Оружейник
Шрифт:
Когда группа, которую Андрей и Муха догнали довольно быстро (спасибо спасательному дрону-светлячку), спустилась на два уровня ниже, в лабиринты «особого значения», как выразился Муссон, пришла пора удивиться еще сильнее. В потолках местных тоннелей уже не было дыр, а потому в эти места не проникла пыль с пустоши. И здесь уцелели не отдельные магазинчики, а целые торговые ряды, можно сказать – улицы, к тому же работало освещение. Потолки тоннелей были выкрашены светящейся краской, которая освещала подземелья более чем удовлетворительно и без всяких источников питания.
– Довольно простая вещь, – добавил Сан Саныч. – Перекрашивай раз в пару лет – и нет проблем. Одно условие – никакого солнечного света. От него краска мгновенно теряет свои свойства и осыпается. Пыль на верхних уровнях наполовину состоит из этой краски.
– И мы дышали этой фигней? – Муха поморщился. – А я-то думаю, чего тут химией какой-то воняет.
– Она безвредная, – сказал Муссон. – Краской нельзя отравиться.
– Да, краска сделана из натуральных компонентов, – согласился Беляев. – Иначе ее не стали бы применять в пещерах, где играют дети, а взрослые лечатся. Альфийцы себе не враги. А еще они очень трепетно относятся к пещерам. Здесь применялось все только натуральное, экологически чистое, безвредное, в том числе и для самих пещер. Уровнем ниже есть гроты со сталактитами и сталагмитами, а эти образования очень чувствительны к изменениям микроклимата.
– Поэтому чем глубже, тем больше толклось народу? – Муха скептически хмыкнул. – Вот уж забота о микроклимате.
– Это последний общедоступный уровень. Ниже лежат пещеры «мирового значения». Допуск в них имели только специалисты: археологи и спелеологи.
– Еще мастера-спасатели, – добавил Муссон.
– То есть, ты имел? – спросил Андрей. – Мы идем туда?
– Мы пойдем туда. Поэтому я знаю план этих уровней тоже. Да.
– Чудно как-то говорит, – Муха снова усмехнулся. – Будто бы задом наперед. А ну, Мусса, посчитай от одного до десяти.
– Отвяжись, ему не до того, – Андрей отстранил Муху. – Займись лучше товарищами. По-моему, Каспер приходит в себя, помоги ему очухаться.
– Как я помогу? – Муха пожал плечами. – Пинка ему дать для ускорения процесса?
– Придумай, – Лунёв окинул взглядом «обоз».
Муха в силу индивидуальных особенностей организма привык к Альфа-миру гораздо быстрее других гостей, но постепенно приходили в себя и остальные. Кроме Каспера начал озираться и Бибик. Не такие привычные к стрессам Захар с Соней пока оставались заторможенными, но и у них в глазах уже светилась мысль.
Андрей обернулся к Муссону с Беляевым.
– Какие могут быть узкие места на пути?
– Только одно, – Беляев кивком указал в сторону ближайшего перехода на верхние уровни, – мы идем слишком медленно. Перехватить нас вряд ли смогут, а вот догнать… запросто.
– То есть дырявых тоннелей больше не будет?
– Ни дырявых тоннелей, ни оврагов. Мы слишком глубоко. Здесь своды гораздо прочнее.
– Мы намного оторвались? – Андрей адресовал вопрос Муссону. – «Серые» далеко?
– Это плохо, – вдруг заявил альфиец.
Он взял паузу, но Лунёв не спешил
– Отсюда труднее выйти? – вместо Андрея спросил Беляев. – Или здесь меньше лабиринтов, где можно спрятаться?
– Мы не сможем отслеживать передвижения врага. Чем глубже, тем слабее альфа-сеть. Чтобы выйти, нам надо добраться до пещер, которые лежат еще двумя уровнями ниже.
– Но ты еще способен следить за «серыми»?
– Они очень быстро идут, хотя и заглядывают повсюду, тратя на это время. Мы опережаем их всего на три пещеры. Они близко. Да.
– Вы очень сильно их рассердили, – вздохнув, сказал Беляев. – Да что там… рассердили. Они в ярости!
– Тебе-то откуда знать? – спросил Муха и покосился на Сан Саныча с неприязнью.
Он вернулся с Каспером за руку и, прежде чем снова вклиниться в разговор, поставил приятеля перед Андреем, как бы отчитываясь о проделанной работе: «дал пинка, завел, но клиент пока явно не прогрелся – едет, но все еще подтормаживает».
– А ты на их месте не разъярился бы? – Беляев возмущенно округлил глаза. – У них два трупа! И еще два тяжелораненых! Для «серых» это катастрофические потери! Просто какой-то Сталинград!
– Ты тоже, что ли… этот… – Муха приставил палец ко лбу антенной, – электроник? Откуда статистика?
– У меня, считай, смартфон с местной симкой имеется, – ответил Беляев в тон Мухе и похлопал по нагрудному карману. – Постоянный безлимитный доступ. Между прочим, альфа-сеть не на шутку встревожена и не одобряет ваши действия, господа рубаки.
– То есть лучше бы «серые» нас порвали? Так твоя сеть считает?
– Мы не хотим крови, – вмешался Муссон. – Мы были бы рады вас примирить.
– Поздняк метаться, – вдруг хрипло выдохнул Каспер. – Отпустило! Прикиньте, я все слышал и понимал, но только сейчас отпустило! Будто бы скорлупа треснула и я как бы вылупился!
– Влупись обратно, цыпа, – Муха поморщился и махнул рукой. – Не до твоих переживаний сейчас. Надо какой-то план придумать. Старый! Чего делать-то будем?
– Ничего тут не сделаешь, – пробасил вдруг Бибик. Его тоже «отпустило», но квестер пока стоял у стеночки, придерживаясь за нее обеими руками. – После устроенной вами мясорубки «серые» наверняка конкретно возбудились. Пока будем тут перетирать, накроют всех одним большим тазом шаровой окраски. Кого-то надо в прикрытии оставлять, а остальным – ходу в нейтральную воду.
– Ты тоже все слышал и понимал? – Муха смерил квестера недоверчивым взглядом.
– Еще с момента посадки, – Бибик с усилием повернул голову вправо-влево. – Какой стажер за штурвал держался? Мягче сесть было нельзя? Тряхнуло так, что у меня аж шею заклинило.
– Компресс сделаешь, все пройдет, – Муха ухмыльнулся. – Старый, ну чего? Андрей!
– Да слышу я тебя, – Лунёв достал из кармана две стреляющие трубки. – Три секиры, вот эти пушки плюс кинжал…
– Секиру не отдам, – заявил Муха. – Мы с ней друг друга полюбили.