Орион
Шрифт:
– Орион, – сказала Адена, – ты многого еще не знаешь и еще большего не понимаешь. У того, кого ты знаешь под именем Ормузда, были свои причины действовать так по отношению к тебе.
– И, несомненно, по отношению к тебе тоже, – перебил я ее.
По ее губам скользнула легкая улыбка.
– Тем не менее я настояла на том, что должна быть здесь, рядом с тобой. Я добровольно приняла человеческий образ и стала обычной смертной женщиной. Я приняла его условия, и мне некого винить, кроме себя.
– А Ариман? Что ты скажешь
Ее лицо сделалось серьезным.
– Орион, любовь моя, поверь мне, знание всей правды не сделает тебя счастливым.
– Я хочу знать, – настаивал я. – Я имею право знать, кто я такой на самом деле и почему создан для подобной роли.
Она, соглашаясь; кивнула.
– Я понимаю тебя. Но не жди, что поймешь сразу.
– Скажи хоть что-нибудь, умоляю.
Адена указала на ледяную равнину, начинавшуюся у наших ног.
– Хорошо. Начнем с того, для чего мы находимся здесь. Наш отряд входит в состав ударной армии, целью которой является полное уничтожение противника. Мы должны очистить планету от тварей.
– И что будет потом?
– Всему свое время, любимый. Но прежде чем ты и я встретимся у подножия Арарата, прежде чем посетим Каракорум и увидимся в Нью-Йорке, мы должны уничтожить всех тварей.
Я глубоко вздохнул:
– Ариман находится среди них?
– Конечно. Он один из их наиболее влиятельных вождей. И ему не хуже нас известно, что, если ему удастся помешать нам выполнить поручение Ормузда, он одержит полную и окончательную победу.
Несколько секунд я не мог произнести ни слова.
– Ты хочешь сказать, что если мы потерпим неудачу, то мы, все люди, ты и я, перестанем существовать?
– Ты угадал, Орион. На карту поставлено само существование человечества.
– Континуум будет разрушен? Наступит коллапс времени и пространства? Вселенная погибнет?
– Так думает Ормузд. И у него есть основания предполагать это.
– Предполагать?! – взорвался я. – Мы взялись за уничтожение целого народа из-за каких-то предположений?
Адена печально улыбнулась в ответ.
– Орион, я уже объясняла тебе, что ты пока многого не можешь понять. Я бы не стала просить тебя участвовать в этой войне, если бы не была уверена в ее необходимости. Прости меня, если можешь.
Ее улыбка угасила мой гнев, но не уничтожила моих сомнений.
– Кто же тогда ты? И Ормузд? – спросил я напряженно.
Она заставила меня замолчать, приложив кончики пальцев к моим губам.
– Я тоже человек, и я смертна, как и ты, Орион. Я не всегда была такой, но я избрала свой путь. Я могу чувствовать боль и умереть.
– Но в отличие от остальных ты будешь жить снова и снова.
– Так же, как и ты, Орион.
– А они?
– Каждый человек обладает способностью продолжить свое существование после смерти, но очень немногие догадываются о такой возможности. И еще меньше людей могут добиваться этого.
– Ты можешь?
–
– Подобные мне, – повторил я горько. – Но тогда ты не подобна мне. Ты упомянула, что сама решила принять человеческий образ. Из этого следует, что ты – другая.
Печальная улыбка Адены сказала мне все, прежде чем сама она успела произнести хотя бы одно слово.
– Я одна из тех, кого люди в будущем нарекут своими богами, Орион. Они построят храмы в мою честь. Но я сама хочу быть простой женщиной. Я хочу остаться с тобой… если только Ормузд разрешит мне сделать это.
36
Я стоял и смотрел в ее бездонные серые глаза и одновременно видел весь мир в его бесконечном разнообразии, миллиарды звезд и галактик, атомы и электроны, саму суть материи, находившейся в процессе вечного созидания и изменения. Я не понимал и не мог понять всего, что видел, как Адена и предупреждала меня, но тем не менее верил каждому ее слову.
Я любил богиню, которой много тысячелетий спустя человечество поставит величественные храмы. Благодарное человечество, сотворенное руками богов.
Пусть будет все так, как ей угодно. Пусть существуют циклы творения, а колесо жизни продолжает совершать свой известный бег. Пусть континуум мироздания остается таким, как он есть, если она этого хочет. Что оставалось мне, кроме безоговорочного признания: я не могу позволить Ариману разрушить чертов континуум.
Серебристая аура, окружавшая нас, медленно погасла. Холодный ветер заставил меня содрогнуться. До меня донеслись приглушенные голоса наших солдат. Рука Кедара наконец опустилась на клавиши пульта управления. Время снова потекло как обычно.
– Направление ветра изменилось, – заметила Адена. – Через несколько часов он совсем стихнет. У нас есть еще какое-то время, чтобы подготовиться к обороне.
– Сколько же мы сможем продержаться? – поинтересовался я, снова возвращаясь к реальности.
– Сколько сможем…
– Но где же ваша армия? – не выдержал я. – Почему она не придет нам на помощь? Если ваши генералы видят с орбиты район концентрации сил противника, им нетрудно догадаться, где мы находимся.
– Увы, это последнее сражение, Орион, – ответила Адена после недолгого колебания. – Твари, собравшиеся на равнине, последние из живущих здесь.
– А мы? Ты хочешь сказать, горстка бойцов в пещере – все, что осталось от нашей армии?
– Мы единственные люди на Земле, – подтвердила она.
– А космические корабли на орбите? Почему они не могут высадить новый десант?
– Никаких кораблей нет, Орион. Нет ни кораблей, ни солдат, ни офицеров. Передачи, принимаемые Мареком, отправляются Ормуздом. Он не хочет, чтобы мы знали о том, что одиноки. Помощи не будет.