Орки плачут ночью
Шрифт:
– Стой! – огры снова залопотали, и Ларс схватил друга за плечо, пытаясь остановить. – Они говорят, что заклинание сразу не исчезает, даже со смертью волшебника, и надо сначала проверить его силу на самом бесполезном в стае!
Огры оглянулись на избитого Мясоедовым беднягу, который с трудом доковылял до дома за остальными, и сейчас робко жался в углу, с ужасом прислушиваясь к словам вожака. Вот она, правда жизни! А ведь Анна Николаевна твердила когда-то непутевому внуку, что сильные всегда должны быть первыми.
–
Севка непонимающе уставился на собственную руку, огры дружно метнулись в стороны, прижимаясь к стенкам, а трое орков настороженно пригнулись, не зная, как реагировать на неожиданную выходку своего владыки. Несколько минут прошло в полном молчании.
– Твой друг, господина, тоже волшебник? – косноязычно спросил на общем языке огрский разбойник, которого остальные признавали за вожака.
– До сих пор за ним ничего такого не замечалось, – честно ответил голландец.
Севка, опомнившись, метнул на полуогра сердитый взгляд и, наконец, заглянул в темный подвал, откуда доносились взволнованные мальчишеские голоса, потом, собравшись, спрыгнул вниз.
– А ты еще говорил, что самый безбашенный тут я, – обращаясь к Ларсу, с упреком и с легкой завистью заметил Мэн.
– Но кто же знал, что он…, – растерянно начал голландец.
– Да кончайте уже издеваться! – возмутился Мясоедов, потирая левой рукой ушибленное колено. Он поднял вверх правую кисть. Окутавшись ровным белым светом, как настоящий магический факел, рука высветила две мальчишеские фигурки в углу, встретившие появление новичка радостным и испуганным взвизгом. – Лучше пошлите своих придурков за лестницей. Тут, похоже, довольно глубоко.
Наверху раздался шум голосов и топот, а Севка, с удивлением воззрившись на собственную непредсказуемую конечность, пылающую во мраке, как сердце Данко, громко рявкнул: – Потухни! – И сразу же обозвал себя законченным идиотом, оказавшись в кромешной тьме.
Темнота не помешала Влаку вцепиться в руку брата, которая вновь засветилась, заливая подвал бледным синеватым сиянием:
– Я знал, что ты нас спасешь, – хрипло прошептал орчонок. – У тебя есть что-нибудь поесть? Я думал, уже не выдержу. Представляешь, целый день сидеть голодным, рядом с такой вкусной едой, и терпеть! – Он сглотнул слюну и кивнул в сторону мелкого белобрысого мальчишки, который сжал кулачки и ответил орчонку сердитым взглядом.
– Я не еда, – обиженно пискнул он.
– Да знаю я, знаю, – огрызнулся Влак. –
Севка представил себе мучения голодного орчонка, проявившего поистине стоическую выдержку, и с уважением пожал маленькую лапу. Потом вытянул вперед свою непредсказуемую руку и, уставившись на нее, мысленно пожелал какой-нибудь еды. Он даже не удивился, обнаружив в ладони огромную плитку шоколада, с обертки которой на него жизнерадостно смотрела глуповатая краснощекая девчонка в белом платочке. «Аленка» – гласила надпись.
Севка сунул шоколадку брату, потом, приподняв того на вытянутых руках вверх, заорал:
– Эй, вы, там, наверху, принимайте парня!
В просвете выжженного люка показалось взволнованное лицо Ларса, который, подхватив орчонка, вытащил его наружу.
– Сейчас еще одного дам, – предупредил Севка и кивнул белобрысому малышу. Тот, осмелев после исчезновения Влака, сам подбежал к спасителю.
– А ты меня не будешь есть? – опасливо поинтересовался мальчишка.
– Не бойся, – грустно усмехнулся Мясоедов. – Я не голодный.
Он передал мальчишку наверх и громко поинтересовался, долго ли еще ждать лестницы.
На самом деле, Севка больше не испытывал ни раздражения, ни тревоги. Напротив, он чувствовал себя счастливым и легким, таким легким, что мог бы без особых усилий подняться в воздух. Зачем ему вообще какая-то лестница?
Взлетев к люку и получив по морде мотком грязных веревок, Мясоедов обозвал ретивых помощников козлами и, ухватившись за протянутую руку Ларса, тоже выбрался, наконец, из подвала.
– Ну, и кто здесь козел? Зачем мне было таскать гнилой мусор в компании беспросветных дебилов, если ты сразу мог просто взлететь? – с возмущением спросил Мэн, брезгливо отшвырнув в сторону веревочную лестницу. Физиономии стоявших рядом с ним огров выражали недоумение и восторг.
На фоне соплеменников Ларса лохматые свирепые орки казались интеллектуальной элитой Кьяры. А ведь парень прожил с ними целых полгода! Теперь Мясоедов отлично понимал, что заставило Ларса бежать с племенем. Севкин сочувствующий взгляд голландец понял без слов:
– Да я, в общем, привык, – ответил он вслух. – Я терпеливый. И они мне все же родня. Кстати, – Ларс просительно улыбнулся. – Ты не выручишь нас с едой? Ребята голодают уже полгода, с тех пор как появился волшебник и заставил отдавать ему всю добычу. А ведь у орков еще осталось мясо турсов, три туши! Хотя бы одну, а?
Мясоедов пожал плечами и вопросительно посмотрел на Гуррхха. Он не считал себя вправе распоряжаться припасами племени.
Орки в ответ сердито зарычали, раздираемые противоречивыми чувствами. Полуогра в племени уважали, но отдавать добычу! Ларс тоже перевел взгляд на орков и решительно добавил, по-прежнему обращаясь только к Севке: