Оружейный Барон
Шрифт:
— Ваше Благородие… — шепчет Розалия. — Что вы делаете?..
— Тебе неприятно?
— Нет, ну что вы… Очень приятно! Просто ваш отец…
— А-а-а… Ты не хочешь, чтобы тебя наказали за моё длительное отсутствие? — продолжаю обнимать её и наслаждаться запахом цитрусов.
Интересный шампунь… Надо будет тоже такой попросить.
— Угу, угу, — еле слышно подтверждает она.
— Ладно, пошли навестим папашу, — заканчиваю с объятиями и ещё немного глажу Розалию по макушке.
Начинаю аккуратно спускаться, держась
Что ж, маленький кирпичик на пути восстановления моей репутации уже заложен. И девушке приятное сделал, и запустил эффект сарафанного радио. Прислуга наверняка общается между собой, так пусть думают, что я изменился. Заход с объятиями, скорее всего, сильно выбивается из модели поведения моего предшественника. И это отлично.
Да и как-то по-человечески жаль девушку, вынужденное держать мужское хозяйство во время походов в туалет. Она такого явно не заслуживает.
Подозреваю, что у меня буду серьёзные проблемы с местными порядками. Но я не собираюсь быть тем, кем не являюсь. А я привык относиться к людям как к людям, а не как к собачкам.
Да, порой я совершаю не совсем законные поступки, как в случае с Мишей, но ведь тогда никто не пострадал. Разве что его психика. Если бы там были, например, дети, то я бы действовал совершенно по-другому.
А такой образ жизни, какой ведёт тот самый Миша, вызывает у меня неприязнь и отторжение. А как следствие меняется и отношение к человеку. Немного странное у меня мировоззрение в этом плане, но другого нет. Какое сформировать за тридцать пять с хвостиком лет, такое и продолжает доминировать.
Но, возможно, мне придётся пересмотреть свои привычки, ведь теперь я наследник барона, а не бывший уголовник, который поднялся на незаконных делишках. Посмотрим…
Однако для начала надо сыграть роль сына, потерявшего память, и я уже знаю, что скажу отцу. Заготовленная и отрепетированная ложь — это та, которую невозможно распознать.
Наконец спускаю в холл, заставленный чучелами диких животных. Есть даже медведь! Мой отец любит охоту? Надеюсь, меня он не потащит туда… Убийство животных не по мне. А вот валить всяких чертей — другой разговор.
Стою и смотрю на два прохода и две двери. Прямо пойдёшь — на улицу попадёшь. Назад пойдёшь — в дверь под лестницей попадёшь. А что за проходы по бокам я вообще без понятия.
— Вам сюда, — лицо Розалии буквально светится от счастья. — Отец ожидает вас в гостиной.
Она специально держится позади, чтобы скрыть свои эмоции. Но зачем? Странное воспитание у служанок, однако.
— Ага. Просто задумался немного, — вру я и сворачиваю налево.
Захожу в просторную комнату с высокими потолками. На одном из трёх диванов сидит темноволосый мужчина и курит сигару. Замечаю на столе наполненный стакан и бутылку виски.
— Коля,
— Папа… — испытываю сильный дискомфорт, произнося это слово.
Отец встаёт с дивана и идёт ко мне. И это именно батя, ведь ему на вид лет сорок, а его схожая с моей физиономия весит в коридоре второго этажа.
Получается, как только ты становишься бароном, тебя «вешают» на стену. А я почему-то думал, что только после смерти.
— Ну иди сюда, сынок, — отец убирает изо рта сигару и обнимает меня.
Сегодня у меня день обнимашек… Странное чувство, ведь он считает меня своим сыном, а по факту мы почти ровесники.
Он похлопывает меня по спине, отдаляется и начинает осматривать с ног до головы.
— Хорошо быть дома, — нарушаю недолгое молчание.
— Розалия, почему мой сын вынужден ходить с гипсом на ноге?! — он повышает голос.
— Пап, не ругай её. Она хотела помочь, но я отказался, — моментально отвечаю, чтобы бедная девушка не отложила кирпичей. — Мужик я или как? Сам, что ли, не дойду?
— Хм… — отец щурится. — Не узнаю я тебя, Коля, ой не узнаю… Не подменили ли тебя часом?
— Ага, инопланетяне, — дважды киваю. — Но там такая нереальная история…
— Ещё и чувство юмора появилось? — он выдавливает парочку смешков. — Точно подменили!
— А если серьёзно… — делаю многозначительную паузу. — Ты ведь знаешь, что произошло?
— Знаю. Давай присядем, — отец показывает на диван и идёт первым. — Розалия, можешь быть свободна.
— Слушаюсь, Ваше Благородие, — девушка кланяется и покидает гостиную.
— В общем, дело такое… — ковыляю к дивану и сажусь напротив огромного телевизора. — После распределения по факультетам у меня окончательно сорвало баш… То есть мне было очень плохо.
Как же сложно воздерживаться от использования сленга… Вот батя удивится, если я по фене начну базарить.
— После попадания к нулям жизнь не заканчивается, — подбадривает отец и отпивает из стакана.
Я бы тоже бахнул грамм двести, но вместо этого приходится играть праведного дурочка. Ну ничего, недолго осталось: всего то и нужно, что убедить отца, а там всё пойдёт по накатанной.
— Короче, я нажрался таблеток… Но даже вспоминать об этом не хочу, ведь суицид — чистой воды идиотизм.
— Ох, Коля, Коля… — тяжело вдыхает отец и корчит недовольное лицо.
— В общем, я не помер, как видишь, но начались проблемы с памятью.
— Это я уже понял, — он затягивается и выпускает дым в другую сторону. — Когда ты посмотрел на меня, то мне показалось, что не узнал родного отца.
— Ничего с собой поделать не могу… — демонстративно опускаю глаза. — Всё приходится схватывать на ходу.
— Так тебя легко могут обмануть, поэтому нужно заняться твоей памятью. Спрошу у Лены, когда проснётся. Наверняка есть какое-то действенное средство.