Организм 2.0

Иванов Стас

— Фу, что за гадость. И вы жрете это уже пять лет?

— Ничего, привыкнешь, — кинула ему Никитина. Выдавив из своего тюбика пасту на пластиковую тарелку, она вилкой принялась перемешивать ее с консервированным горошком. — Главное, не вкус, а количество калорий, баланс белков и углеводов и содержание микроэлементов. В этой пасте есть все, включая витамины.

Савельев исподлобья глянул на женщину. Закончив обустраивать и укреплять комнату — вольер, все, за исключением Долина, собрались на кухне. Однако обстановка за то ли поздним обедом, то ли ранним ужином

была далека от дружеской и непринужденной — гости сторонились ученых, даже за столом уселись напротив них. А Швец так и вообще положил рядом со своей тарелкой «макаров» и пристально пялился на Дай Чуаня, чем сильно смущал китайца. Впрочем, штурмовик и ранее старался не отходить от ученого и всегда держался неподалеку. Он не доверял китайцу, все, кто положительно отзывался о мертвецах, были для него если не врагами, то очень подозрительными личностями, за которыми стоит приглядывать.

Выдавив в рот очередную порцию пасты, сдерживая рвотные позывы, Савельев проглотил ее и проворчал:

— А я-то думал, что нет ничего хуже жрачки на Валааме. Но это… вкус, как у паленого пластика. — Он покосился на проштампованные на тюбике цифры даты. — Что за циферки? Срок годности?

— Он самый, — кивнул Варай.

— Он подошел к концу еще год назад, — как бы невзначай заметил Савельев.

— Ну уж извините, юноша, чем богаты, — с ехидной ухмылкой сказал Варай. — У нас не нашлось места под банки с консервированными ананасами. Пришлось запасаться едой… покомпактней. Чтобы точно хватило на всех и надолго.

— А то, что ваша жрачка просрочена, это нормально?

— Паста всего лишь немного потеряла в питательных свойствах. Разрушились некоторые из микроэлементов и витаминов. Но сама паста вполне пригодна в пищу.

— Ну ладно… — Савельев с сомнением покосился на тюбик и, сделав над собой усилие, выдавил в рот остатки пасты.

— Эм, Ярослав, — нерешительно, копаясь вилкой в массе из пасты и горошка, произнес Чуань, — а можно вас попросить не смотреть на меня?

— Нет, — грубо кинул Швец, сверля китайца взглядом.

— Что нет?

Чеканя каждое слово, Швец пояснил:

— Тебе нельзя меня ни о чем просить.

Перейдя на китайский, Чуань пробормотал что-то явно нецензурное и уставился в свою тарелку.

Поднеся тарелку к лицу, запрокинув ее, Кнопа ссыпала в рот весь горошек. Пережевав его, парой больших и громких глотков осушила стакан с компотом, выбралась из-за стола, поправила ремень висящей на спине «Сайги».

Никитина, неодобрительно наблюдавшая за не слишком женственным поведением гостьи, проворчала:

— Катерина, убрала бы ружье. Вечно ты таскаешь эту бандуру. Зачем она тебе за столом?

— С ним безопасней, — буркнула Кнопа, собирая на поднос тарелку и стакан.

— Здесь тебе нечего бояться, деточка, — низким, грудным голосом произнесла Никитина. — Можешь расслабиться и снова почувствовать себя женщиной. Но ты все равно ведешь себя как кокой-нибудь мужлан. Хотя бы улыбнулась разок. С нами рядом много сильных мужчин, они смогут защитить нас.

Кнопа вздохнула, и ее губы растянулись в яркой, обворожительной

улыбке, от которой все мужчины на миг забыли про все на свете, а Никитина ощутила укол зависти.

— Так нормально? — грубым, не вяжущимся с очаровательной улыбкой тоном спросила Кнопа.

Удивленно моргнув, Никитина произнесла:

— Еще бы немного косметики.

— В ней много животных феромонов и гормонов. Знаешь, с какого расстояния мертвец может почуять их запах? — Никитина покачала головой, и Кнопа снисходительно пояснила: — Примерно с сотни метров. — Ее губы сжались в тонкую полоску, она вновь стала серьезной и собранной. — В наше время нельзя быть слишком женственной, слабой и полагаться на других. Как-нибудь сама смогу защитить себя.

Отнеся поднос к стойке и поставив его, Кнопа взяла другой, с порцией Долина.

— Я к Леше. Нужно проведать…

Моргнув, свет погас. Во тьме послышался звук упавшего на пол подноса, спустя миг завыла сирена.

Когда лампочки вновь вспыхнули, Кнопа уже держала наизготовку ружье.

Из ослабших пальцев Чуаня выпала вилка, его смуглое лицо побелело.

Вертя башкой, Швец схватил пистолет, деловито спросил:

— Что это?

— П — пожарная сигнализация, — дрожащими губами произнес Варай. — Сигнал отмены тревоги… А это значит, что… система разблокировала один из нижних уровней! — Он схватился за голову. — Как это возможно?!

— У Долина есть мастер — ключ! — с прорезавшимся акцентом заорал Чуань. — Он выпустить мертвых! — Опрокинув стул, китаец вскочил на ноги. — Бежим к склад и грузовой лифт! Быстро!

— Вашу маму… — пробормотал Швец. Мгновенно собравшись, выскользнув из-за стола, рявкнул: — Савельев, тащи из моей комнаты автомат и все патроны! Катя, к лестнице!

Пинком открыв дверь, Кнопа вывалилась в коридор и вместе со штурмовиком побежала по узким, извилистым проходам к лестнице на нижние уровни. Выскочив вслед за ними из столовой, зажимая под мышкой планшет, инженер пробежал немного по коридору и свернул к жилым комнатам.

Не успела за инженерам закрыться дверь, как в коридор выбежал Дай Чуань. Проводив взглядом скрывшихся за поворотам Кнопу и Швеца, он побежал в противоположную от них сторону, к комнате охраны и складу, где в грузовом лифте стоял БМП.

Замерев перед комнатой охраны, Чуань обернулся к замершим позади него и оглядывающимся назад коллегам. Тихим шепотом спросил у лаборанта Никитиной:

— Сергей, все взял?

Задрав рубашку, тот продемонстрировал обмотанные вокруг пояса ремни с небольшими сумочками.

— Здесь примерно десять тысяч доз. Больше не достал. Этот вояка мог заметить, что ампул в холодильнике стало меньше.

— Гаридзе? — взглянул на нейропсихолога Чуань.

— Швец приказал инженеру перетащить и запереть в машинном все топливо с БМП. Осторожный, зараза…

— Так что с горючим?! — зашипел на него китаец.

— Есть. Я слил соляру из аварийного генератора и спрятал канистру на складе. Должно хватить, чтобы доехать до Москва — сити. — Гаридзе пожевал губы. — Но если Салищев жив…