Орк-полукровка. Эвиленд
Шрифт:
Тварь стояла ко мне в пол оборота, и я видел лишь часть ее маски. Вдобавок ко всему, Безликий постоянно мотал головой, словно это могло помочь ему высвободиться из магической тюрьмы Светлики. Я с шумом выдохнул метнул в него Элеруаль.
Магический клинок просвистел в воздухе и… увяз в водяной завесе за спиной твари.
Я разочарованно цокнул языком и без сил опустился на холодный булыжник мостовой, сил больше не осталось.
— Помоги… мне… — раздался рядом чей-то тихий, сдавленный шепот. Я приоткрыл глаза, и увидел, что лежавший неподалеку Болдасарини каким-то образом пришел в себя.
Превозмогая
В носу и ушах колдуна запеклась кровь, и он выглядел так, словно только что в одиночку выпил бутылку саржи.
Подняв дрожащие руки, маг сглотнул слюну и тихо прошептал:
— Стихия воздуха! Стихия огня! Элементаль молнии! Возмездие Всемогущего!..
Вокруг кончиков пальцев мага начало нарастать желтовато-белое свечение. Внезапно оно вспыхнуло и превратилось в большой золотой пульсирующий шар. Болдасарини приглушенно булькнул, и из его рта, носа, глаз и ушей хлынула кровь.
Энергетический шар оторвался от рук мага и помчался к бившемуся в ловушке Светлики Безликому. Болдасарини застонал, и замертво повалился на землю. Тело мага судорожно изогнулось и застыло, окровавленными, невидящими глазами уставившись в серое небо. А у меня в голове раздалось ускользавшее эхо его последних слов:
— Элурион… спроси… его имя… — впрочем, уже через миг я и сам не знал, действительно ли я это услышал, или мне это только показалось.
События стремительно неслись вскачь. Осознав, что сейчас произойдет, Светлика шарахнулась назад, обрывая свое заклинание, и светящийся шар Болдасарини врезался в темную тварь. Она дико завизжала и начла таять. Раздался хлопок взорвавшейся маски, и чары Болдасарини рассеялись. Вместе с ними исчез и Безликий.
— Учитель!!! — завопил Юнган, и бросился к телу старого мага.
— Юнган, не время, — схватив его за плечи, с усилием проговорил я. Мною по-прежнему владела страшная слабость, и лишь огромным усилием воли я заставлял себя стоять на ногах. — Надо уходить отсюда, пока не пришли новые Твари… Эль! Дидра! Светлика!..
Не говоря ни слова, Эль с Дидрой подхватили на руки бессознательного Иэлая, а я взвалил на плечи тяжеленную тушу Хикса и, подхватив с земли Элеруаль, бросился к воротам. Повинуясь моему знаку, Дидра схватила рыдающего мага за руку и потащила следом за нами.
Мы не успели добежать до ворот всего нескольких милиузлов. Брусчатка площади неподалеку от нанизанных на кол эльфов вспучилась, и из земли выросло сразу шесть ненавистных черных фигур.
Я застонал и с досадою топнул ногою.
— Нет! Нет! Только не это!! Мы же почти выбрались!!!… — с отчаянием вскричал я, до боли стискивая кулаки. Сейчас мною владел не страх, а досада и гнев. Досада на то, что нам придется умереть всего в нескольких шагах от спасения, и гнев на собственное бессилие. Сейчас нам не мог помочь даже Элеруаль — Безликих было слишком много, и не было рядом больше Болдасарини, чтобы сразить их колдовством…
И тут произошло нечто совершенно неожиданное. Из шедшего вдоль крепостной стены переулка, нелепо взмахивая коротенькими крыльями, вылетел Эрик-младший и бесстрашно кинулся на Темных тварей!
Казалось
Вскоре все было кончено. Подлетев к нам, Эрик-младший сложил крылья и приземлился. Наклонив голову, дракончик умильно посмотрел на меня снизу вверх и коротко спросил:
— А-а?
Я облегченно рассмеялся, все еще не веря в наше спасение, и потрепал его по изумрудной голове.
— Да-да, малыш, идем, — с щемящей нежностью ответил я, и, взглянув во внимательные, умные глаза дракончика, тихо добавил: — Спасибо тебе, ты нас всех спас…
Что ж, этот раунд мы выиграли. Но где-то там таинственный некромаг уже готовил новую западню. Но больше всего меня волновал другой вопрос: кто же показал мне видение погибших в городе людей: некромаг или тот, кто хотел, чтобы я спас Иэлая?.. И кем был это второй могущественный игрок?
Отойдя подальше от проклятого города, мы устроили привал. Иэлай и Хикс по-прежнему не приходили в сознание, а на Юнгана и вовсе было жалко смотреть — после смерти учителя юный маг совсем расклеился, им овладела апатия, и мы лишь с трудом заставляли его двигаться.
— Спаси нас, Всемогущий, — потрясенно прошептала Светлика, опускаясь на землю у большой, раскидистой лиственницы. — Эрик, этот некромаг уничтожили целый город, лишь бы добраться до тебя!.. Это больше того, что я могу понять… Хорошо, что с нами был мастер Болдасарини, иначе мы все бы погибли…
Я вздохнул и провел рукой по шелковистой изумрудной траве.
— Не вини меня за то, что он сделал… — сжав губы, мрачно ответил я. — Я был бы рад, если бы этот Оксов некромаг оставил меня в покое!..
— Никто тебя не винит, брат, — тихо отозвался Эль с другой стороны поляны. Он стоял, склонившись над бессознательным телом Хикса, и старательно перевязывал большую рану у него на голове.
В целом за орка можно было не беспокоиться — будучи обладателем куда большего запаса живучести, чем тот, каким могли похвастаться люди, он имел все шансы скоро поправиться. А вот с Иэлаем дело обстояло куда хуже. Осмотрев его, Светлика пришла к выводу, что физически с эльфом все было в порядке, тем ни менее он никак не приходил в себя.
— Я боюсь, что он может никогда не очнуться, — наморщив лоб, неуверенно проговорила магиня. — Если бы здесь был мастер Болдасарини… — сидевший в сторонке Юнган всхлипнул и закрыл руками лицо, — …он бы наверняка что-нибудь придумал.
— А разве ты не можешь дать ему какой-нибудь травки или там зелья? — нетерпеливо спросил я.
— Какого? — подняв на меня глаза, безнадежно поинтересовалась Светлика. — Я даже не представляю, какое влияние эти Безликие оказывают на людей…
Я подошел к Иэлаю и, склонившись над ним, схватил его за грудки. Приподняв эльфа над землей, я принялся бешено его трясти, так что голова дитя леса безвольно замоталась из стороны в сторону.