Орлеан
Шрифт:
– Я вообще тебя не узнаю… в том смысле, что лицо то же, но остальное…
– В каком плане? – Мэрибель непонимающе смотрела на брата.
– Ты никогда не выглядела так мило. Нежно. Неужели этот город меняет людей? А самое смешное, что я помню многое о тебе, но практически ничего не помню о себе.
Тит обошел их и начал обуваться.
– Это нормально, – бросил на ходу он. – Мы и не должны много о себе помнить. Здесь тебе дают второй шанс, дружище. – Парень выпрямился и поглядел на ребят. – У меня появилось дело…
Ария удивленно вскинула брови.
–
– Надо со знакомым встретиться… Да и Мэрибель еще о многом предстоит поговорить с Германом. Не каждый день встречаешь земных родственников. Не буду вмешиваться. Я недолго. Не скучайте! – Он подмигнул и поспешно вышел из дома.
– Герман, ты не проголодался? Давай я приготовлю тебе что-нибудь?
– Ой, Ария, спасибо, но мне как-то неудобно.
– Мне несложно. Я приготовлю, а вы болтайте.
Девушка улыбнулась и поторопилась на кухню.
Молодой человек дождался, пока она выйдет, и перевел грустный взгляд на Мэрибель.
– То, что ты делала на Земле, непростительно. Но, смотря на тебя сейчас, я понимаю, что Орлеан действительно меняет людей.
По рукам блондинки пробежал холодок. Ее безумно испугало выражение лица брата. Она догадывалась, что в его голове не самые радужные воспоминания, и жутко сомневалась, что хочет про них услышать.
– Мне продолжать? – Герман взял ее за руку.
Мэри только сейчас заметила, как похожи их глаза. Зеленые с голубыми крапинками. Она ощущала, что брат не в восторге от идеи поведать ей правду, ведь, по всей видимости, он скрывал такие подробности, которые не дадут ей спокойно существовать в Орлеане.
– Мэри?
Слезы тонкими ручейками потекли по ее щекам. Она закрыла лицо ладонями и зашептала:
– Я же не была плохим человеком, да? Пожалуйста, скажи, что не была!
– Эй! – Герман обнял девушку. – Ты всегда была хорошим человеком и продолжаешь им быть уже здесь! Но иногда хороших людей… портят. Порой мы ввязываемся не в те компании, связываемся не с теми людьми, и они нас надламывают.
– Нет, я не хочу ничего знать. Не хочу! Та Мэрибель умерла. Пожалуйста, забудь о ней! Забудь все, что помнишь!
Парень аккуратно вытер слезы с ее щек.
– Послушай…
– А как же бабушка? Мы оба умерли… как ей без нас?
– Она умерла раньше тебя, Мэри.
– Ты и это помнишь?!
– Не знаю, как это работает… – Он шумно выдохнул. – Действительно помню многое о вас, но только не о себе.
– Но от чего она умерла?
– Скажем так… – Он на несколько секунд замолчал, смотря в стену. – Ее довели. Увы, иногда на нервной почве случаются проблемы со здоровьем.
Девушка приоткрыла рот от удивления.
– Довели? Но кто?
Парень перевел на сестру потухший взгляд, и она сразу же все поняла.
– Нет. – Сердце закололо. – Это была я, да? Это я с ней сделала?
– Мэр…
Блондинка подорвалась на ноги и, закрыв рот ладонью, побежала на второй этаж.
– Мэри! Стой!
– Не трогай меня! Мне нужно побыть
Молодой человек крепко зажмурился, а потом устало сел обратно.
На улицы Орлеана опускался вечер. Тит шел неторопливо, держа руки в карманах. Из-за сильного дождя он давным-давно промок до нитки, но его это ничуть не тревожило. Он и не понимал, куда идет, зачем, каждый шаг давался с трудом, и ему все хотелось повернуть обратно, но неведомая сила тянула его вперед.
Парень подошел к дому и нерешительно постучал в дверь. Она открылась почти сразу, и на пороге показался Гойо в темных спортивных штанах и свободной бежевой футболке. Он убрал челку наверх и отступил, пропуская его в коридор.
– Проходи. И раздевайся.
Тит поднял бровь от удивления.
– Ты же весь промок, – поспешил оправдаться Гойо, – наверное, замерз.
Танцор сделал шаг вперед и задумчиво посмотрел на друга. Внутри загорелось так много эмоций, что нельзя было распознать ни одну из них. Он снял мокрую куртку и отдал Гойо. Тот повесил ее на батарею и пошел в свою комнату. Тит последовал за ним.
В комнате пахло парфюмом Гойо. В камине потрескивали дрова. На глаза Тита чуть было не навернулись слезы, ведь он безумно скучал по этому месту. Именно здесь случились самые счастливые моменты в его жизни, навсегда запечатлевшиеся в памяти.
Го закрыл дверь и посмотрел на черный узор на его руке.
– Я все-таки повторю свой вопрос: почему ты ничего мне не рассказал?
Тит нашел у него на подоконнике пачку сигарет и ухмыльнулся.
– А еще меня упрекал, что я курю.
– Закурил, после того как мы расстались.
Парень промолчал. Уставился в окно, наблюдая, как капли дождя стекают по стеклу.
– А почему я вообще должен был тебе о чем-то рассказывать? – наконец спросил он. – Мы давно не общаемся. Я ничего не знаю о твоей жизни. Ты ничего не знаешь о моей.
– Я все равно всегда готов выслушать тебя и помочь тебе.
– И за этим ты меня позвал? Но я не нуждаюсь в твоей поддержке. Мне достаточно того, что у меня есть я сам. Зачем ворошить прошлое? Мне на него наплевать.
– Ага. – Го улыбнулся и подошел к нему чуть ближе. – И поэтому ты пришел? Потому что тебе наплевать?
Тит отвел глаза, и тогда Гойо заговорил вновь:
– Я позвал тебя, потому что хотел выяснить: значу ли я для тебя хотя бы что-то.
– И как? Выяснил?
– Да. Значу.
Тит недовольно обернулся и воскликнул:
– Зачем ты это делаешь? Написал мне, захотел поговорить… У тебя есть девушка! Какого черта, Гойо?
– Но она не ты! Я до сих пор не понимаю, что произошло. Ты ушел, ничего не объяснив! Разве так поступают с близкими?
– Это личное. Просто порой нам приходится отпускать людей, как бы мы их ни любили. Мы всегда чем-то жертвуем, и это нормально. Здесь нет виноватых.