Орхидея для демона
Шрифт:
— С чего это ты взял, что мы какой-то расприй ищем?
Вот ещё, буду я признаваться, как этот дурак. Если кто стуканёт — точно из академии вылетим. Ишь, бесстрашный!
— Ведьмочка, видел я, что вы исключительно по зарослям люпия и рыщете, а там только расприй и растёт… Да я вот, собственно, о чём: здесь его уже нет, ну а на соседнем кладбище ещё должен остаться. А то бродите туда-сюда, уже глаза замозолили. Мне готовиться надо, а вы только мешаете.
Наши с Силькой подбородки синхронно
— Кай, — представился напоследок он.
Вот так просто — Кай, и всё? А как же Максимилианус, Сильвестр, Вальтер, Бальтазар и тому подобные? Я даже разочаровалась в образе грустного некроманта…
Посмотрела на Сильку и по её поднятым бровям сразу поняла — она полностью разделяет мои сомнения. Надо, что ль, самим ему эпичную кличку придумать, раз родители не позаботились о сыне-некроманте. Ведь точно потомственный…
Хотя, что говорить, мои родители тоже не особо заботились, как с таким именем будет жить ведьма…
Мамочка — ведьма Смерти — когда мной беременная была, стала такой романтичной особой, какой её в жизни никогда никто и не видывал. Всегда все жители деревни вокруг неё по струночке ходили, слово лишнее молвить боялись, а тут на тебе: во двор заходит, цветочками любуется, комплиментами одаривает. На удивление, это деревенских не расслабило, скорее, наоборот: теперь вообще рот не открывали, только кивали, молча со всем соглашаясь. И вот с таким прекрасным настроем любимая мамочка и назвала меня Орхидеей.
Для всех — просто Дея. Мое истинное имя знают только родственники да Силька.
Папа с мамой спорить не стал, так как просто напросто отсутствовал в моей жизни… Да, если бы и был — с моей родительницей трудно не согласиться… Себе дороже…
— Дея, — представилась я.
— Силия, — кивнула подруга.
Кай с серьёзным выражением лица кивнул и ушёл восвояси. Ну а мы пошли на соседнее кладбище, а то времени и так оставалось в обрез, скоро смеркаться начнет.
— Оно же заброшенное, — прошептала я.
Мне казалось, что в такой гробовой тишине каждый звук разносится эхом по окрестностям. Сумерки уже полностью вступили в свои права, заставляя ёжиться от поднявшейся влажности.
— Вот видишь, и никаких тебе ползающих рук, — попыталась подбодрить меня Силия.
Я была уже настолько сыта нашим посещением этих мест, что клятвенно пообещала себе: точно год еще не суну свой нос на кладбища. Если только опять во что-нибудь не вляпаюсь. А я вляпаюсь, как пить дать, вляпаюсь, не зря мне дед предрекал непростой год!
— Девчонки! Я вас нашёл, — приземлился рядом на дерево Бакстер и огласил местность радостным криком, растопырив крылышки: —
— Опять? — хором спросили мы с Силькой.
— А что? — натурально так возмутился Бакстер, как будто не понимая, в чём дело.
— Ну сколько можно? — громко простонала я, забыв про эхо, да и вообще про всё забыв. В голове уже мелькали картинки перевёрнутого вверх дном шкафа с изодранными любимыми кофточками.
— Ты опять таскал своих мышей к нам в шкаф?
Силькино терпение тоже было не безгранично. В прошлый раз безнадёжно пострадало её любимое платье, что тоже вам не хухры-мухры!
— Это и мой дом тоже, между прочим! — заявил нам этот наглый мышь.
— Не-е-ет, — схватились за головы мы с подругой, имевшие счастье жить с этим тряпочным ловеласом в одной комнате.
Кофточки, мои любимые кофточки… Хоть бы вы остались живы!
— Я тебя выселю. Вот с водяным пить буду, но выселю! — клятвенно пообещала я, уже думая, где достать самогонку для коменданта, чтобы выделил доступ в чулан для особо романтически настроенных личностей.
— Да ладно, может всё не так страшно, — пыталась выгородить Бакстера Силия. — Они как-то раз только старые вещи изодрали, может, и в этот обойдется, а?
Видя всю серьёзность моих намерений, подруга пожалела моего питомца.
Совестливая, тоже мне! А Бакстер, видимо, вспомнивший, что творил в шкафу, вжал голову в тельце. Пусть даже не пытается давить на жалость и смотреть на меня невинными глазками — уже не прокатит, хватит!
— А что вы тут ищете? — решил перевести тему этот хитрый мышь.
— Расприй ищем, — Силька уже сменила гнев на милость, она отходчивая.
Говорю же — неправильная ведьма Смерти.
— О, да вот же он! — летучий мышь, натасканный на травки да цветочки дедом, стрелой слетел вниз и топтался около расприя.
— Вот слепые орки, а мы и не заметили в этой темноте! — кинулась я к долгожданному растению.
— Я прощён? — сел мне на плечо Бакстер и с милейшей мордашкой смотрел мне в лицо.
Знает, как подлизаться, негодник…
— Это мы ещё в шкаф заглянем, а потом решим. Но чтобы ни одной мыши больше не было в нашем шкафу, ты понял? А то точно выселю!
Всё-таки мы его нашли, да ещё и в таком количестве, что собрали целый мешочек и решили сделать запас, — может, обменяем на что-нибудь интересное у нашего нового знакомого некроманта.
Все силы были истрачены на поиски, поэтому приняв коллективное решение заняться антидотом завтра, мы бухнулись спать, так и не проверив шкаф.
Бакстер в эту ночь вёл себя поразительно тихо, а утром мы поняли почему.
— Бакстер!!! — я трясла этого мыша, чтобы высказать всё, что о нём думаю.