Оружейные лавки империи Ишер (сборник)
Шрифт:
— Но зачем оставлять его на самый конец?
— По техническим причинам. Неодушевленные предметы отличаются большей сложностью, тогда как организованная материя — не более чем общедоступные углеводороды.
— Очень хорошо, — согласилась она, хотя и не была уверена, что карта важнее создавшего ее человека. Но если можно получить и то и другое… Она решительно кивнула: — Продолжайте.
Леди Глория внимательно смотрела, как внутри просторной камеры возникает силуэт здания. Скользя на антигравитационных носителях, оно утвердилось посреди огромной металлической палубы.
— На карте отмечено всего двадцать семь солнц, — сказал он. — Невероятно мало, даже если люди эти заселили только небольшой район пространства. Кроме того, взгляните, сколько здесь бурь, в том числе и далеко за пределами солнечных систем и… — Он замолчал, уставившись в темный угол в двадцати футах за аппаратурой.
Леди Глория проследила за его взглядом: там лежал человек. Тело его сотрясала дрожь.
— Я считала, — заметила она холодно, — что человека мы оставили на самый конец.
Ученый был явно смущен.
— Видимо, ассистент плохо меня понял. Это…
— Не важно, — прервала его леди Глория, — Немедленно отправьте его в Психологический центр и скажите лейтенанту Неслор, что я вскоре там буду.
— Есть, благородная леди.
— Подождите. Передайте привет старшему метеорологу и пригласите его сюда. Я хочу, чтобы он взглянул на эту карту и высказал свое мнение.
Она крутнулась на пятке среди обступивших ее людей, обнажив в улыбке ровные белые зубы.
— Клянусь космосом, после долгих десяти лет что-то начало происходить. Если так пойдет и дальше, мы в два счета закончим эту игру в прятки.
Возбуждение кипело в ней подобно животворной силе.
Как ни странно, Страж понял, почему он жив, еше раньше того, как пришел в себя. Не намного, но раньше. Он ощутил пробуждение сознания и инстинктивно начал ежедневную деллианскую гимнастику мышц, нервов и разума — как всегда перед подъемом. Во время этого ритмичного цикла страшное подозрение обожгло его.
Приходит в себя? Он?!
В тот момент, когда мозг его едва не взорвался от пережитого шока, он понял, как все произошло. Он успокоился и погрузился в размышления, одновременно пристально разглядывая молодую женщину, сидевшую возле постели.
Овальное лицо с утонченными чертами было отмечено печатью высокомерия, обычно не свойственного столь молодым особам. Женщина изучающе рассматривала его серыми блестящими глазами. Под ее упорным взглядом в голове его воцарилась пустота. Наконец мысли вернулись. Они запрограммировали меня для спокойного пробуждения. Что еще они сделали, о чем узнали? Мысль разрасталась, и он чувствовал, что вот-вот треснет череп. Что еще?
Он видел, что женщина улыбается — так, словно его беспамятство чем-то забавляло ее. Это действовало тонизирующе. И Страж был уже гораздо спокойнее, когда она произнесла серебряным голосом:
— Не бойтесь. По крайней мере так сильно. Как вас зовут?
Страж открыл было рот, но тут же закрыл снова и отрицательно покачал головой. На мгновение
Женщина нахмурилась.
— Не хотите ответить на столь невинный вопрос? Ведь это ничем не грозит.
«Сначала имя, — думал Страж, — потом — с какой планеты; где она находится относительно звезды Джиссер; какова метеообстановка на трассе. И так без конца. Чем дольше я буду отказывать людям в информации, которой они добиваются, тем больше времени получат Пятьдесят Солнц для организации отпора самой страшной машине, которая когда-либо появлялась в этом районе космоса».
Мысли Стража путались. Взгляд женщины, наблюдавшей за ним, посуровел, а в голосе зазвучал металл:
— Кто бы вы ни были, знайте, что находитесь на борту имперского линкора «Звездный рой». Я — главный капитан Лopp, к вашим услугам. Знайте также, что мы безоговорочно требуем сообщить курс, который приведет наш корабль к вашей основной планете. — Она продолжила голосом, дрожащим от напряжения: — Убеждена, вы уже знаете, что Земля не признает независимых правительств. Космос неделим. Во вселенной нет места для враждебных наций, стремящихся к власти. Так гласит закон. Выступающие против него являются преступниками и несут наказание, меру которого определяет особый суд. Это предостережение. — Не ожидая ответа, леди Лорр отвернулась, — Лейтенант Неслор, — сказала она, обращаясь к противоположной стене, — вы можете двинуться дальше?
— Да, благородная леди, — отозвался женский голос. — Я приняла за основу проведенные Мьюир-Грейсоном исследования обитателей колоний, долго остававшихся вне главного пути развития. История не знает прецедента столь длительной изоляции, какая имела место здесь, поэтому я считаю, что они уже миновали этап статичности и достигли некоторого прогресса. Но думаю, нам все же следует начать с простейшего. Несколько принудительных ответов откроют его сознание для дальнейшего давления; заодно мы сможем определить, как быстро растет его сопротивление цереброскопу. Разрешите приступить?
Женщина в шезлонге кивнула. Из стены ударил луч света. Страж попытался уклониться и впервые обнаружил, что некая сила приковывает его к постели. Не веревки или цепи — нечто невидимое, но все же крепкое, словно сталь, и эластичное, как резина.
Прежде чем он успел что-либо сообразить, свет ударил ему в глаза и ворвался в мозг — слепящим, яростным, пульсирующим блеском. Казалось, вместе с этим потоком света в его мозг ворвалась толпа голосов — пляшущих, поющих, болтающих голосов, твердящих на все лады: «Такой простой вопрос — конечно, я отвечу… конечно, конечно, конечно… Меня зовут Страж Джиссера. Я родом с планеты Кайдер-Три, из семьи деллиан. Мы заселили семьдесят планет вокруг Пятидесяти Солнц, население тридцать миллиардов, четыреста крупных бурь, самые грозные на широте четыреста семьдесят три. Правительство размещается на Кассидоре-Семь, чудесной планете…»