Ория (сборник)
Шрифт:
— А молодцы мы с тобой, Зайча! — хмыкнул Ужик, но тут же поправился. — Нет, еще не молодцы. Молодцами завтра будем. Ну, пошли спать…
— Спать, спать! — пробурчал Войча. — Раскомандовался! Лягушками своими командуй!
Ужик вновь хмыкнул и без всякого почтения хлопнул храброго альбира по плечу. Войча вздохнул, но протестовать не стал и поплелся к погасшему костру. Спать, однако, не тянуло. Слишком много довелось увидеть за последний день.
— Ужик, — в конце концов не выдержал он, — ты это… Успеешь поспать. Чего это было?
Недомерок поднял голову и устало потер глаза:
— Может, завтра, а? Ну ладно, попробую… Помнишь,
— Где эти… силы? — вспомнил Войча.
— Да. Я подумал, если они так действуют на полуночник, то в полнолуние мы сможем их увидеть. Ведь Зеркало Акелона — лунное. Ты заметил — этот туман был как раз по линии стен?
— Точно! — вспомнил Войча. — Вроде как эти силы город хранили, да? Потому и стены так построены?
Собственная догадка очень понравилась Войчемиру, но ответа он не дождался. Напрочь лишенный вежества заморыш попросту заснул — или сделал вид, что спит. Войче же не спалось. Он глядел на лунный диск, ставший из красноватого серебристым, и думал о том, какое оно, это Зеркало. Наверное, все же серебряное. Но почему Ужик считает, что оно все еще там, на холме? Ведь Акелон разрушили, а значит, разграбили. А что такое грабеж захваченного города, Войчемир вполне себе представлял — во всех подробностях. Какое уж тут Зеркало! Иголку медную, и ту утащат. Нет, они еще не молодны. Да и Зеркало — полдела, еше нужна какая-то Дверь, а к ней Ключ. Их-то как найти?
Утро наступило неожиданно быстро. Войче показалось, что он только задремал, а уже яркие лучи ударили в глаза. Войчемир вздохнул, привстал, сонно огляделся — и замер.
— Ужик!
Недомерок, уже успевший встать и разводивший костер, удивленно повернулся.
— Ты чего, не видишь?
— А, это! — самым равнодушным тоном отреагировал заморыш, кивая в сторону Денора.
«Это» плыло с полночи, разрезая острыми носами гладь великой реки. Черные румские галеры. Не одна, не две — целых пять. Войча поразился. Даже отсюда, за много сотен шагов, корабли казались громадными. Сколько же кметов на такой галере? Сотня? Больше?
— Огонь не разводить! Тарпаныша — за холм! — Войча привстал и придвинул поближе меч. — Чего сидишь, действуй!
Румы! Выходит, бродники не зря предупреждали' И ведь откуда плывут? С полночи! Конечно, за пороги такая галера не пройдет, но и до порогов плыть немало. Пять сотен румских воинов на Де-норс! Вот это да…
Наконец-то, впервые за все эти недели, Войчемир почувствовал, что нашлось дело и для него. Это вам не навы с «опырами»! Враги на Деноре! Войча прикинул, что могут сделать пять сотен румских латников, появись они неожиданно под Савматом. Хорошо, что он увидел! Эх, жаль до Кей-города далеко, не предупредишь…
Неслышно появился Ужик, и Войча махнул рукой, показывая, чтобы тот прилег и не высовывался. Осторожность не помешает, тем более, галеры замедлили ход. Паруса были спущены, и вот на речной глади появилась лодка, затем другая…
— Вот карань! Сюда плывут! Войча начал быстро надевать кольчугу. Вот и пригодилась! Шлем, пояс с мечом… Эх, сабли нет!
— Урс! Сиди здесь! Появятся румы — беги к воротам. На тот холм, где куст. Помнишь?
Заморыш пытался что-то сказать, но Войча вновь махнул рукой. не желая слушать. Теперь уже он — главный. Румы — это его, Кеева, забота…
Войчемир оказался на берегу почти одновременно с первой лодкой. Румы уже высаживались — воины в блестящих латах с коротким копьями и яркими перьями на шлемах. С ними
Воины разошлись по берегу, но за холмы заходить не стали. Двое — один в красном, другой в черном — о чем-то оживленно переговаривались, затем тот. что в красном, достал свиток, развернул и стал что-то показывать, тыча рукой в сторону мертвого города. Войча тут же вспомнил план, нацарапанный им на деревянной дощечке. Уж не крепость ли строить задумали? А что, место — хоть куда!
Тем временем к берегу пристала вторая лодка.
Там тоже оказались воины, которые тут же принялись сгружать какой-то странный предмет. Вначале Войче показалось, что это огромное бревно. Присмотревшись, он понял — бревно, да не простое, а с какой-то перекладиной посередине. Бревно выгрузили, затем появились лопаты, и воины подошли к тем двоим, что были в плащах. «Черный» указал на ближайший холм, воины подняли бревно и потащили его, куда ведено. Войча отошел подальше, теряясь в догадках. Что они задумали?
Вскоре он удивился еще больше. Воины не без труда поставили бревно торчком и принялись вкапывать. Дело шло медленно, но наконец все было закончено. «Красный» и «черный» поднялись на холм и «черный» стал что-то говорить, размахивая руками.
Войча тепеливо ждал. Наконец все, что надо, было сказано, и вес направились к лодкам. Напоследок «красный» и «черный» вновь развернули свиток и долго смотрели на покрытые желтой травой холмы.
Когда лодки вернулись к галерам и на черных кораблях начали поднимать паруса, Войчемир облегченно вздохнул и направился обратно. Не заметили! Что ж, будет, что поведать Светлому!
Ужик отнесся к рассказу Войчи без особого интереса. Впрочем, чего ждать от недомерка. Не ему придется защищать Савмат. если эти железнобокие высадятся на полночь от порогов. Напоследок Войча рассказал о странном бревне с перекладиной, которое было хорошо видно с их холма. Ужик кивнул:
— Крест. Это знак их бога.
Войча тут же потерял интерес. Все ясно — приехали. поглядели, поставили кумир и уплыли. Разведка! Потом, небось, целое капище соорудят — вместе с крепостью. А вот это уже хуже. О румском боге Войчемир что-то слыхал, но запомнил лишь странное имя — Вознесенный. Куда вознесенный? Впрочем, не его это, Войчи, дело. Вот галеры — это да, это интересно…
Черные корабли медленно исчезли за поворотом, направляясь к близкому морю. и Войча не без сожаления принялся снимать кольчугу. Жаль, что он тут вдвоем с заморышем. Был бы здесь его десяток, то разговор мог получиться совсем другим. Показали бы румам, как по нашему Денору плавать! Впрочем, после драки, да еще несостоявшейся, махать кулаками не стоило, и Войчемир решил, что пора заняться делом — Зеркалом.
Вблизи холм не выглядел таким уж маленьким. Он был скорее пологим, словно его склоны специально сглаживали, чтоб удобнее было подниматься. Всюду росла все та же желтая трава, на которой безжизненно застыли мертвые высохшие улитки. Камней здесь было особенно много. Часть из них походила на обычные булыжники, но встречались куски с остатками затейливого орнамента, а из травы торчали обломки белых полированных колонн. В давние годы здесь что-то стояло, но время оставило лишь руины, безобразные, немые. Войча огляделся, надеясь увидеть краешек Зеркала, выглядывающий из-под каменных обломков, но тут же понял — искать тут нечего.