Оружейный Барон
Шрифт:
Остаётся только скучная кольцевая езда: наружу-внутрь-наружу. Режу иглы и догоняю Марину. Приходится отпустить газ, но так не хочется… Если сейчас не сдержусь, то вся эта задумка с гонками пойдёт коту под хвост.
Но я человек взрослый, а Марина избалованная малолетка. И я не в силах её перевоспитать… на это способна только жизнь. Так пусть радуется, пока может. Детство, как-никак.
Она вновь приезжает первой. Мы паркуемся в гараже и возвращаемся в столовую. Отец с мачехой уже едят десерты.
— Всё
— Всё отлично! — восклицает она.
Марина садится за стол с улыбкой на лице, будто никакой ночи рыдания и в помине не было. Теперь она вновь самая-самая… Теперь она может вновь собой гордиться. Бледным напоминанием о рыданиях служат лишь лёгкие подтёки туши на щеках.
— Покушай, солнышко, — обращается к ней Лена.
— Ух! Готова слона съесть! Мяса мне! — громок требует она.
— Узнаю нашу Марину, — отец улыбается, а затем поворачивает голову в мою сторону и еле заметно кивает.
Я воспринимаю его жест как одобрение. Похоже, я не ошибся, что он хотел от меня того, чтобы я вернул сестру в то состояние, из которого выдернул вчера вечером.
— Чем займёшься сегодня? — Лена обращается к Марине.
Всё внимание приковано к сестре… Попахивает несправедливым отношением, но так обычно бывает в каждой семье. Хорошо, что я мужик, а не ранимое дитя.
— Буду спать! — с набитым ртом отвечает Марина. — В этой академии фиг выспишься… Вы даже не представляете, кого это спать в чужой кровати. И ведь кто-то уже на ней лежал до меня!
— Все мы там были, — парирует отец. — Но согласен, первое время бывает тяжело. Кстати, Коля, я вчера звонил в деканат факультета призывателей и уговорил их, перевести тебя к ним. Конечно, будут вопросы, но ты настаивай на том, что являешься призывателем.
— Оу… Радостная новость, спасибо, — натягиваю улыбку.
— Призыватель? — бурчит Марина. — Светлые всё равно круче!
— Круче, круче, не подавись давай, — язвлю я.
— Бе-бе-бе! — она показывает язык.
— Ну-ка успокоились! — отец повышает голос. — Мы здесь, вообще-то, едим!
Марина прячет глаза и украдкой покусывает свой стейк, а я продолжаю завтракать как ни в чём не бывало.
Первым стол покидает Елена, за ней следом уходит обожравшаяся Марина. Мы с отцом сидим до последнего.
Наступает отличное время, чтобы кое-что спросить:
— Папа… — и снова это дурацкое чувство. — А когда вернётся Лилия?
— Обещала завтра к обеду. Забыл предупредить, вы уезжаете в Москву в три часа дня. Аккурат успеете на вечерний поезд. До ворот академии вас будет сопровождать СБ.
— Здорово, но мне обязательно нужно поговорить с Лилией перед уходом.
— А какие у вас с ней дела?
— Сюрприз… — коварно хихикаю. —
— Интриган.
— А то!
— Я рад, что вы с Мариной помирились. Прежний ты ни за что бы не уступил ей.
— О-о-о… И как ты узнал?
— Отцовское чутьё, — он задумчиво шевелит губами. — Вот смотрю на тебя и думаю, а ты вообще умеешь проигрывать?
— А там какие-то специальные навыки нужны? — смеюсь я.
— Нет, я серьёзно. Проигрывать надо уметь… Просто ты прёшь напролом, будто не можешь проиграть или допустить ошибку. Помяни мою слово, это когда-нибудь аукнется…
Перед тем как нас с братом застрелили, он сказал похожую фразу. Я теперь даже не знаю, как реагировать… Хочется рассказать правду, но что случится потом? Выкинут на мороз? Убьют? Отправят в дурку? Нет ни одного приемлемого варианта.
— Я учту твои наставления, спасибо, — встаю из-за стола и иду к выходу.
— Кстати, я тут подумал… В общем, когда вернёшься из академии, проверь бачок унитаза. Там будет лежать подарок.
— Премного благодарен, — склоняю голову и ухожу.
Ну, хотя бы одной проблемой меньше: батя наверняка говорил о сыворотке. Ведь что ещё можно прятать в сортире?
Стою я в холле и понимаю, что мне нечем заняться. В интернете опять сидеть как-то не хочется: гайдов там нет, а всё самое важное я уже узнал.
Возвращаюсь в столовую и говорю:
— Розалия, зайди, как освободишься.
— Слушаюсь, Ваше Благородие, — отвечает она.
Пора поговорить с ней по душам… А может, и не только.
Поднимаюсь в свою комнату и заваливаюсь на кровать. Хочется попросить Розалию о небольшой услуге, но как начать, даже не знаю. Непривычно чувствовать себя в роли хозяина… А привыкать надо.
Лежу уже минут пятнадцать, когда она наконец приходит.
— Вы хотели меня видеть, Ваше Благородие? — Розалия ещё ни о чём не подозревает.
— Подойди и сядь на кровать, пожалуйста, — прошу я.
— Как прикажете, — она исполняет просьбу.
Теперь я могу дотянуть до неё рукой… Люблю гладить красивые женские волосы и ничего с собой поделать не могу. С этого я и решаю начать.
— Вот мне интересно, что про меня говорят другие крепостные? — захожу издалека.
— Ну… По-разному. Кто-то плохое, кто-то нейтральное, а кто-то…
— Хорошее?
— Очень плохое…
— И на что я надеялся?.. Тогда такой вопрос: меня боятся?
— Да, — тут же отвечает Розалия. — Особенно после случившегося вчера.
— Хорошо… А если предположить, что я завтра стану бароном, они продолжат верно служить мне или найдутся те, кто захочет уйти?
— Крепостные не могут уйти, Ваше Благородие. Мы вынуждены служить нашему господину.