнес:
– Ты, Серёга? Заходи, имеешь право.
– за три года знакомства таким тоном он ещё не разговаривал. Было видно, что человек готов на крайности и я решил повременить с разговором.
– Что, молчишь?
– криво усмехнулся приятель.
– А я вот думу думаю. Прямо по классикам. Помнишь - 'тварь я дрожащая или право имею?'. Имею, я, блин, право, ходить по городу, или должен жить в страхе? Хотя что это я крамольные речи веду - капитан ведь ясно сказал - еще раз к нам попадёшь, впаяем срок. Что скажешь, Серёга?
– Я был у Ильи, ребята рассказали вашу историю. Народ хочет заниматься единоборствами - научиться защищаться против дубинок, ну и вообще в обиду себя не давать. Присоединишься? Я тренирую.
– Зачем? Чтобы в камере с зеками махаться? Или капитану вызов послать на боксерский поединок? Мне его убить хочется, ты это понимаешь? Я не смогу ходить по улицам, зная, что этот садист где-то рядом.
– Непохоже, что твоя воля сломлена.
– Она будет сломлена, если я проглочу это оскорбление. Я просто перестану себя уважать. Блин!
– приятель ударил рукой по подушке и поднял на меня глаза, полные душевной муки.
– Что мне делать?
– вопрос, похоже, не был риторическим, Игорь с затаённой надеждой продолжал смотреть на меня.
Я вздохнул и сказал:
– Убивать никого не надо, они того не стоят. Вся чертова система правопорядка прогнила, таких капитанов полно по всей стране. 'Не всё в порядке в Датском королевстве' - это тоже из классиков. Тут нелегко что-то изменить, но мы что-нибудь придумаем. Нужно держаться вместе, Игорь. Пожалуйста, приходи завтра на тренировку.
– Сергей, ты что, не понимаешь? Я просто спать, жить не смогу, пока что-нибудь не предприму! Плохо мне, очень плохо!
Немного подумав, я сказал:
– Давай тогда для начала устроим капитану какую-нибудь пакость. Может, тебя немного отпустит.
– Какую пакость?
– Анонимку напишем, например. Можно возле его дома граффити нарисовать - 'капитан такой-то мучает подозреваемых'. А лучше нитрокраской на его машине надпись сделать. Можно дверь его квартиры заклеить или заварить или обмазать какой-нибудь гадостью. Рядом установить микровидеокамеру, чтобы ты посмотрел, как он мучается.
– Когда мы это сделаем?
– О, ты согласен? Какая идея тебе понравилась?