Органы государственной безопасности и Красная армия: Деятельность органов ВЧК — ОГПУ по обеспечению безопасности РККА (1921–1934)

Зданович Александр Александрович

Таким образом, можно констатировать де-юре и де-факто восстановление единой системы органов госбезопасности, работающих в военной среде к началу 1930-х годов. Особым отделам уже не просто разрешалось, а вменялось в обязанность заниматься основным чекистским трудом — борьбой со шпионажем и контрреволюционными проявлениями, не ограничивая свои разработки территорией воинских частей и учреждений. Процесс организационных исканий, продлившийся более восьми лет, в основном завершился. При этом нельзя не упомянуть, что определение роли и места особых органов в едином организме ГПУ — ОГПУ затруднялось наличием субъективных взглядов некоторых руководящих работников, включая и Ф. Дзержинского.

В последние три года исследуемого нами периода никаких серьезных

изменений система особых отделов не претерпела. Отметим лишь достаточно важное постановление Президиума ЦИК СССР от 17 сентября 1931 г., согласно которому Реввоенсовет был лишен права давать Особому отделу ОГПУ задания и контролировать их исполнение [422] .

10 июля 1934 г. Центральный исполнительный комитет СССР, основываясь на решении Политбюро ЦК ВКП(б), создал на базе ОГПУ Народный комиссариат внутренних дел. Структура ядра НКВД — Главного управления государственной безопасности — первоначально мало чем отличалась от ОГПУ. Самостоятельным оперативным подразделением ГУГБ НКВД СССР остался Особый отдел, функции которого не изменились [423] .

422

История советских органов государственной безопасности. Учебник. М., 1977. С. 232.

423

Лубянка. Органы ВЧК — КГБ. 1917–1991. Справочник. М., 2003. С. 59.

Подытоживая изложенное в данном параграфе, можно сделать следующие выводы.

1. К концу Гражданской войны особые отделы подошли достаточно организованной системой с богатым опытом борьбы со шпионажем и контрреволюционными проявлениями не только в войсках, но и во фронтовых тыловых районах. Согласно «Положению об особых отделах» они, единственные в структуре ВЧК, призваны были вести контрразведывательную работу на всей территории страны. В рамках особых отделов зародилась внешнеполитическая разведка органов госбезопасности.

2. В период перехода от войны к миру (конец 1920–1922 гг.) существенно меняется роль Красной армии. Лозунг «все для фронта, все для победы» становится неактуальным. Относительная устойчивость дислокации войск в корне меняет поле деятельности особых отделов — они все больше и больше сосредотачиваются на работе именно в армейской среде. Однако это происходит не сразу. В связи с этим по ряду направлений деятельности возникает параллелизм с территориальными органами в лице губернских чрезвычайных комиссий. Последние выдвигаются на первый план, особенно в условиях новой экономической политики.

3. Для устранения параллелизма руководство ВЧК, а затем ГПУ принимает необходимые меры. Однако темп и антиособистская направленность этих мер, подкрепляемая субъективными представлениями Ф. Дзержинского и небольшой группы его сторонников в руководстве органов госбезопасности, приводят к серьезным издержкам. В результате майского (1922) решения Коллегии ГПУ особые отделы превращаются в нечто среднее между органами милиции и аппаратом наркомата РКИ. Лишенные права заниматься борьбой со шпионажем и контрреволюцией, проводить задержания, аресты и следственные действия, особые отделы деградируют как чекистские органы. Из них уходят лучшие кадры. Раздаются голоса о нецелесообразности существования особых отделов как таковых.

4. Однако практика показала полную абсурдность ликвидации стройной системы особых отделов и сужения их полномочий. Ведь РККА была и оставалась основным объектом разведывательно-подрывной деятельности противника. Уже к 1927 г. это было осознано, и предпринимались попытки изменить ситуацию. Причем эти попытки стали возможны только после смерти Ф. Дзержинского и назначения председателем ОГПУ В. Менжинского.

5. Затянувшаяся организационная реформа особых органов была завершена в основных своих

чертах в сентябре 1930 г., когда Особый, Контрразведывательный и Восточный отделы ОГПУ объединились в единый Особый отдел. Систему особых отделов на местах вновь увязали с системой военного управления: дивизионные аппараты подчинили корпусным, а последние — окружным особым отделам. Особые органы полномочных представительств обязывались всю добытую информацию, связанную с боеготовностью войск, незамедлительно передавать в окружные отделы.

6. С начала 1930-х годов и позднее система особых отделов оставалась жестко централизованной и видоизменялась лишь в связи с дальнейшим организационным строительством РККА и Флота.

Одним из основных инициаторов идей и проводником практических действий по воссозданию стройной системы органов ГПУ — ОГПУ, обеспечивавших безопасность Вооруженных сил, являлся Г. Ягода. И надо отдать ему должное в этом отношении.

§ 4. Кадровый потенциал особых отделов

В годы Гражданской войны основным объектом внимания партийно-государственного руководства страны была армия и все, что было связано с достижением победы на фронте. Это, безусловно, сказалось и на приоритетах в работе органов государственной безопасности. Значительные организационные и кадровые усилия Коллегии и Президиума ВЧК фокусировались на особых отделах в действующих частях Красной армии и в губерниях. Лучшие чекистские кадры направлялись на работу в особые органы, неоднократно проводились мобилизации, как по линии ВЧК, так и по линии партийных комитетов. В одном из приказов ВЧК прямо говорилось, что «лучшие партийные товарищи должны быть переброшены для усиления аппаратов особых отделов армии» [424] . И это требование реализовывалось в полном объеме.

424

Ф.Э. Дзержинский — председатель ВЧК — ОГПУ. Сб. док. (1917–1926). М., ВКШ КГБ, 1977. С. 197.

К концу 1920 г. в системе особых отделов работали такие известные чекисты, как В. Менжинский, Г. Ягода, Е. Евдокимов, И. Апетер, В. Панкратов, И. Воронцов, Н. Быстрых, Г. Русанов, Ф. Медведь, Я. Ольский и многие другие. Длительная работа в армейской среде позволила им хорошо изучить жизнедеятельность войск, установить хорошие служебные и, что немаловажно, личные отношения с военными деятелями фронтового и армейского звена, руководителями революционных военных советов, политработниками.

Однако послевоенное сокращение армии и ее реорганизация с одной стороны и необходимость укрепления территориальных органов госбезопасности, включая полномочные представительства ВЧК, с другой, привели к тому, что многие опытные особистские руководители были перемещены по службе и впоследствии к особым органам прямого отношения не имели.

Если с крупными руководителями проблем почти не возникало, то, к сожалению, этого нельзя сказать о других категориях личного состава особых отделов. За годы войны в военно-чекистские органы принимались на работу отнюдь не только мобилизованные в партийном порядке большевики — выходцы из рабочей среды. Социальный, национальный и партийный состав особых отделов был достаточно пестрым.

К сожалению, точной цифры, отражающей количество личного состава особых отделов ВЧК к концу 1920 — началу 1921 гг., отыскать в архивах не удалось. Известно лишь, что существовало 4 фронтовых отдела, 16 армейских, 57 дивизионных, 31 контрольный пункт, 36 особых постов и 27 особых бюро и столов. Кроме того, функционировали 30 особых отделов губернских ЧК и 11 контрольно-пропускных пунктов [425] .

425

ЦА ФСБ РФ, ф. 1, оп. 4, д. 10, л. 15.